принял энергичные меры к увеличению численности своих войск и улучшению их организации. Все мужчины в возрасте от 15 до 50 лет в обязательном порядке должны были нести военную службу, упражняться в ружейной стрельбе и достичь искусства в верховой езде.
Войска были сформированы в тысячи, сотни и десятки. Ядром армии Шамиля стала легкая конница, главную часть которой составляли так называемые муртазеки (конные бойцы).
Каждые 10 дворов Шамиль обязал выставить и содержать одного муртазека. Было налажено изготовление артиллерийских орудий, пуль и пороха.
В отдельных кампаниях против русских войск число мюридов доходило до 30—40 тыс. пеших и конных бойцов. За воинские заслуги Шамиль награждал людей знаками отличия и чинами. Наградами служили также оружие, лошади, бараны, различные вещи, деньги, медали. Как отмечал А. Дюма в своей книге «Кавказ», Шамиль отличался чрезвычайно высокой нравственностью и строго наказывал других за слабости62. За трусость в сражении Шамиль приказывал нашивать позорные знаки (обшивали правую руку войлоком или пришивали на спину кусок материи). Эти позорные знаки оставались до первого проявления храбрости63.
Шамиль управлял имаматом из своей главной резиденции, находившейся в хорошо укрепленной местности — ауле Дарго, а после 1845 г. — в Ведене. Дом Шамиля представлял собой укрепленный замок с многочисленными пристройками, расположенными в обширной долине, и охранялся специальной стражей из отборных, преданных ему воинов. Каждый аул считал своим долгом выделить для стражи имама лучших храбрецов. В доме Шамиля проводились заседания наибов, на которых рассматривались вопросы ведения войны, заслушивались доклады военачальников. Обычно Шамиль сам вел разбор судебных дел и принимал жалобы, а секретарь записывал его приказы, готовившиеся при участии советников.
В течение четверти века государство Шамиля упорно сопротивлялось царской армии. Выбитые из одной позиции, подвижные, приспособленные к действиям в горах, войска Шамиля быстро занимали другую и укреплялись в неприступных местах. Правда, был период, когда после нескольких поражений, в июле 1837 г. Шамиль был вынужден принять русское подданство и выдать заложников. Однако через год он снова поднял восстание.
Как это ни странно, в армии Шамиля против царских войск сражались и русские солдаты — перебежчики, и поляки, и венгры, покинувшие родину после разгрома восстания 1831 г. и венгерской революции 1848—1849 гг.64
Когда религиозное влияние Шамиля стало ослабевать, он начал прибегать к жестокостям. Немало аулов было целиком переселено Шамилем с плоскости в горы.
В 1840 г. (при Е. А. Головине)65 русские потеряли всю Чечню, покоренную во времена Ермолова, а в 1843 г. (при А. И. Нейгарте)66 — Аварию и большую часть Дагестана. Все передовые укрепления русских войск были здесь взяты, некоторые из их гарнизонов погибли, даже Темир-хан-Шура была осаждена и еле-еле уцелела.
Многие солдаты и офицеры русской армии проявляли величайшую самоотверженность и героизм. Так, 22 марта 1840 г., когда малочисленный гарнизон (480 чел.) Михайловского укрепления на восточном берегу Черного моря не смог сдержать натиск более чем 3 тыс. мюридов, Архип Осипов по приказу штабс-капитана Лико взорвал пороховой погреб, уничтожив форт вместе с ворвавшимся в него неприятелем, и погиб сам. За этот героический подвиг Осипов был навечно зачислен в списки 1-й роты 77-го Тенгинского пехотного полка, в котором он служил рядовым. Ему и командиру Михайловского укрепления штабс-капитану Лико были поставлены памятники в г. Владикавказе и на месте разрушенного форта. Селение, возникшее здесь впоследствии, в память героя было названо Архипо-Осиповка (ныне Геленджикский район Краснодарского края)67.
В декабре 1844 г. последовало назначение на Кавказ нового главнокомандующего, графа Воронцова. Кавказские войска, состоявшие из гренадерской бригады, 19-й и 20-й пехотных дивизий, 10 кавказских, 16 грузинских и 10 черноморских линейных батальонов, не считая драгунского и донских полков, перебрасываемых по мере надобности, были временно усилены 5-м корпусом68. Главнокомандующему даны были самые широкие полномочия. Однако первые действия графа Воронцова были не вполне удачны. Дергинская экспедиция 1845 г., разорившая Шамилевское гнездо, чуть не кончилась катастрофой. Только после этой экспедиции с 1846 г. князь Воронцов переходит к последовательной системе действий, напоминавшей по устройству укреплений, просек и дорог систему Ермолова, но отличавшейся от нее более мирным отношением к горцам. Обаяние грозного имени заменяется попытками торговых связей.
Строго придерживаясь раз принятого плана, князь Воронцов восстановил власть России в прибрежном Дагестане, обезопасил рядом передовых укреплений Кавказскую линию от нападения Шамиля со стороны Чечни, довершил устройство Лезгинской линии и начал Белореченскую.
Война 1853—1856 гг. доказала, что князь Воронцов создал России на Кавказе весьма прочное положение. Несмотря на то что главные силы империи были отвлечены борьбой с турками, Шамилю нигде не удалось добиться хотя бы какого-либо успеха69. Русское командование через своих лазутчиков было в курсе всех событий в лагере Шамиля. В августе 1853 г., за несколько дней до объявления Турцией войны России, 15-тысячная армия Шамиля предприняла попытку прорвать Лезгинскую линию у Закатал, но была отброшена в горы.
Во время Крымской войны горцы установили связи с турками, которые обещали им помощь. Весь Восточный Кавказ представлял собой пороховой погреб, который ожидал только искры, чтобы произвести страшный взрыв.
Но судьба, видимо, покровительствовала России. Шамиль, пропустив удобные моменты в 1853 г. напряженного и в высшей степени наэлектризованного состояния мусульманского народа, приступил к действиям только в 1854 г., когда пыл горцев и всего родственного им населения Кавказа уже улегся, ослабел и когда успехи русского оружия в Азиатской Турции были неопровержимы70.
Тем не менее Шамиль в 1854 г. доставил царским войскам массу затруднений. Никогда еще его скопления не доходили до громадного числа в десятки тысяч человек, никогда еще они не смели так дерзко врываться в пределы империи и никогда русские не могли их встретить с меньшими силами, чем в 1854 г., при вторжении 3 и 4 июля в Кахетию71, 3 октября при нападении на Истису и др.
В 1855—1856 гг. наместник на Кавказе, главнокомандующий Отдельным кавказским корпусом Н. М. Муравьев (Карский) успешно руководил военными действиями против Турции, умело организовал осаду и взятие турецкой крепости Карс в 1855 г. Одновременно он продолжал сжимать кольцо
