делать.
— Что?!
— Что-нибудь! Но сначала…
Сначала он помог мне влезть обратно в платье и привел свою одежду в порядок. В относительный, относительно оставшихся на рубашке пуговиц. Пряжка ремня болталась на честном слове — когти я все же выпустила. Надеюсь, Холин не настолько отощал на холостяцких хлебах, чтобы с него штаны па…
— Мика, — укоризненно посмотрел на меня темный глаз с синей искрой, — я же просил без фантазий. Отвлекаешь.
Мар, перегнувшись, отковырял темной лентой ящик в столе, и шебуршал там в поисках растворителя. Найденное было сопровождено радостным воплем. Затем меня методом “больно — не больно” развернули на столе вдоль, чтобы я не соскальзывала, и показали палец. Указательный. Грозно. Чтоб молчала.
— А если больно будет, вопить можно?
— Можно. Только без… Тьма…
— Что?! — выдавился из груди сиплый хрип.
— Слишком сильно схватилось. Не выходит.
— Совсем? — тихонько спросила я.
Едкий запах драл нос. Там, где на кожу попала алхимическая гадость, ощутимо припекало.
— Ну-у… оно теперь не монолит, а… густое и вязкое. Тянуть? — спросил Мар и в глаз мне глазом заглянул.
Холин был теперь по ту сторону стола у меня над макушкой, и я только его макушку и видела или глаз, если он голову чуть приподнимал.
— Тяни, — согласилась я, — только потихоньку и нежно.
— Нежно. Конечно. Очень… Очень…
Ы-ы-ы-ы-ы…
— Очень медленно. У-у-у-у меня уже вся спина-а-а-а болит и голова, и… И-и-и… О-о-о, Хо-о… Хо-о-олин, — простонала я. — М-м-м… Я тебя… Нена!.. Нави!.. О, Тьма! — И тихо и обреченно добавила: — Хватит. Режь.
Марек присел на край стола рядом. Аккуратно и сосредоточенно, будто тело вскрывать собрался, развернул мою голову на бок, и я уткнулась носом в его ногу. Сквозь вонь растворителя и шершавую плотную ткань пробивался родной запах. Я потянулась, погладила и оставила руку, подобралась ближе, обняла, просунув пальцы под бедро. Ладонь накрыла запястье, подушечка пальца прошуршала по костяшке.
Упрямая… моя…
Маньяк.
Ведьма… Люблю тебя… Пустишь обратно?
Обойдешься.
Он улыбался. Я слышала внутри. Видела. Так же как и он, что моя злость не настоящая. Но делал вид, что впечатлен, расстроен, подавлен… Клацнули ножницы, нашедшиеся, как я подозреваю, в то же время, что и растворитель, и ждавшие своего часа на столе.
Марек подставил согнутую в локте руку, чтоб я поднялась. Голове стало легко и… непривычно. Я была свободна и меня давила жаба. Теперь Холинская шевелюра длиннее моей.
15
Мареку пришлось одолжить мне куртку, поскольку молния на платье не застегнулась. Зато теперь мне ничего не мешало дышать и в груди не спирало. Я сама достригла себе то, что не попалось под ножницы на столе, создавая хоть какое-то подобие прически. Торчит и торчит. Поделилась радостью, называется…
Остриженные волосы распались прахом по щелчку Марека, а те что приклеились к столу, вместе с частью столешницы.
— Не смешно, — сказал Холин, удрученный видом, но тут же повеселел, когда его взгляд упал на сползший ниже, чем было, вырез платья. Я быстро застегнула куртку. Ушла не прощаясь. Некромант я или зачем? Все равно ведь явится имущество обратно требовать, и чувствую — скоро, слишком уж хитро смотрел.
В кармане нашлось несколько чаров и ключ-активатор от магбайка. Он на надзоровской стоянке? Полминуты мучительных раздумий, и я решила, что нет, довольно приключений, и так лысая. Поеду на магбусе.
Согласно народной мудрости, прямо пропорционально связывающей длину женских волос и женский же ум, я должна была мгновенно поумнеть. Это уже оно? Проверить не удалось. На площадке перед зданием Управления я наткнулась на хищный черный “мартон астин” самой последней модели, Лайэнца Феррато и предложение подвезти.
Жуткого телохранителя не было. Сопровождаемый им Лодвейнов дядюшка уже побывал у меня под домом, никого там не нашел, кроме Копатя, который, по словам ана Феррато, нахально глядел с другой стороны запертых ворот. Глава клана оставил Эверна подождать, и тот, на удивление, согласился. Сам же Лайэнц поехал к Управлению, спросить у Холина, где меня можно найти.
Я удивлялась своей внезапной востребованности у малознакомого вампира уже сидя в салоне. Мы ехали. Низом. Оказывается, Эверна укачивало в воздухе, и Лайэнц, когда был с ним, привык передвигаться так. Водил Феррато мастерски, будто родился за рычагом управления. Впрочем, что это я, это же как раз он, можно сказать, все эти рычаги и движители и “родил”.
Глава и на дорогу поглядывал, и на меня. На меня — чуть смущенно, чем тоже слегка смущал. Я как могла натягивала край платья пониже, стараясь создать видимость приличий, но дело было не в коленках.
— Митика, я хочу выкупить у вас тот старый “маард”. Он мне невероятно дорог, понимаете. Бесконечно дорог. Столько… всего связано с ним. Я заплачу сколько скажете. Это дорогой магмобиль, очень, даже в таком ужасном состоянии.
Возможность поправить прохудившийся семейный бюджет за счет клана Феррато была демонски соблазнительна, но я наступила на горло песне алчности. Рыдван тоже был мне дорог, а дорогих — не продают.
— Берите. Даром.
Ничего страшного, драндулетов в Восточном хватает, а по личной надобности такси можно вызвать или служебный мобиль тиснуть. Не зароет же меня Став за пару-тройку покатушек. Покупать новый мобиль при теперешнем состоянии счета будет некомфортно.
— Только багажник проверить надо будет раз десять, предупредила я. — И под сиденьями. Чтоб кот не пролез.
— Этот? — уточнил глава клана и немножечко поехал крышкой.
— Кс-тк-тк-ш, кс-тк-тк-шис-с-с, — растянув губы ниткой и чуть выдвинув подбородок выдал Лайэнц, косясь через плечо.
— Р-ра? — раздалось с заднего сиденья.
Я развернулась как раз в момент, чтобы увидеть, как черная подушка разматывается в потягивающегося и зевающего кота. Сонный котий глаз, один, смотрел с укоризной. Будто мать смотрел. И я отчетливо осознала, какое на мне мятое платье, куртка на три размера больше и на голове не пойми что при том, что я сама как бы мать.
Дожилась, уже и кот стыдит.
— Это не кот, — огорошил меня вампир.
— Как не кот? Если что-то жрет, спит, портит мебель, лезет везде, выглядит, как кот и ведет себя, как кот, значит это…
— Морф. — Магмобиль въехал по дорожке в сквер и остановился перед воротами. — Шушер, домовой, скрипунец, бесь.
Я уставилась на Копатя. Теперь понятно, куда в него столько лезет. Целая орава в одной мохнатой шкуре.
— Это часть дома, — принялся пояснять вампир. — Симбионт или, когда дом достаточно старый, его, в некотором роде, дитя. Если вам будет понятнее, представьте, что дом — это терминал домашней сети, тогда морф — планшет из комплекта или подключенное устройство. Морфы
