Разомкнув веки, он увидел, как с дерева за спиной лорда упал мертвый реполов.
Чатинг-Пейн улыбнулся и поднял пистолет.
– Перед тем как вы умрете, мистер Каупертуэйт, я хочу, чтобы вы узнали, что я нашел наш общий Грааль. И скандал, который я намерен устроить с помощью того, что узнал, опрокинет трон и более чем адекватно вознаградит меня за оскорбления, которые я терпел. А теперь, мистер Каупертуэйт, вознесите молитвы своему Творцу.
Чатинг-Пейн уверенно прицелился в Каупертуэйта, который вновь зажмурился – в последний раз. Прогремел выстрел.
Чудом Каупертуэйт ничего не почувствовал. Как дивно… Он был прав, что не страшился. Рай, приветик! Каупертуэйт открыл глаза.
Чатинг-Пейн лежал на траве мертвый с размозженным багряным затылком.
Мало-помалу до Каупертуэйта дошло единственное возможное объяснение.
– Макгрош! Будь ты проклят, Макгрош, ты же обещал! Так не делают!
Из деревьев выступила фигура…
Виконта Мельбурна. Премьер-министр сжимал дымящийся пистолет.
– Уильям… Я не… Как? Почему?
Элегантный аристократ хладнокровно извлек гильзу из своего пистолета и вставил новый патрон.
– Не мог же я допустить, чтобы Чатинг-Пейн продолжал жить, Космо, никак не мог. После того, как он упомянул про свое намерение втянуть Викторию в безобразнейший скандал. После трудов, которых мы не пожалели, чтобы сохранить ее имя незапятнанным. К тому же вы мне нравитесь, и я был у вас в долгу. Теперь я считаю этот долг уплаченным.
– Но мне казалось, вы говорили, что отвергаете политические убийства.
– Женщин, мой мальчик, женщин. Для слабого пола правила совсем другие. Нет, боюсь, изменнические намерения Чатинг-Пейна заработали ему его смерть. Кроме того, у него нет наследников, и его поместье переходит к Короне. Я много лет к нему присматривался.
Каупертуэйта осенила внезапная мысль.
– Королева! Он знал, где она! А теперь эти сведения погибли вместе с ним.
Мельбурна, как ни странно, это почему-то не тронуло.
– Да, не слишком удачно. Но я ведь должен был уложить его без проволочек.
Внезапная тошнота овладела молодым ученым, и у него пропало всякое желание продолжать этот разговор. Он хотел только одного: вернуться домой и забраться в постель. Мысль о манящих простынях напомнила про сопутствующее дело, и он заговорил о нем с виконтом:
– Мое творение… я так давно не получал от вас никаких известий. Она хорошо себя чувствует? Не кажется ли, что иногда она… тоскует о своем прежнем доме?
Мельбурн небрежно пожал плечами.
– С ней все прекрасно. Ее потребности просты и легко удовлетворяются. То есть почти все… если вы меня понимаете, э?
Космо открыл было рот, намереваясь воззвать к премьер-министру не переутомлять химерическое создание, но Мельбурн его опередил:
– Ну, отправляйтесь-ка домой. И не тревожьтесь: никаких юридических последствий не будет. Корона во всем разберется.
Из рощи вышел Макгрош в обществе Ганпатти. Мельбурн поднял пистолет, предвосхищая незамедлительное поползновение слуги отомстить за своего коварно убитого господина. Каупертуэйт также не сомневался, что преданный индус попытается отплатить за безвременную кончину лорда Чатинг-Пейна.
Однако индус только осиял их ослепительной улыбкой! Подхватив Макгроша на руки, будто малое дитя, он радостно зарысил к ним.
– Коготь, что…
– Все заметано, Кос. Я как раз кончил объяснять кое-что очень даже благодетельное для энтого вот Гунпата. Такое, кстати, у него настоящее имя в честь какого-то ихнего языческого бога. Мне удалось внушить ему кое-какие демократные идеалы, втолковать ему, что чуть его хозяин откинет копыта, как он станет свободным человеком и получит возможность разбогатеть благодаря своей красоте и восточным замашкам. Мы думаем подыскать ему работенку у Ф. Т. Барнума[19], который вскорости сюда при гастролирует. Он змей заклинает – пальчики оближешь.
Каупертуэйт вздохнул. Прискорбное отсутствие раскаяния и сожалений, куда ни посмотри.
Но жизнь ведь должна продолжаться, предположил он.
Должна… не правда ли?
7
То, о чем знали все остальные
Каупертуэйт проспал сутки с лишним. Его сны – если они вообще ему снились – были безболезненными и забылись, едва он открыл глаза. Над ним стоял Макгрош с подносом, на котором покоилась тарелка с обилием лепешек, щедро намазанных маслом, графин с чаем и хрустальная вазочка с крышкой, полная свежайшего земляничного джема.
– Я подумал, тебе пора подкрепиться, Кос. Каупертуэйт сел в кровати, взбив подушки у себя за спиной.
– Совершенно верно, Коготь. Время подкрепить тело, прежде чем взяться за стоящие перед нами проблемы духа.
– Я б и сам лучше не сказал.
Каупертуэйт жадно принялся за завтрак. Собственный голод его изумил, ибо он предполагал, что будет испытывать остатки тревоги, сопровождаемой потерей аппетита из-за смерти Чатинг-Пейна. Однако даже сходства земляничного джема с разбрызганным мозгом Чатинг-Пейна оказалось мало, чтобы вывести его из равновесия.
Насыщаясь, Каупертуэйт размышлял над проблемой Виктории.
Чатинг-Пейн объявил, будто знает, где она прячется. Несомненно, узнал он это только-только, так как во время их встречи на прошлой неделе – в заведении еврея-ростовщика, по слухам, иногда предоставляющего приют беглым детям, – Чатинг-Пейн был, безусловно, не более осведомлен, чем раньше. Следовательно, узнал он это непосредственно перед неприятной сценой уде Малле… Уде Малле! Каупертуэйт перестал жевать. Перед его глазами и отвисшей челюстью как живая возникла старая бандерша.
«Нечто tres speciale… Такой случай выпадает раз в жизни…»
Не может быть… или может? Заведение де Малле Мельбурн обыскал бы в первую очередь. Каупертуэйт был настолько в этом уверен, что сам не потрудился… И все же…
Сбросив одеяло, Каупертуэйт разметал свой завтрак.
– Коготь! Коготь!
Макгрош вошел неторопливой походкой в тот миг, когда Каупертуэйт пытался засунуть обе нижние конечности в одну штанину.
– Коготь, мы должны с елико возможной быстротой отправиться к мадам де Малле.
Макгрош подмигнул.
– Позаботиться о некоторых других потребностях, как погляжу.
– Ах, Коготь, вы безнадежны. Просто приготовьте экипаж.
