кивнула – «блондинчик» и впрямь симпатичный. Ушибленный на всю голову, дикий, как десяток келпи, и наглый настолько, что любой некрос обзавидуется. Без щетины, грязи на щеках, в чистой одежде – красивый почти до неприличия. Не хуже любого столичного лорда, мнящего себя чистокровным имперцем в сотом поколении.
Ах да, он же и так без пяти минут лорд, к тому же Лейернхарт, чье имя старались не поминать всуе по сей день. Одних рассказов Фалька хватило, чтобы понять – если Себастьян и впрямь пошел в высокородного папашу, Эрмегар ждут веселые времена.
Правда, сначала стоит основательно подлечить ему голову. А значит, о всей этой красоте без одежды придется забыть – профессиональную этику никто не отменял, а вместе с ней еще кучу неписаных правил любого приличного целителя.
Даже жаль. И вовсе дело не в любви с первого взгляда. Просто Мэйр, как и все остроухие, падка на все красивое. А если оно еще и уникальное…
– Моя девочка выросла! – умилился Френсис, очевидно, истолковав ее молчание по-своему. Ну и пусть – зато отстанут со своими хахалями хотя бы на полчаса. – Ну давай, рассказывай, что там у тебя за психи в хозяйстве. Мы же умрем от любопытства!
– Ты некрос, тебя захочешь – хрен убьешь. Но я могу попробовать.
– Дейдра, ты слышала? Наш подменыш увиливает от ответа, – не унимался Френсис. – Мой вердикт – все серьезно, через месяц ждем свадебку.
– Главное, чтоб не некрос. – Дейдра меланхолично отхлебнула из своей кружки. – Пугают меня эти новомодные мезальянсы.
На последней фразе Мэйр не сдержалась и совершенно неприлично рассмеялась, чудом не расплескав вино. Знала бы Дейдра, что сватает любимой младшей сестренке необученного менталиста – лично побежала бы к коммандеру Блэр, выдавать свою непутевую родственницу за какого-нибудь перспективного некроманта. Ну или некромантку, Мэйр в этом плане не очень привередлива.
– Ну я-то не боевик, – резонно заметила она. – Стало быть, мне некросов обженивать дозволительно? Отлично. Эй, Френ, бежим в храм, пока разрешают!
– Нет уж, пакость из-под холма. Раньше надо было думать, а теперь все, закрылась лавочка! Не для тебя мама цветочек растила! – возвестил Френсис, манерно отставив руку со здоровенной кружкой эля. Да еще и мизинчик оттопырил, зараза ехидная. – Однако у нас в некроотделе есть желающие…
– Вот ведь парочка придурков на мою голову, – вздохнула Дейдра и жестом подозвала подавальщицу. – Сестрица, тебе твою сладкую пакость повторить?
Мэйр открыла было рот, чтобы отказаться – с алкоголем у нее не слишком ладилось, поэтому лучше не злоупотреблять, – но тут же оборвала себя на полуслове и стиснула в кулаке амулет ментальной связи.
«Подменыш, чеши в больничку, наше чудище опять что-то натворило», – сообщал Вилмар Фалько в свойственной ему изысканной манере. Оставалось лишь от души выругаться про себя, упрятать амулет обратно под ворот рубашки и спешно засобираться в сторону ближайшего портала.
– Что-то случилось? – обеспокоенно нахмурилась сестра.
Мэйр неопределенно мотнула головой.
«Чудище случилось. Весьма симпатичное, но поди ж ты, наглухо долбанутое».
– Пациент… сложный, – выдала она уже на ходу. – Бежать надо. Еще увидимся.
– Привет блондинчику, – донеслось вслед саркастичное напутствие Френсиса.
* * *
Нормальному человеку наверняка опостылело бы сидеть в камере уже на второй день. А то и вовсе на первый – сразу после того, как за дверью объявились два соглядатая в алых мундирах.
«Охрана», – решил Себастьян.
Вопрос только, кого они охраняют – ценного пациента от неведомых врагов или врагов от него же?
«Интересненько», – выдал монстр, чем вызвал смешок.
Интерес интересом, а прибить бедняг ненароком очень не хотелось – Себастьян не питал иллюзий относительно своего недолгого просветления. Объявившегося к обеду лорда Фалько он пытался вразумить, на что тот снисходительно улыбнулся, потрепал его по голове (монстр не иначе как упал в обморок от такого вероломства), всучил огромный пакет с какими-то соленьями, вяленым мясом, яблоками и был таков. Ни дать ни взять заботливый дядюшка.
Еще раз глянув на стеклянную стену и решив, что вряд ли целый лорд-менталист отправит к нему двух ни в чем не повинных людей без какой-либо защиты, Себастьян махнул на охранников рукой. Пусть стоят. А у него вон – яблоки да копченая телятина.
«Не камера, а дом отдыха», – чуть ли не счастливо заявил монстр. Ему, как и самому Себастьяну, из всех плюсов заключения больше всего нравилась обильная кормежка.
«И не говори».
А еще были книги, которые на третий день принесла Мэйр. И непонятно, как донесла – Себастьян только глянул на стопку тяжелых фолиантов с мудреными названиями, а спина и руки уже заныли. Хотя кто их знает, этих целителей – на попытку забрать стопку из изящных рук его удостоили вовсе не благодарностью. А впечатляющей тирадой, суть которой сводилась к одному – теория теорией, но никакой самодеятельности, и вообще «леди Рангрид не простит». Причем сказано это было таким тоном, что под «не-прощением» легко угадывалось «нам всем конец».
Кто такая эта загадочная леди, Себастьян спрашивать не стал. Воображение нарисовало грозную ведьму с развевающимися черными волосами, в плаще и почему-то с посохом, сверкающим молниями. Связываться с такой дамочкой категорически не хотелось. Себастьян охотно покивал на все нравоучения, все же отобрал книги и, в очередной раз полюбовавшись нечеловеческими глазами и острыми ушкамиМэйр, уткнулся в первый попавшийся талмуд.
«Магия есть чудо опаснейшее и последствия имеющее, а потому необходимо тщательно следить за ее проявлениями и всячески контролировать, – гласили первые строчки. – Особливо это важно для магов разума, чье влияние может быть ужаснее любого другого колдовства».
Уж кто-кто, а Себастьян с подобным поспорить не мог. Но все равно закатил глаза – автор книжонки, судя по всему, был как раз менталистом и предсказуемо считал всех остальных магов заведомо слабее и бесполезнее. Ничего нового. Родерик тоже считал себя светочем магической науки, а остальных – недостойными бездарями. Не считая Себастьяна, пожалуй: во-первых, он менталист, а во-вторых, в глазах отчима был ходячим мешком с золотом.
Себастьян потряс головой, ощущая, как сила рвется наружу, стиснул кулаки и задышал, считая про себя. Первый путь к пресловутому контролю, если верить книжке и собственному сомнительному опыту.
Направлений ментальной магии существовало множество. Сюда относилась и стандартная телепатия, и эмпатия, и контроль над чужим разумом, воспоминаниями, снами, и наведение иллюзий… Обычно маг-менталист владел одним-двумя направлениями, остальные осваивал в процессе обучения и зачастую пользовался различными вспомогательными средствами в виде заклинаний, рун и различных артефактов.
У Себастьяна же, если опустить съехавшую крышу, монстра в голове и отсутствие контроля, проблем не было ни с одним видом ментальной магии. Судя
