глаза уже зажглись любопытством.
— И как? — с интересом спросил кот. — Какой сон-то? Ну расскажи-и-и, мр-р-р!
— С элементами бдсм, — хмыкнула Лиза, распахивая шкаф. — Мне только такое и снится. Наручники, плетки, Илюша танцует стриптиз у шеста…
Сегодня, пожалуй, юбку. Вот эту, с разрезом спереди. В ней ноги красиво смотрятся.
— А что такое бдсм? — хлопающий глазами кот решился уточнить незнакомое слово.
— Это когда кошка ловит мышку… с плеткой в руках и в латексном черном костюме. А мышка и вовсе не мышка, а здоровый волосатый мужик тоже в латексе и наручниках.
Что-то у Лизы воображение разыгралось, не к добру.
Кот завис на некоторое время, дав Лизе спокойно одеться.
— Зачем плетка? — наконец, спросил он.
— В лошадку играть, — пожала плечами Лиза, сама себе ужасаясь. — Я сверху, а он такой: “Иго-го!”
— Ничего себе ты извращенка… — мурлыкнул ошарашено Кот. — Так и надо ему.
— Это да… — вертясь перед зеркалом пробормотала. — Только хардкора Илюше и надо.
Интересно, волосы собрать или распущенными оставить? Краситься надо? Пожалуй, только ресницы, чтобы были темнее.
Ох, Илья, ох ты и попал!
А Кощеича за завтраком и не было. Обидно, такая красота зря пропадает! Уточнила шепотом у Вики, как часто Мистер Сексуальность изволит посещать завтрак. Оказалось, никогда. Ну и отлично, можно будет спать подольше. Вика смотрела на нее подозрительно. Ясно же, что она сама на мужика глаз положила, но у Лизы козыри есть. Он ее по-любому целовать должен. Периодически.
— Ничего у тебя не выйдет, — наконец буркнула Вика, отворачиваясь и утыкаясь в свой кофе. — Его уже русалки окрутили.
— Серьезно? — восхитилась Елизавета. — А он что, рисковый такой? Поддался?
— Ага, — кисло ответила Вика. — Говорят, сразу трех осчастливил. Одновременно. Может и врут, но весьма убедительно.
— Врут, — ответила Лиза, скорее сама себя убеждая. — Разве это физически возможно?
— Русалки вообще невозможные бабы с хвостами. Кто нас знает…
Елизавета задумчиво кивнула.
Ловелас, стало быть? Можно подумать, что на лице у Кощеича что-то другое написано. Сразу же видно, что бабник. Не самый большой недостаток, если правильно посмотреть. Может, у него есть и другие какие. Скуп, туп, неаккуратен или в носу ковыряет по вторникам. Не пользуется дезодорантом или лезет целоваться после обеда, трогая женщин жирными руками. Фу.
Увы, кроме тупости, ничего Бессмертному-младшему не подходило.
Лиза всегда считала, что самая сексуальная часть мужчины — это мозг, причем не спинной. Оттого, если честно, большинство богатырей и получали сразу от ворот поворот. Хотя вот, к примеру, Сереженька умный мальчик. Жаль, что маленький еще. Вырастет — будет кому-то счастье. Лиза ничего не имела против юных мужчин, но восемь лет разницы — это оксюморон, извините. А интересно, сколько лет Илюше Кощеичу? Выглядит чуточку старше тридцати. А вот возьмет Лиза да и спросит у него прямо в лоб. Он же не девица красная, нет причин для стеснения.
Она вон и вовсе… девственница в полные двадцать восемь. И комплексов не испытывает. Ну, почти. Может, не нашелся самый тот, распрекрасный и смелый... Ой, зачем она себе врет? Не нужны Лизе были все эти мужики. Не испытывала необходимости. Да и пуганная она. В детстве дядюшка руки распускал. Норовил потискать потными руками, погладить, на коленки посадить. До сих пор как вспомнит “любимого дядюшку”, так и встряхивает о т омерзения. Пока отец жив был, этот мерзавец не слишком часто являлся в их доме. А как отец помер, так хотел опекунство оформить, у матери выпрашивал. Дескать, всё равно одна осталась, не сможешь девку поднять. А я как свою дочку воспитаю. Отчего мать не отдала — непонятно. То ли плохо уговаривал, то ли мало наливал, то ли какие-то чувства материнские еще остались. Уперлась тогда и всё: моя дочка, не отдам. Если бы Елизавета зло какое на мать до сих пор и держала, то за одно это простила бы. В ноженьки поклонилась.
К матери много мужиков разных “утешать” приходило. Хотя Лизку в кухню всегда прогоняли, ей все было понятно. Противно и гадко.
Так что никаких мужиков.
Так Елизавета считала до того момента, как…
Как всегда и бывает, вышло все совершенно случайно. Искала книгу в библиотеке, ночью. С ней такое нередко случалось, вот вздумалось ей одну мысль проверить. Ничего не нашла, потому что по ночам нормальные люди спать должны, а не в библиотеках шарахаться.
Услышала вдруг странные звкуки из хозяйского кабинета, заглянула в приоткрытую дверь и обмерла.
Кощей с молодою женой в весьма недвусмысленном положении. Сашка на столе Кощеевом сидит, ногами мужа обхатила. А он ей лбом в шею уткнулся. И такое у Сашки лицо было: глаза зажмурены, губы закушены, румянец на щеках... сразу видно, сладко ей. Руки девушки нежно гладят мужа по шее, по голове, трепетно так прикасаются, словно самой ей приятно. А потом застонала она в унисон с мужском низким стоном, тихо, но глубоко, как будто они вместе пели свою тайную песню, Что-то такое красивое невозможно звучало в их этом единстве… Что Елизавета отступила тихо, а у самой ноги затряслись, дыхание сбилось. Словно это не Сашка, а она сама сейчас стонала в крепких мужских руках, в любимых и самых надежных на всем этом свете. Вот она какая, любовь телесная. Волшебство настоящее. Одно дело в книжках читать, а вживую увидеть — совсем другое.
Тут еще Кощеич этот с его поцелуями. Как его занесло сюда? И почему только он расколдовать ее смог? Красивый, чего себе врать. На кого попало здешние русалки не вешаются — полная база богатырей, бери не хочу, только им подмигни. Красивый, сильный, большой. Явно знает, с какой стороны к девушке подойти.
То выражение его лица, когда она жениться потребовала сгоряча при их первой встрече — Лиза запомнила. Искренний ужас вперемешку с категорическим отвращением. Но ведь она и не собирается за него замуж. А вот от девственности избавиться поднадоевшей — идеальный кандидат. С опытом и ласковый. И не высмеет. Вот точно уверена Лиза была, что не высмеет. Хотя Илья и дурачок, но есть в нем что-то надежное. Как в Кощее. Твердая грань в отношениях с женщинами,
