Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– А что это за кольцо? Я никогда его не видела.
– Это кольцо моей бабушки, – ответила я чистуюправду.
– Но ты раньше его не носила!
– Естественно. Руки-то у меня какие были…
– А что это за камень?
– Горный хрусталь.
Кажется, она успокоилась. Горный хрусталь не бог весть какаяценность.
Деловой разговор между мужчинами, по-видимому, подошел кконцу, потому что Глеб поднял бокал и, глядя на меня, произнес:
– А сейчас я хочу предложить тост за мою жену, за моюСашеньку, благодаря которой я смог дожить до такого счастливого дня! У нас быломного трудного, но она всегда в меня верила, даже тогда, когда я сам уже терялверу… Ну и вот! Санька, за тебя!
Господин Говард улыбнулся и тоже чокнулся со мной. И главныйрежиссер, который раньше даже никогда не узнавал меня, благосклонно кивнул мнеи пригубил вино. По-видимому, он был очень доволен. Словом, довольны были все,кроме Светланы Георгиевны. Но господин Говард, очевидно, это понял и, немноговыждав, произнес тост за мать, родившую такого прекрасного артиста. Теперь ужвсе были в полном благорастворении.
Домой мы возвращались в пятом часу утра.
– Сашка, он предложил мне сыграть Освальда в«Привидениях»! В Лондоне! Ты можешь себе представить?
– По-английски? – испугалась я.
– Да! И для этого я буду заниматься с каким-топотрясающим преподавателем!
– В Лондоне?
– Нет, конечно, в Москве! Я справлюсь, Сашенька, яуверен!
– Конечно, справишься, Глеб, просто не имеешь права несправиться!
– Буду работать как вол, но своего не упущу, я слишкомдолго ждал! У нас есть Ибсен?
– Конечно, что за вопрос!
– Надо перечитать, но я знаю, это моя роль… Скажи,только честно, тебе понравился Чацкий? Сашка, абсолютно откровенно, ты жезнаешь, как мне важно твое мнение…
– Глеб, по-моему, это было прекрасно…
– А у меня такое ощущение, что первые сцены я провалил.От волнения, конечно, я сам себя не помнил, и вдруг на словах: «А тетушка? вседевушкой? Минервой?» – вдруг ощутил какой-то… спокойный восторг, что ли. Идальше уже играл сознательно, понимаешь? Ты заметила?
– Глеб, я опоздала.
– Как? – ахнул он. – Как – опоздала?
– Я ведь не знала о замене, Глеб, пойми, я узнала,только когда подошла к театру…
– А где же ты была? – нахмурился Глеб. – Язвонил тебе на работу, какая-то женщина сказала, что ты там уже не работаешь…
– Естественно, я же… Глеб, я должна тебе признаться…
– В чем? У тебя кто-то есть? Да? Ну конечно, я теперьпонимаю, этот маникюр, это кольцо…
– Глеб, замолчи! И дай, наконец, мне сказать! Я уженесколько дней пытаюсь поговорить с тобой! У меня в жизни случилось кое-чтоочень важное… Я, конечно, подождала бы до завтра, но уже не могу! Боюсь, у тебятеперь для меня минуты не будет.
– Ты от меня уходишь?
– Господи, Глеб, что за бред? Никуда я не ухожу! Тыможешь не метаться по комнате?
– А ты можешь прямо сказать, в чем дело?
– Могу, черт бы тебя взял! Глеб, у меня появиласьбабушка!
– Что это значит? Откуда она появилась? Твои бабушкидавно на том свете! Что ты мне лапшу на уши вешаешь с какой-то мифическойбабушкой? Ответь лучше, где ты так задержалась, что опоздала на спектакль, аглавное – с кем ты задержалась?
– Ты ревнуешь, да?
– Да! Представь себе!
– Ну и дурак!
– Похоже, я действительно дурак! Из тех мужей, которыевсе узнают последними.
– Но ты просто не хочешь ничего знать. Ну и ладно. Яиду спать!
– Нет, ты не идешь спать! Говори, с кем ты спуталась?
Ну надо же, неужели он действительно ревнует?
Давненько этого не было. В юности он часто меня ревновал, нов последние годы… Однако это даже приятно…
– Ну что ты молчишь? Это какой-нибудь крутой мэн ствоей работы?
– Глебка, ты дурак! У меня действительно обнаружиласьродная бабушка… Я просто не знала, что мой папа не мой папа…
– Что это значит? – обалдело уставился на меняГлеб.
Я рассказала ему все, что узнала от бабушки.
– Ну и ну! Просто как в плохом кино… Но почему ты мнесразу не сказала? Значит, сегодня ты была не на работе? Зачем же ты врала?
– Глеб, дело в том, что я… Я врала тебе несколько лет,только не ори и дай мне сказать. Никаким бухгалтером я не работала…
– Что?
– Я работала прислугой, домработницей…
Он побелел.
– То есть как?
– А вот так. И не вижу в этом ничего плохого.
– Значит, ты не была бухгалтером?
– Нет. Говорю же – я была домработницей.
– Сашка, какой ужас! – схватился он за голову.
– Ну почему? Никакого ужаса! Но зато мы это времявсе-таки немного легче жили, согласись?
– Но как? Сколько же платят домработницам?
– Мне платили четыреста пятьдесят баксов.
– Ну ничего себе! Актерам в театре такая зарплата и неснится! И никаких дополнительных услуг?
– Что ты хочешь сказать?
– Ты спала с хозяином?
– Глеб, побойся Бога! Я работала у абсолютно порядочныхлюдей. У немолодой супружеской четы.
– Порядочные люди в наше время так не зарабатывают!
– Ошибаешься, бывает!
– Я не вчера родился!
– Именно вчера! Вчера у тебя было второерождение, – решила я перевести разговор. – У нас начинается новаяжизнь, и, если хочешь знать, вчера утром под нашей дверью уже болталась твояфанатка. В красной куртке и розовых колготках. А что касается Чацкого, я виделафинал, и, на мой взгляд, это было просто здорово! Знаешь, как я тряслась? Нокогда увидела, как ты делаешь финал, просто ошалела!
– Правда? Меня всегда ужасно раздражало, как Юльскийкричал истошно: «Карету мне, карету!»
– Но ты и Репетилова блестяще играл! И вообще, тымногое можешь играть, а сейчас ты…
– Погоди, не заговаривай мне зубы… То, что тырассказала про своего настоящего отца, про бабушку, это все правда?
– Чистейшая правда. Но кроме того, Глеб, бабушкаподарила мне вот это кольцо и…
– А откуда эти ногти?
– Тебе не нравится?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
