стоило ему просто выйти на причал-понтон в родной Казани — парню становилось дурно.
Любовь к флоту не прошла, но стала заочной. Парень прекрасно знал историю военных кораблей, но при этом любил их чисто теоретически. На самом деле это грустно — иметь мечту и не иметь возможности её реализовать… Но Давлет унывать не привык, он учился в школе, занимался спортом, ходил с друзьями из секции единоборств в походы, и только форзацы его тетрадок, изрисованные силуэтами боевых кораблей, говорили о его несостоявшейся мечте. Особенно Давлету нравились линкоры, а любимцем был самый первый — «Дредноут», что в переводе с английского означало — «Бесстрашный».
А потом, однажды на параде в честь 9 Мая, Давлет увидел то, что буквально окрылило его — единственный уцелевший пятибашенный танк Т-35. Группа энтузиастов возродила машину, и теперь громадный, даже на фоне современных, танк плыл по площади, как тот самый «Дредноут», которого Давлет так любил.
С замиранием сердца Давлет подошёл после парада к танкистам-энтузиастам и попросил прокатить его на гусеничном линкоре. Он очень боялся, что его и тут начнёт укачивать. Но не тут-то было: несмотря на то что оригинальный бензиновый двигатель нещадно чадил и внутри танка было жарко и душно, несколько километров, которые Давлет проехал внутри Т-35, не вызвали у него ни малейшего неприятного ощущения. Даже наоборот — голова кружилась, но не от паров бензина, а от радости обретения новой мечты.
Казань — город танковый; здесь расположено Высшее командное танковое училище имени Жукова. Давлет решил поступать в это училище, но сперва надо было отслужить, и он заключил контракт с армией России. Попрощавшись с родными, с девушкой и друзьями, Давлет отправился в Забайкалье, служить мехводом Т-72.
Экипаж у Давлета оказался дружным, что, впрочем, не исключение, а правило для наших танковых войск. Командир экипажа был сибиряк Егор Толстых, однофамилец знаменитого Гиви; наводчиком — питерский кореец Сергей Пак по прозвищу Цой (хотя у наводчика Цоя не было ни голоса, ни слуха). Давлет сумел «зажечь» своих сослуживцев своими идеями — рисовал корабли, рассказывал про известные морские сражения, — а параллельно с этим, уже под их руководством, учился управлять грозной боевой машиной — Т-72, внуком или даже правнуком пятибашенного монстра Т-35.
А потом началась спецоперация. Накануне её лучшие экипажи были отобраны для перевода на запад страны, и в их числе под Ростов отправились Гиви-младший, Цой и Мореман — Егор Толстых, Сергей Пак и Давлет Альмяшев. В Ростове им выдали новенький танк, и команда тут же окрестила его «Бесстрашным» — в честь любимого Давлетом «Дредноута».
* * *
Холодным утром накануне Международного женского дня Освободительная армия вышла к одному из городов ДНР, пока ещё оккупированному нацистами. Накануне был бой, и части ВСУ в беспорядке отступили к городу, но взять населённый пункт с ходу не удалось — вокруг города нацисты отстроили полосу дотов. Ночью вернулись разведчики. Они сообщили, что нацисты в основном засели на линии обороны, но если провести артподготовку по всем правилам, они просто отступят в город и, по своему обычаю, прикроются мирным населением, как щитом.
Нужно было аккуратно вскрыть линию обороны, чтобы пехота могла выйти с тылу к оборонительным рубежам противника. Положение осложнялось тем, что в городе находилась броневая группа нацистов в составе пяти танков, а у части, штурмующей город, остался только один танк — «Бесстрашный».
Посовещавшись между собой, экипаж «Бесстрашного» предложил своё решение задачи. Нехотя командир штурмовой группы дал согласие на этот авантюрный план. Ночью Давлет потихоньку вывел танк из расположения части и медленно, тихо двинулся в сторону укреплений врага.
Сидящие в дотах нацисты даже не поняли, что случилось, когда казавшиеся несокрушимым оборонительные сооружения обрушились им на голову. А «Бесстрашный» просто наезжал на укрепления бандеровцев, давя их своей массой. В траншеях ВСУ поднялась паника, в небо взвились осветительные ракеты. По танку несколько раз выстрелили из гранатомёта, но броня выдержала. Кто-то бросил бутылку с зажигательной смесью, но Сергей огнетушителем под пулями сбил пламя.
Конечно, долго это продолжаться не могло. «Бесстрашный» раздавил три вражеских дота, оголив целый сектор для наступающей пехоты, но самое главное испытание было впереди — из города навстречу отважному танку выдвинулись нацистские боевые машины.
* * *
Пятеро на одного: по всем правилам военной науки следовало отступить, но отступить — значит дать возможность бандеровцам отойти в жилую застройку. И «Бесстрашный» принял бой. Вокруг разворачивалось сражение — пехота Освободительной армии ворвалась в траншеи и била нацистов, но она была уязвима для танкового контрудара врага. Первый танк Пак и Толстых уничтожили влёт — он, опередив остальных, как ошалелая гончая, вырвался вперед — и получил грамотный удар, вызвавший детонацию боекомплекта. Но оставалось ещё четыре машины, наступавшие с разных направлений. В этих условиях от Давлета зависело очень многое — он маневрировал, то резко тормозя, то делая бросок, уходя от нацеленного на танк орудия. Сухопутный «Дредноут» принял неравный бой, как когда-то одинокий крейсер «Варяг» против японской эскадры.
Ещё одна машина нацистов запылала; третья, стремясь зайти в тыл «Бесстрашного», получила в основание башни противотанковую ракету от наших пехотинцев и, грузно осев, застыла. Но и «Бесстрашный» не остался без повреждений — от попадания вражеского снаряда заклинило башню, и танк фактически мог стрелять только прямо по курсу.
Один против двоих. «Ещё одного завалить — и, считай, дело сделано», — бормотал командир экипажа, и Давлет вывел машину прямо на борт одного из врагов. Прицел Пака был точен — после первого снаряда вражеский танк остановился, после второго вспыхнул, но тут последний нацистский танк, вернее, самоходка с мощным орудием, ударила прямой наводкой по «Бесстрашному». И удар этот был смертелен…
…Давлет пришёл в себя от жары и копоти. Он не сразу понял, где находится. Попадание огромного снаряда превратило боевой отсек «Бесстрашного» в мешанину стали, и где-то в этой мешанине были мёртвые друзья Давлета.
Без башни танк не боеспособен — в башне находится всё его оружие — пушка и два пулемёта. Давлет мог попытаться спастись… но перед танком, не скрываясь, ничего не боясь, стояла САУ нацистов, и она готовилась открыть огонь по добивающей бандеровцев пехоте.
Давлет никогда не был религиозен, но тут он взмолился, прося у Бога одного — чтобы его «Бесстрашный» пожил ещё хотя бы пару минут. Должно быть, Бог услышал эту молитву отважного бойца — повинуясь рычагам управления в руках Давлета, двигатель «Бесстрашного» заработал, и танк медленно, но неотвратимо пошёл в свой
