тот неуверенно кивнул. — Помнишь-помнишь, она одна была тогда. Из Дубового перевала, там еще у парнишки имечко было Дубов и еще второй был… Перевальный, во! — он так обрадовался, что радостно обернулся к Рунару, но напоролся на ледяной взгляд и тут же втянул голову в плечи. — Ну, вспоминай!
— Да, — пискнул мальчишка. — С ними девушка была, такую не забудешь! Я спросил ее про мешки, а она как посмотрела на меня своими глазищами, точно серебряком одарила. Ну, точно как вы сейчас, господин!
— Есть запись об их выезде из города?
— Так товарищ начальник не велел записывать, — тут же сдал командира помощник и, увидев, как тот открывает рот в беззвучной брани, принялся оправдываться: — Вы же говорили, что очереди ни конца, ни края не будет…
Рунар громко захлопнул книгу, заставив обоих караульных вздрогнуть от неожиданности. Ему хотелось человеческой крови.
— Ты помнишь, чтобы они выезжали?
— Проезжала телега, господин, вроде как та, но на ней были только трое: двое парней и девушка. Не знаю, те ли, кого Вы ищете. Начали имена говорить, но господин начальник их сразу пропустил. То было рано утром. Черненькой с ними точно не было, уж я ее запомнил.
«Она в городе», — билась в его голове спасительная мысль. — «Уехала бы — концов не найти, а так шанс есть. Шпионка? Нет, глупость. Иначе не стала бы показывать мне магический товар, а их деревня вообще на юго-западе. Но она видела мою магию и не скрывала этого. Выходит, она не знает о магии? Или это уловка? Или двойная уловка?»
Было еще кое-что, от чего Рунара бросило в холодный пот. Вся известная магия строилась на словестных формулах и жестах, будь то рейненбернская магия, шарибское волшебство или ведьмовские чары аймаррцев. Но символы — руны — использовали только северные колдуны.
Он посмотрел на толстенную книгу в своей руке, на столпотворение орущего скота, телег, недовольных людей, повернулся к старшему караульному и отчеканил:
— Отныне обязанностями не пренебрегать. Всех на въезде и выезде записывать, досматривать! Это, чтобы ты лучше запомнил.
И со всей силы засадил торцом книги стражнику в лицо.
Тот с воплем рухнул на колени, зажимая фонтан крови из носа. Рунар передал младшему караульному книгу и вскочил на коня. Толпа притихла. Маг не удостоил их взглядом и во весь опор поскакал в замок.
Утром на постоялом дворе раздался жуткий грохот вперемешку с громкой бранью. Спросонок Айрин испугалась, что кого-то убивают, но потом проморгалась и в беспорядочных воплях узнала знакомые голоса. Кто-то пронесся по коридору, и все стихло. Она догадалась, что, обнаружив ее отсутствие, они первым делом кинулись к хозяйке. Возможно, стоило пересидеть где-нибудь еще, пока все не стихнет? Но бродить по столь большому городу ночью казалось ей верхом глупости.
На лестнице вновь загрохотали шаги.
— Мне плевать! Я знаю, что она здесь, — орал Гуго. — Она не настолько тупая, чтобы сунуться на улицу.
— Я позову стражу! — вопила в ответ женщина. — Убирайтесь из моей гостиницы! — он что-то рявкнул в ответ, и она тут же ответила: — Ну, и пожалуйста! Пеняйте на себя.
Захлопали двери. Гуго молотил в каждую, до тех пор, пока ему не открывали. Айрин в панике кинулась к окну. Оно выходило прямо на дорогу, как назло ни деревца, чтобы зацепиться. Гуго был все ближе.
Айрин рывком подхватила матрац и выбросила его на улицу. Ей повезло — он упал почти под самым окном. Прохожие шарахнулись в стороны и задрали головы. Следом вниз полетела сумка, после чего Айрин вцепилась в подоконник и перекинула ноги наружу. К входу подбежала стража вместе с хозяйкой двора.
Дверь сотряслась под тяжелыми кулаками Гуго.
— Айрин, гадюка! Я знаю, ты там!
Еще несколько ударов, и хлипкий замок с треском вырвало из гнезда. Айрин увидела перекошенное лицо Гуго и спрыгнула. Он успел что-то проорать в след, но схватил пустоту. Удар выбил из девушки всю душу. В голове противно звенело. Она собрала в кучу ноги и руки и, шатаясь, поднялась с матраца. Стража бросилась к ней, и она, протолкнув в грудь немного воздуха, завизжала:
— Помогите! Он хочет меня убить!
Они на мгновение опешили и развернулись к окну. Айрин воспользовалась их заминкой, подхватила сумку и бросилась бежать, не обращая внимания на боль, сначала неуклюже, а потом все быстрее. Она мчалась, не разбирая дороги и петляя, как бешеный заяц, чуть не угодив при этом под копыта какому-то всаднику.
Рунар едва не свалился с лошади, когда ему наперерез бросилась какая-то полоумная. За ней с большим отрывом гнался стражник, но с первого взгляда становилось ясно, что девчонка, что бы ни натворила, уйдет безнаказанной.
— Плебеи, — выплюнул маг и пришпорил коня.
Его грызло неприятное предчувствие. Когда уже на территории замка он спешился и приказал вернуть лошадь городской страже, внутренний голос умолял его остановиться. Это был чрезвычайно дурной знак. Последний раз он ощущал подобное перед роковой дуэлью с герцогом Варнарри, стоившей ему года жизни. Рунар поднялся по ступеням под своды дворца. Его тут же окутала прохлада, явившаяся настоящим благословением после удушающей городской жары.
«Возможно, дело в бессонной ночи», — подумал он, слегка расслабляясь в привычной для него атмосфере величия, мрамора и золота.
Но не успел он подняться на один лестничный пролет, как на его пути возник один из членов Совета, лорд Инглот.
— Ах, вот вы где, Рунар! — губы старика разъехались в гаденькой улыбочке. — А мы давно вас ищем.
— И с чего мне выпала честь лицезреть высокопоставленный Совет в столь дивное утро?
— О, это преинтереснейшая история! Прошу, за мной. Мы все ждем вас в тронном зале.
Это значило лишь одно. Сердце Рунара пропустило удар. Кто-то донес, и теперь с него спросят. Маг мысленно проклял каждого члена Совета сначала в алфавитном порядке, затем по ранжиру, хотя толку в этом не было никакого. Проклятья отскакивали от них, как королевские кошки от тухлятины.
У дверей тронного зала он невольно замедлил шаг и украдкой осмотрел свою одежду: пыльный плащ поверх тонкой рубашки с небрежно развязанным
