ответа не было уже пять минут.
— Хватит пялиться в телефон как дурак! — крикнул Макс. — Иди к нам.
Ребята сидели за столом и играли в «Двадцать одно», используя вместо фишек леденцы «Барбарис».
Я отмахнулся от приглашения Макса и продолжил гипнотизировать наш с Варей диалог. Почему она молчит? Не хочет меня видеть? Или себя показывать?
— Че с ним там? — тихо спросил Ромка, но я его прекрасно услышал, однако вида не подал.
— Небось очередная девчуля отшила, — хохотнул Осокин.
— У него такой вид, будто он сейчас заплачет…
— У вас что, других тем для трепа нет? — не выдержал я.
Оторвавшись от телефона, я смерил всех четверых гневным взглядом.
— Есть, но тебя обсуждать интереснее всего, — заржал Осокин.
— Прекращайте, — прошипел я.
Парни закивали и вернулись к обсуждению игры. Один Кирилл внимательно поглядывал на меня и ухмылялся.
— Ты издеваешься⁈ — крикнул я. — Начерта пялишься в мою сторону?
— Когда на тебя смотрю, такого жалкого, мне хорошая карта приходит. — Осокин хохотнул, внимательно посмотрел на свои карты и радостно объявил: — О, очко!
— Я тебе сейчас всю колоду в очко засуну, понял! — угрожающе произнес я и уже поднялся с кровати, как вдруг телефон завибрировал, извещая о входящем сообщении.
Забыв про придурка Осокина и свое обещание, я кинулся к телефону и чуть не завопил от радости. Варя написала «давай».
Всего одно слово, а мои руки затряслись как у наркомана, которому срочно требуется очередная доза. Черт, это всего лишь видеозвонок, так почему меня так трясет? И сердце колотится как ненормальное.
— Походу, не отшила, — услышал я голос Макса.
Разумеется, все четверо с интересом смотрели на меня, забыв о своей игре.
— Да пошли вы, — буркнул я, направляясь к выходу.
Здесь эти черти точно не дадут мне поговорить спокойно с Варей. Поэтому я покинул палатку и отошел от нее на безопасное расстояние — к руинам некогда жилого дома.
Нас снова разместили в разрушенной деревушке, но тут от зданий практически ничего не осталось, поэтому жили мы в тесных палатках. Благо, здесь были колодцы с водой, которую мы использовали для того, чтобы помыться. На этом удобства заканчивались.
Усевшись на остатки лестницы, которые все еще сохраняли тепло от давно скрывшегося за горизонтом солнца, я выдохнул и нажал на кнопку видеовызова. В угловом экране появилась моя взволнованная физиономия, а спустя несколько мгновений я увидел Варю.
— Вау, — неосознанно произнес я, глядя на ее совсем юное лицо. Действительно, такая милая и естественная!
— Что? — в замешательстве спросила она. Ее красивые глаза стали большими, как блюдца.
— Тебе точно есть восемнадцать? Паспорт покажи! — Я широко растянул губы, пряча за улыбкой волнение.
— В смысле? Конечно есть… — растерянно произнесла Варя. — Ты же знаешь, сколько мне…
— Знаю, но не верю. Ты выглядишь слишком молодо! Боюсь, что через десять лет я буду выглядеть на твоем фоне как дед.
Варя заразительно рассмеялась. Ее смех немного успокоил меня, и моя улыбка стала естественней.
— Ты вроде бы не выглядишь старым, — заметила она, присмотревшись ко мне.
— Пока что не выгляжу, — согласился я. — Но тут такое лютое солнце, а от загара люди стареют…
— Мажься солнцезащитным кремом, — посоветовала Варя. — У тебя он есть?
— Есть. Но мужики меня неправильно поймут. — Я изобразил недовольство на лице, и Варя хихикнула.
— Это так странно… — произнесла она.
— Что?
— Говорить с тобой по видеосвязи. Я привыкла, что не вижу твоего лица, а тут…
— Да, немного странно, но мне нравится, — признался я.
— Мне тоже, — смущенно сказала Варя.
Неловкости между нами стало еще больше, и, чтобы молчание не затянулось, я быстро спросил:
— Так что там твой песик? Я, между прочим, предложил видеозвонк только ради того, чтобы его увидеть.
Щеки Вари вдруг порозовели, а взгляд заметался.
— Значит, я зря прихорашивалась? — пробормотала она еле слышно, но я ее слова разобрал.
— Ты ради меня прихорашивалась? — удивился я.
Варя отвела смущенный взгляд в сторону.
— Серьезно⁈ — воскликнул я. — Поэтому ты мне долго не отвечала?
— Угу. — Щеки Вари стали совсем пунцовыми.
Я что, нравлюсь ей⁈ Я действительно ей нравлюсь⁈ Вот это охренеть какой поворот!
Уставшее за сегодняшний тяжелый и длинный день тело будто заново родилось. Усталость мгновенно спала, уступив места бешеной энергии. Захотелось вскочить и уйти в казачий пляс.
Однако свои мысли я, разумеется, озвучивать не стал. Вместо этого я спросил:
— Так что там песик?
— Ах, точно! — спохватилась Варя.
Взяв телефон, который до этого был к чему-то прислонен, она перевернула камеру, и я увидел кусочек ее спальни: уютную кровать с покрывалом ромашками, стену с нежно-лиловыми обоями и небольшой письменный столик с закрытым ноутбуком и настольной лампой.
Варя прошла в темную гостиную и, попросив умную колонку включить тусклый свет, навела камеру на лежащего в кресле белого песика с перебинтованной передней лапкой.
— Привет, Творог! — произнес я.
Пес не шевельнулся.
— Он Творожок, а не Творог, — упрекнула меня Варя.
В кадре показалась ее ладонь с длинными пальцами и ровными ноготками, которые были покрыты простым прозрачным лаком. Варя принялась гладить песика.
— Блин, я ему завидую! — признался я.
— Тоже хочешь лежать и отдыхать?
— Нет. Хочу, чтобы меня так же гладили. И желательно, чтобы это была ты.
— Перестань меня смущать, а то я больше не выйду на видеосвязь с тобой, — пробормотала
