тот молчал, никак не пытаясь отстоять своё мнение.
Он вообще был удивительно тих в этот вечер. Диана помнила его пылкие речи, произносимые в тюрьме и в тронном зале, и не понимала, что же сделали слуги или Вилфрайд с юношей, что он вдруг так затих. Или он чувствовал себя за столом неловко, потому что и вправду не умел вести себя так, как следует? Что ж, тогда Кэранта следовало только пожалеть. Ведь он не дворянин и не был богат, откуда ему знать все правила придворного этикета, даже если это касалось всего лишь поведения за столом? Может быть, наблюдал за тем, как трапезничают господа, потому с предыдущими блюдами с некоторой долей неловкости всё-таки справлялся?
Диана старалась не испытывать к нему никаких негативных чувств, и сейчас тоже непроизвольно встала на защиту седьмого сына. Может быть, потому что видела, на что он способен?
- Да! – Вилфрайд улыбнулся. – Её Величество совершенно права. Нам стоит поговорить о чём-то хорошем, забавном… Может быть, получше узнать друг друга. Если б я знал вас получше, то, пожалуй, мог бы продемонстрировать несколько миниатюр…
Диана оживилась. Король любил наблюдать за миниатюрами Вилфрайда. Актёр, заслышав несколько основных отличительных черт человека, мог так прекрасно спародировать его, что хохотали все без исключения. Вероятно, сейчас он задумал что-то подобное? По крайней мере, это будет весело, а кто разозлится – тот точно далёк от статуса сына Эдмунда.
- Это отличная идея, - подтвердила она. – Расскажите Вилфрайду что-нибудь о себе! Это может быть очень интересно!
К тому же, ей и самой не терпелось увидеть в интерпретации актёра поведение его братьев.
Но, кажется, бастарды Эдмунда придерживались совершенно другого мнения. Хордон капризно хмыкнул, Марк презрительно вскинул голову. Адриан и Тобиас, впрочем, переглянулись без особого раздражения, наверное, не желая отрицать идею королевы.
- Мне кажется, - Даркен сначала взглянул на Вилфрайда, потом на всех остальных, - что мы ещё к этому не готовы. Наверное, сегодня не стоит.
Мужчины, до этого молчавшие, сейчас согласно закивали, хотя Диана ждала противоположной реакции. Ей казалось, что в ответ на чужую инициативу бастарды должны были возражать, но голос Даркена и его мягкий взгляд словно парализовали их.
- А я думаю, - вдруг вмешался Кэрант, - что замысел Вилфрайда просто изумителен. И раз уж наши братья столь скромны, - дворянская речь, злая и отрывистая, лилась из его уст так, словно это другой человек только что не мог совладать с рыбой, - то я могу озвучить их мысли.
Глава одиннадцатая
- Ты? - вскинулся Марк. - Ты расскажешь, о чём мы думаем? Молчи, деревенщина! Твоя магия наверняка поддельная, как и эти вызубренные наизусть дворянские речи. Признайся, Вилфрайд, это ты написал ему на листике, что говорить?
Кэранта это не остановило. Он поднял бокал, поднёс его к свече, изучая алую жидкость, плескавшуюся внутри, поднёс к губам и сделал маленький глоток, пробуя вино на вкус. Диана видела этот жест в исполнении Эдмунда, и ей всегда казалось, что он пьёт кровь и чужое счастье, сначала пытается понять, достоин ли этот человек того, чтобы стать частицей короля, а потом осушает до конца...
Кэрант откинулся на спинку своего стула, и теперь было хорошо видно, что он неправильно застегнул пуговицы и рубашки, и камзола, потому одежда так смешно торчала. А запонки на рукавах вообще держались на честном слове. Но в его позе, в надменном взгляде чувствовалось куда больше величия, чем в других.
- Вот, к примеру, ты, - он взглянул на Адриана, - мечтаешь, чтобы этот фарс поскорее закончился. Бастард или нет, а тебе надо вернуться к государственным делам, - пальцы Кэранта скользнули по ободку бокала, очерчивая едва заметную линию искр. - Ведь казначейство не будет ждать? Ты считаешь, что если станешь королём, то выгонишь своего начальника прочь. Казначей подворовывает, король Эдмунд не замечал этого - или хотел не замечать. Тебе никогда не нравился тот, кого теперь считают твоим отцом. Он был не слишком финансово грамотен, уделял много времени женщинам, а серьёзный брак решил заключить не с наррарской принцессой, а с какой-то маркизой из пограничного герцогства. Магия магией, а ведь денег этот союз не принёс и государство не укрепил. Зато у нас теперь есть прелестная королева... Но больше всего тебя смущала его жестокость. Ты рад, что сидишь не плечом к плечу с ним, - Кэрант перевёл взгляд на Марка.
Андриан был бледен, как стена. Очевидно, Кэрант озвучил его мысли, ещё и с такой лёгкостью, что даже возразить было нечего.
- У тебя мысли куда интереснее. В них нет прагматичного расчёта. В отличие от него, - он кивнул на Хордона, - ты не способен думать всё время о ране и ныть, что не можешь больше здесь сидеть.
- Хордон? - Диана повернулась к нему. - Может, стоит отправиться к себе?
- Он не так серьёзно ранен, - возразил Кэрант. - И не встанет, потому что каждый ловелас предпочитает получить побольше женского внимания. Его мысли примитивны. Он думает, насколько дорого обхаживать королеву и надо ли это ему. Или лучше сразу вернуться к делам? Возвращайся, Хордон, она всё равно твоя не будет.
Диана сглотнула.
- Сейчас, - продолжил Кэрант, - ты, - он кивнул на Тобиаса, - мечтаешь меня пристрелить и жалеешь, что у тебя нет соответствующего оружия. Его отобрали, когда привели тебя во дворец... Действительно, жаль. Мы могли бы избавиться от главной проблемы. Но, не буду отвлекаться. Марк?
- Закрой рот, крепостной! - прорычал палач, подаваясь вперёд.
- И вправду, - обволакивающий голос Даркена и голос его тёмно-карих глаз, кажется, могли образумить кого угодно. - Довольно.
Марк, подчиняясь этому приказу, действительно немного расслабился и откинулся на спинку своего стула, а вот Кэрант, кажется, проигнорировал чужие слова.
- Ты думаешь о Её Величестве, - безапелляционно произнёс он. - Ты представляешь её отнюдь не в тех позах, в которых положено быть королеве. Ты думаешь о том, какая на цвет и на вкус её кровь.
Кэрант поднялся на ноги, похлопал по плечу вскочившего было Вилфрайда.
- Сиди, брат, - хмыкнул он. - Сейчас не о твоих мыслях - тем более, ты просто жалеешь, что решил предложить свои услуги...
Седьмой сын остановился за спиной Марка и склонился к нему.
- Ты представляешь, - он шептал, но Диане казалось, что никогда ещё ничьи слова не звучали так отчётливо, - как ударишь её в вашу первую брачную ночь. Ты даже не предполагаешь, что она выберет кого-нибудь другого, потому что наравне с твоей жестокостью идёт и самоуверенность. Она -
