утрясти нам с тобой на будущее, – сказал так неопределенно, чтобы рулевой не навострил свои уши.
Майкл оставил рубку, где у штурвала заступил на вахту Клаус, подошел к хозяину яхты. А в том, что сенатор Дункель стал полновластным хозяином, он уже не сомневался – опуская анкерок в злополучную шлюпку китобоев, он наклонился над фальшбортом и заметил вместо привычной надписи «Изабелла» новое название из незнакомого слова «Хепру». И теперь Майкл был абсолютно уверен, что сенатор по какой-то причине не собирается возвращаться в Мельбурн, конечно, если не восстановит старого названия яхты. Потому так крепко и запечалился, размышляя над вопросом – что ждет команду, которая невольно оказалась неизвестно в каком положении? По-прежнему ли как экипаж яхты, или как обреченные на возможную смерть временные заложники?
Майкл подошел, заставляя себя улыбаться, запустив пальцы в густые бакенбарды и по привычке почесав правую скулу, что у него всегда было признаком глубокого раздумья. Потом чуть наклонился к сенатору, готовый выслушать все, что ему прикажут. Отто Дункель доверительно потянул боцмана за рукав, усадил около себя на свободный стульчик – легкая конструкция едва не хрупнула под могучим телом моряка, и чтобы не сломать вещь, боцман вынужден был часть собственного веса перенести на полусогнутые ноги.
– Ты, я вижу, по-прежнему в сомнениях, Майкл? – спросил сенатор бесстрастным голосом, который так поразил боцмана – оставили людей на гибель в океане, а сенатор о делах земных разговор ведет так преспокойно! – Напрасно. Подумай хорошенько, могли бы мы спать спокойно, достав со дна моря клад и имея у себя за спиной девять вооруженных винтовками и ножами нищих китобоев? Мне что-то не особенно в это верится! Китобои остались без гроша в кармане, сезон для них окончился более чем неудачно, даже жалованье не с кого потребовать! А тут – нате вам! Сокровища отыскались! За ножи, братья, и в бой за добычей!
Майкл не выдержал пристального взгляда сенатора, смутился и опустил взгляд на просмоленные доски палубы. «Дьявол его побери! – ругнулся про себя Майкл. – Он опять говорит про клад! Но чтобы его найти в океане, надо быть таким же упрямым и удачливым, как мореход Колумб, который искал свою Индию! У сенатора же, как мне кажется, слишком много самонадеянности…»
– Вижу, Майкл, что магнитная стрелка твоей души мечется, словно попала в магнитную бурю и не может никак определить, где север, а где юг. Отсюда и все твои сомнения. – Отто настойчиво смотрел в лицо боцмана, пытаясь проникнуть в его сумбурные мысли. – Вот и я засомневался. Наших пистолетов было ба маловато в такой драке над сокровищами. А этот сброд скандинавов и вас перестрелял бы, как лишних свидетелей… Мне искренне жаль, что я так грубо накричал на Роберта. Скажи ему, что я об этом весьма сожалею… Итак, мы продолжаем путь к намеченному месту, а морякам говори, что я побоялся взять чужих людей из-за баронессы. Им про сокровища пока говорить ничего не надо. Договорились?
Душа Майкла, словно пустая бутылка, брошенная в штормовом океане, все эти дни то взлетала вверх на волнах надежды, то снова проваливалась во тьму жуткой глубины. И вот в очередной раз взлет к сияющему солнцу надежды на богатство… Боцман с облегчением перекрестился – слова сенатора убедили его. А может, сам того не сознавая, он еще раз хотел получить подобное утешительное объяснение и, дождавшись таковое, охотно поверил тому, во что так хотелось верить. «В противном случае с нами может быть…» – дальше и думать почему-то не хотелось.
– Хорошо, господин сенатор, я постараюсь успокоить Роберта. Он, правда, человек настроения, но отходчив и не злобив. – С лица Майкла сошли последние тени недавних переживаний. Он снова решил пуститься на волю случая и… сенатора, который, по всему видно, парень не промах и если о чем-то надумал, то обязательно добьется. А с ним и у Майкла появляется надежда на счастливое окончание такого негаданного плавания, далеко не каждый турист, который фрахтует яхту, отправляется на ней в поиски сокровищ!
– А как остальные моряки? И особенно русский механик? Согласятся ли за приличное вознаграждение пойти со мной на поиск клада? – Отто решил выяснить все возможные противодействия невидимого пока противника, потому как та шахматная партия, которую он намеревался выиграть, имела слишком заманчивый призовой фонд.
Майкл оглянулся на разговор за спиной – из камбуза поднялись Степан Чагрин, Роберт, негр Джим. Они встали у правого борта, закурили, о чем-то негромко переговариваясь. Механик то и дело указывал рукой в северную сторону. «Не иначе как о брошенных китобоях толкуют! – с раздражением подумал Отто, но вмешиваться в их беседу не имел никакого желания. – Еще почувствуют, что я начал нервничать, и сами насторожатся, примут предостерегающие меры…» – И не додумал этой опасной для себя мысли – Майкл прервал ее.
– Я с каждым уже говорил на эту тему. Правда, пока в общих чертах. На предмет того, не будут ли они возражать, если наше плавание несколько затянется и поплывем мы не к привычным теплым островам…
– Ну и как они отреагировали? – живо полюбопытствовал Отто, искоса продолжая наблюдать за моряками у борта.
– Роберт сказал, что Кельтман особо не оговаривал срока плавания с нами, то есть, с экипажем, а только с вами, когда заключал договор. И не их дело, куда и на сколько дней зафрахтована яхта. Он, как будущий жених знатной дамы, – Майкл не сдержал скептической улыбки при этих словах, – готов весь год с вами путешествовать, лишь бы получить немного денег и поступить в морской колледж учиться на судоводителя.
– Обещай ему не меньше тысячи фунтов! И пусть учится на капитана. Выучится – сможет посвататься хоть и к генерал-губернаторской племяннице! А как ведет себя Русский Медведь? И прочая черно-желтая братия?
Боцман счел возможным при этой шутке сенатора улыбнуться, большим пальцем правой руки показал, что и здесь все о’кей!
– Штефан как-то проговорился, что мечтает поднакопить деньжат и съездить в Россию повидаться с родителями, если они еще живы. Желтолицые братья спят и видят себя хозяевами лавочек со всяким мелким барахлом. Негр Джим – этот вообще без сомнений в душе, живет одним днем и делает все, что я прикажу. Ну а про Клауса вы, наверное, и сами знаете – у него звездная мечта – открыть собственную боксерскую школу и брать деньги за обучение жестокому мужскому искусству бить по морде… Но и для этого нужны немалые денежки.
Отто Дункель неторопливо поднялся, посмотрел на волны. Бескрайними изогнутыми валами они равнодушно катились с запада, вскидывали легкую
