не считая пробившейся из-под белой гальки и между плитками чахлой травы почти такого же цвета, как вода в озере. Должно быть, соль насквозь пропитала это место и не давала растениям жить.
Подойдя к отелю настолько близко, что его стало видно целиком, включая перила смотровой площадки наверху, Рина и Альберт пару минут разглядывали стены с отвалившейся штукатуркой, полукруглые балконы, облепившие здание, как моллюски колонну подводного города, ржавые скульптурки мифологических морских чудовищ над барельефами с кораблями, разбитые окна, каменную табличку над входом со странноватой для отеля надписью: «Пристанище для всякого скитальца».
– Похоже, одни скитальцы сюда и захаживали, – заметил Альберт, задрав голову. – Выглядит как развалюха, скажи?
Рина молча кивнула, чувствуя, как тело постепенно сковывает напряжение.
– Что сначала? Обойдем нижние этажи или сразу наверх? – Альберт, несмотря на плавание в грязной воде, все еще вызывавшей тошноту, стоило случайно слизать с губ соленую горечь, был полон энтузиазма. – Лично я за то, чтобы обойти нижние тоже. Найдем еду, если повезет, или что-то полезное. Кстати, ты так и не ответила, зачем нам эта мерзятина. – Он посмотрел на бурую воду в эмалированном ведерке, которое нес. – Ты же не собираешься ее пить, да? Она грязная и соленая. Даже на суп не сойдет, если вскипятить хорошенько.
– Что-то мне подсказывает, что она может пригодиться нашему новому другу протрезветь в случае чего, – вздохнула Рина, не говоря о том, что следует подсказкам принца Аскара.
Она похромала ко входной двери, коей, в общем-то, не было. И, что странно, даже ее остатков нигде не наблюдалось. Возможно, дверь выбили изнутри, а потом ее занесло песком или мусором. Или кто-то затащил ее в здание для своих нужд.
Сапоги попались жесткие и неприятно натирали заднюю часть ног – теперь стало понятно, почему их сняли, – так что Рина шла почти со скоростью черепахи на своем платье, которая выглядывала из-под пиджака.
Внутрь входили осторожно. Альберт, сдерживаемый ведром, на этот раз не рвался вперед и дал Рине возможность внимательно разглядеть вестибюль, спрятанный в полумраке. Внутри все оказалось выполнено в морском стиле. Люстры были в виде осьминогов, на стене справа от входа висела большая доска-рыбина, а к ней крепились отпечатанные на кудесничьей бумаге, но все равно выгоревшие от времени фотографии каких-то не очень знаменитых знаменитостей на фоне отеля. Похоже, они приезжали в Крестоль на лечение и останавливались в этом месте. Альберт попытался найти среди незнакомых лиц маму с папой или хотя бы бабушку Нату, а Рина разглядывала выкрашенные коричневой краской штурвалы, которых тут было великое множество. Из-за того, что они находились прямо под деревянными полками, казалось, что это телеги, зачем-то прибитые к стене. Эти телеги «везли» фотографии лучших сотрудников отеля, запыленные фонарики, нелепые фигурки в виде фруктовых корзин и прочих символов изобилия, громадные чучела сушеных рыб, коих здесь тоже было неимоверное количество, хотя ничего общего с рыбным делом, кроме воды, у Соленого озера не наблюдалось: в нем не могло обитать ни одно живое существо.
Рина и Альберт прошуршали ботинками по сухой листве, нападавшей на пол прямо с ветки, которая проросла в выбитое окно и широко распростерлась под потолком, захватив в свои сети люстру-осьминога. Или это люстра захватила ветку, тут уж как знать.
Ветер, если бы он был здесь, точно продул бы это здание сквозняком и залил косыми дождями, как головку пористого сыра, но ветра не было, и протекший потолок породил не так много плесени, несмотря на близость воды и помощь туманов. Кое-где еще сохранялись лужи, и брат с сестрой тщательно их избегали, чтобы не мочить драгоценную обувь.
– Вон там есть камин, – указал пальцем Альберт, плюхнув на пол узел с мокрой одеждой и опустив рядом ведро. – Но не факт, что рабочий, надо проверить трубу.
– Даже если надымим, дыму явно есть куда выходить, – пожала плечами Рина, тоже освободившись от груза.
– Дурочка, там же могут быть птичьи гнезда! – нахмурился брат. – Птенцы погибнут! Ты не подумала?
Нет, Рина не подумала. Прямо сейчас ее хватало только на переживания о том, как бы уберечь от беды неугомонного Альберта и разбудить кудесника, чтобы спасти родителей и всех остальных. Но она слишком устала спорить, поэтому кивнула и сказала:
– Ты прав. Мы проверим. Но давай сначала решим главную задачу. – Она отыскала на стене план здания и подошла к лифту. – Нам нужен пятый этаж.
– Ты серьезно надеялась, что он работает? – удивился Альберт, когда Рина несколько раз нажала на кнопку.
– Я хотела хотя бы попытаться… На всякий случай, – вздохнула она. – С моей ногой по лестницам подниматься мучительно. Да и тебе с этим ведром нелегко придется.
– Ну вот еще! Я же не ты! – Альберт бодро зашагал по отслоившейся штукатурке, давя ее в пыль или в кашу в зависимости от количества влаги на полу. – Вон там выход на лестницу, идем!
Лестница была просто ужасная. Винтовая, с узкими ребристыми ступеньками и проржавелая, она не внушала никакого доверия, да еще и подниматься предстояло до последнего этажа.
– Кто это строил, а? – возмущался Альберт. – Вот какой дурак решил сделать бар на верхнем этаже? А если лифт сломается… и все эти пьянчужки… свернут себе шеи… пока будут спускаться… по этой спирали?
Фразы его становились все короче, и к третьему этажу он выдохся окончательно, несмотря на заверения о том, что он в полном порядке. Несколько дней на яблочном компоте, тревога, холод и недосып истощили десятилетнего мальчишку ничуть не меньше, чем Рину. Она видела, как блестят от капелек пота его виски, и, когда заметила на площадке выход на ракушку-балкон, остановилась.
– Погоди, Альберт.
Брат поставил ведро и обернулся к Рине с вопрошающим взглядом.
– Идем-ка сюда.
Стекло в двери было выбито кем-то, кто, наверное, очень хотел выбраться на свободу, так что Рина без проблем открыла ее снаружи, когда не удалось найти ручку с внутренней стороны.
На каменном полукруге стояли железные каркасы от кресел с целиком истлевшими сидушками. Одна из них превратилась в пылевое облако, когда Рина присела на нее.
– Все настолько плохо с ногой? – нахмурился Альберт, бледный от усталости почти как стена позади него, но все еще храбрящийся.
– Я не успела рассказать тебе кое-что важное, – пояснила Рина. – Не знаю, что нас ждет впереди и что еще может случиться, но точно знаю, что больше всего проблем бывает от того, что люди просто вовремя не поговорили начистоту. Давай чуть-чуть отдохнем, и я расскажу тебе, что произошло после того, как я вошла в Ветродуй.
Она отхлебнула из бутылочки, одолженной
