что я вся для него, что другие мне совершенно неинтересны, у него нет повода ревновать меня.
Я взяла его за руку, переплела наши пальцы и мы вместе пошли в номер. На мне было вечернее платье в пол изумрудного цвета, с открытой спиной, волосы я собрала в высокий хвост. Весь этот наряд, макияж, белье под платьем, все это было только для одного мужчины. Я уже знала, что этой ночью буду доказывать Максиму, что я принадлежу только ему и никакие другие мужчины мне не нужны. Говорят, что мужчину всегда нужно держать в тонусе, он должен бояться потерять любимую женщину, ревновать. Я этого не хотела, я так долго ждала Максима, ждала этих чувств, эмоций, любви, оргазмов в конце концов, так долго ждала, что теперь все это было для меня особенно ценным. Мне не нужны были мексиканские страсти с дикой ревность. Мне нужна была страсть только в нашей спальне, только между нами. Все эти мысли не покидали мою голову, пока я шла за Максимом, любуясь его осанкой и походкой. Я все еще чувствовала злость, которая исходила от Максима и едва зайдя в номер, повернулась к нему спиной:
— Поможешь? Нужно расстегнуть, чтобы снять платье — сказала я, повернувшись спиной к Максиму. Он медленно повел костяшками пальцев по моей открытой спине, дошел до шее и расстегнул единственный ремешок, платье волной упало к моим ногам. Я осталась стоять перед ним в туфлях, чулках и стрингах. Максим сжал мои груди, стал покрывать мою шею поцелуями:
— Совсем я не контролирую себя рядом с тобой, Яна — я была готова кончать только от его голоса.
Дрожащими от возбуждения пальцами, я пыталась справиться с его ремнем, но мне не удалось это сделать, поэтому Макс сам справился с этой задачей.
— Это нужно снять, Максим — стянула я брюки вместе с боксерами — Ты ведь знаешь, что я твоя, Максим. Тебе не следует меня ревновать.
Я старалась взять его член как можно глубже, Максим схватил меня за хвост, намотал на кулак, стал толкаться глубже, я принимала его всего.
— Встань, Яна — сказал Максим, слегка потянув руку, в которой держал мои волосы наверх. Я встала перед ним, на каблуках я была немного ниже, он посмотрел мне в глаза:
— Только я трахать тебя могу, убить готов всех, кто на тебя смотрит, Янка.
— Какая разница кто как смотрит на меня, если хочу я только тебя, глупый. Сними рубашку, хочу чувствовать тебя всего.
Я повела его к кровати, сама сказала, что хочу 69. Не бывает границ в сексе с любимым человеком, я так долго ждала его, что наслаждаюсь каждой секундой и позволяю себе все. Я давилась из-за его большого размера, но все равно старалась взять глубже, горло уже саднило, но мне было важно доставить удовольствие любимому мужчине. Максим языком задевал самые чувственные точки, иногда прикусывал клитор. Я бурно кончила ему на лицо, а он так же бурно кончил мне в рот и я без раздумий все проглотила. Еще всего полгода назад для меня секс не был чем-то важным, это было что-то вроде убеждения «я ведь женщина, мне это надо». Потом мы занимались сексом то нежно и чувственно, то Максим становился грубым и диким, пытаясь войти в меня как можно глубже, я принимала его нежность, дикость, грубость, злость в сексе. Я принимала от него все, что он мог мне дать. Я кончала, кричала, царапала его.
Нет между нами за это время был не только крышеносный секс. Мне было интересно все, что связано с Максимом. Как он жил до меня, чем увлекается, какой у него любимый цвет. Мне всегда интересно с ним разговаривать, наверное, потому что он немногословный.
Но сейчас его ревность приняла другой оборот. Если бы это закончилось таким же бурным сексом, я, безусловно, бы согласилась на такой пункт в наших отношениях. Но не крупной ссорой и упреками. Я лежала, смотрела на любимого мужчину в мятой рубашке, лицо которого покрылось трехдневной щетиной и пыталась принять, наверное, одно из самых сложных решений в своей жизни. Хочу ли я этих сцен ревности, готова ли буду я терпеть все это, а что если, еще кто — то наговорит Максиму небылиц. На Алису я не злилась абсолютно, я даже ее понимаю. И ведь я никогда не отрицала вину перед ней. У меня даже мысль не возникала сказать, что это она много лет назад влезла в наши «отношения». Потому что не было никаких отношений. Вероятно, бумеранг, все — таки существует, сейчас, когда я стала счастливой ко мне прилетел привет из прошлого. Я всегда знала, что истории, где есть трое — это грязные истории, где, наверное, не бывает счастливого финала. Однако, меня это не остановило. Тяжело быть нелюбимой женщиной. Я виновата перед ней. Но не перед Максимом. Мне не в чем перед ним оправдываться. Мне 36 лет, я впервые полюбила мужчина до безумия, до звездочек в глазах, до диких оргазмов, я лежу, смотрю на любимого мужчину, который спит и принимаю самое сложное решение в своей жизни…
16
Рано или поздно, а лучше все — таки рано, человек должен научиться делать выбор в пользу себя. Глядя на спящего Максима, мысль о том, что я должна выбрать себя становилась все более осознанной. Я люблю его так сильно, что у меня все внутри переворачивается при мысли, что я могу его больше никогда не увидеть, если сейчас прогоню его. А он? Будет ли приходить ко мне снова, захочет ли все вернуть? Или уйдет и больше никогда не вернется. Наш бурный роман калейдоскопом пробегает у меня перед глазами. Почему мое счастье оказалось таким кратковременным? Вероятно, это бумеранг за то, что я была много лет третьим углом в сложном треугольнике. Как же все просто в сериалах, поругались, помирились, жена простила любовницу, а любовница жену и так далее. Разве бывает такое в реальной жизни? Разве должна я отчитываться перед Максимом за то, что в тридцать шесть лет я досталась ему не девочкой. Усмехаюсь своим дурацким мыслям, которые перескакивают в моей голове и не могу никак ухватиться хотя бы за одну и домыслить ее…
— Максим, проснись — я осторожно дотронулась до его щеки — проснись, Максим.
Максим открыл глаза, посмотрел на меня совершенно диким, каким — то загнанным взглядом.
— Яна, я… — начал он, но я его
