он же все равно придет, будто ты его не знаешь.
— Я слишком хорошо знаю тебя.
Я улыбалась, глядя на них. Просигналил мой телефон и, взяв его, нажала на значок уведомления:
«Да, он сообщил мне, что едет к моей жене, пока я на работе) Не волнуйся, Сонь. Все в порядке».
Я улыбнулась и вспомнила, что в холодильнике стоят пирожные, которые вчера принес Артем. Выложила их из коробки на тарелку и поставила на стол.
Мы сидели за столом, пили вино, ели пиццу, разговаривали. Мне было так легко сейчас, словно и не было аварии, после которой пятилетний кусок моей жизни просто стерся из памяти.
— Хорошо сидим, девчонки, — протянул Миша, откидываясь на спинку стула, а потом достал телефон из кармана и стал что-то печатать. — Скажу Темычу, чтобы не торопился и не портил мне малину.
Я покачала головой и сделала еще глоток вина.
Я была не согласна с Мишей. Я скучала по Артему и хотела, чтобы он скорее пришел домой.
— Мне так тебя не хватало, Сонь, — тихо проговорила Маша и обняла меня одной рукой, положив голову мне на плечо.
— Прости, что заставила волноваться.
— Места себе не находила, Сонь, все это время… На Артема было страшно смотреть.
У меня снова выступили слезы на глазах.
— А ну завязывай, — строго проговорил Миша, глядя на Машу, — я тебя зачем с собой взял? Чтобы ты девочку мою до слез доводила?
Маша улыбнулась и промокнула слезы салфеткой. Я свои вытерла рукавом и шмыгнула носом.
— Устроили мне тут… — покачал он головой.
— Налей нам лучше, — проговорила Маша.
Миша наполнил наши и свой бокалы. Просигналил его телефон и он, прочитав сообщение, заржал:
— Артем ответил? — Спросила я.
— Ага, — улыбнулся он, — но, что он ответил, девочки, вам знать не нужно, — и снова уткнулся в телефон, набирая сообщение.
— Ты такой придурок, — проговорила Маша, улыбаясь. А он сделал жест губами, будто целуя ее.
У нас закончилось вино, и Миша пошел в магазин неподалеку.
Мы с Машей разговаривали, снова плакали, смеялись.
— Соня, золотце, смотри, кого я тебе привел, — раздалось за нашими спинами.
Я обернулась и увидела Артема, что уже спешил ко мне. Я быстро встала, и он обнял меня.
— Привет, малыш, — прошептал он.
Как же я соскучилась по нему за эти несколько часов.
— Ты голодный? — Спросила я.
— Поел на встрече, — и с этими словами поцеловал меня коротко в губы.
— Привет, Маш, рад видеть.
— Взаимно, — она отсалютовала ему бокалом.
— Вино будешь? — Спросил Миша, откупоривая новую бутылку, — раз уж пришел.
Артем усмехнулся
— Ты так любезен. Не могу тебе отказать, — и, сняв свой пиджак, повесил на спинку стула, ослабил галстук и тоже снял. Сел на стул и привлек меня к себе на колени.
Я хотела встать, чтобы достать еще один бокал, но Артем меня удержал.
— Куда собралась? — Негромко проговорил он.
— Бокал чистый хотела достать.
— Я буду из твоего, — прошептал он и поцеловал меня за ухом, отправляя табун мурашек по моему телу. Я теснее прижалась к нему.
У Артема просигналил телефон. Он достал его из кармана брюк и, держа перед нашими глазами, разблокировал. Заставкой у него на экране была та свадебная фотография, где я с обнаженной спиной. Это заставило меня улыбнуться. Артем нажал на значок уведомления, открывая сообщение.
На экране появилась наша фотография, снятая минуту назад. Артем обнимает меня и целует за ухом, а я улыбаюсь, прикрыв глаза. Очень интимный момент. Мы оба посмотрели на Мишу.
— Будешь должен, — сказал он Артему, улыбаясь.
— Даже страшно представить, что ты попросишь за эту фотографию, — проговорил он с улыбкой и сделал глоток из моего бокала, а потом поднес его к моим губам.
— Ты много выпила сегодня? — Спросил он негромко.
Я сделала небольшой глоток и ответила:
— Кажется, мне и пары бокалов не налили.
Артем посмотрел на Мишу, а тот расплылся в улыбке и произнес:
— Будешь должен.
Артем усмехнулся.
— По миру меня пустишь.
* * *
— Боже, — простонала я, откусывая кусочек пирожного, что стояли на столе, и закрывая глаза.
Ребята ушли несколько минут назад. И проводив их, мы вернулись с Артемом на кухню.
— Вкусно? — Спросил Артем как-то тихо.
— Очень, — проговорила я все еще с закрытыми глазами. Это не пирожные, это волшебство. Крем такой воздушный, словно облако тает на языке. А вкус… Кажется, я понимаю, почему они мои любимые.
Я слизнула языком крем с верхней губы и проговорила, открывая глаза:
— Тебе и правда, не стоит их… — взгляд Артема, направленный сейчас прямо на меня, заставил меня забыть на секунду, что я хотела сказать, — покупать, — договорила я полушепотом.
Он пристально смотрел на меня. Я видела, как дернулся его кадык, когда он сглотнул. По телу дрожь пробежала от его взгляда.
Артем наклонился, протянув руку через стол, захватил мою и поднес к своим губам. Я смотрела на него, не отрываясь. А он, продолжая смотреть мне в глаза, взял в рот мои пальцы, испачканные в креме, и слизал его с них.
Я сглотнула.
— Ты права, — проговорил Артем, — очень вкусно.
* * *
Я стояла в ванной и уговаривала себя выйти.
То, что случилось на кухне, заставило меня нервничать. Я не была готова к подобному. Как-то слишком интенсивно для меня все это. Теперь Артем захочет большего? Конечно, захочет. Я помотала головой. Очевидно, что это большее у нас уже было. Мы ведь женаты.
«Глупо, Соня, глупо прятаться здесь. Выходи», — уговаривала я себя, кусая губы.
Глубоко вздохнув, я вышла из ванной, миновала гардеробную. Артем был уже в постели. Я быстро прошла расстояние до кровати, легла на свою половину и, накрывшись одеялом практически до подбородка, протянула руку и выключила прикроватный светильник, погружая комнату во мрак.
Через пару мгновений Артем притянул меня к себе, положив руку мне на талию.
— Расслабься, Сонь, — заговорил он негромко, — ничего не будет, пока ты сама не захочешь.
Я судорожно вздохнула.
— Прости… я… — я не знала, что хотела сказать ему, за что пытаюсь попросить прощения, — мы женаты и ты… наверное…
— Все в порядке, малыш. Я все понимаю. Мы будем двигаться в твоем темпе. Идет?
— Идет, — прошептала я в темноту.
Артем поцеловал меня в висок.
Волнение постепенно стихло.
И слушая спокойное дыхание Артема, сама не заметила, как провалилась в сон.
Глава восьмая
Артем позвонил и сказал, что скоро будет дома. И я могу начинать собираться.
Я приняла душ и стояла сейчас в гардеробной завернутая в одно полотенце и, решая, что надеть
