и открыл дверцу.
Кошка с диким мявом рванулась вперед, так что робот едва успел схватить поводок.
— Ты так и не объяснила, зачем она нам?
— Валерьянка. Громозека пьет ее литрами, на его планете она считается самым популярным напитком. А кошки сходят с ума от одного ее запаха. У какого тоннеля кошка начнет бесноваться, туда и сбежал наш подозреваемый. На записи было видно, как он прикладывается к фляжке. Вряд ли там вода.
Кошка обежала по кругу весь перекресток, вернулась в центр и принялась орать и кататься по земле, поднимая тучи пыли.
— Ничего не понимаю, — пробормотала Эликс. Взяла кошку за шкирку и отнесла к одному из тоннелей. — Искать!
Кошка зашипела и сиганула обратно в центр.
— Дело явно не в тоннелях.
Робот подлетел к перекрестку и ударил вниз струей воздуха, сдувая толстый слой пыли заодно с кошкой.
— Тут люк.
Робот откинул в сторону крышку, открыв черную круглую дыру.
Кошка заорала еще громче и рванулась вниз.
* * *
В отличие от верхних, нижние тоннели были обитаемыми.
По углам жались черные, сутулые тени, ниши были занавешены драными покрывалами, на вентиляционных решетках сушилось белье, а на кострах булькало вонючее варево. Кошку несколько раз пытались поймать и сожрать, поэтому из переноски ее больше не выпускали.
— Дальше дорогу я и сама знаю, — сказала Эликс. — Без всякой валерьянки.
— Откуда? Была здесь раньше?
— Просто умею пользоваться информацией.
Искин хмыкнул.
— Нос не задирай. А то споткнешься.
Нищие аборигены провожали гостей тусклыми глазами. Некоторые из них вставали и брели следом. Позади постепенно собиралась изрядная толпа.
— Зря ты эту униформу шлюхи из будущего на себя напялила, — прошептал Носорог. — только лишнее внимание привлекает. Мне про элемент расследования можешь не рассказывать.
— Не буду.
— Тогда зачем?
— Скоро узнаешь.
— Ты только посмотри на тех, кто за нами тащится. Они похожи на банду голодных каннибалов. Зуб даю, когда они смотрят на твои голые ноги, то видят два жареных окорока, а не то, что ты думаешь.
— Ошибаешься. На стены глянь. Кресты и серпы с молотками видишь? Всё местное население ушиблено религией. Либо христианством, либо марксианством-ленинианством. Каннибализм у них табу. Вместо меня они скорее видят чемодан, набитый деньгами.
Пару раз особо смелые аборигены бросались на Эликс в атаку, и роботу приходилось отпугивать их лазером.
— Если они набросятся всей толпой, у меня не хватит энергии, — буркнул Носорог.
Но всё произошло намного проще.
Когда они дошли до большого круглого помещения с купольным потолком, сверху вдруг упали сети. Эликс они опутали с головы до ног. А по роботу ударили разрядами. Робот содрогнулся и рухнул на пол, обесточенный.
Толпа тут же радостно взвыла и набросилась на добычу.
— Осторожно! — шепеляво вскричал чей-то голос. — Не лапайте и не мните курочку. Любой синяк на ее коже — минус пачка старбаксов.
— Будь спок, Гундосый, — гнилозубо оскалился один из аборигенов. — Мы будем лапать ее аккуратно.
Он загоготал и запустил лапу Эликс между ног.
— А ну отошли от нее все, уроды! — раздался издали громкий голос.
Толпа притихла.
У дальнего выхода стояла пожилая дама в длинном черном платье с блестками и в шляпке с перьями.
— Не лезь, Матильда, — сказал Гундосый. — Это наша добыча.
— Здесь моя территория. Надо было раньше сетями разбрасываться.
Матильда хлопнула в ладоши. В стенах с лязгом откинулись заслонки, в щели амбразур просунулись стволы томми-ганов.
— Десять секунд вам на то, чтобы убраться к чертям собачьим. Время пошло.
Аборигены продолжали нерешительно топтаться на месте.
Один из томми-ганов басовито выпустил над их головами короткую очередь.
Толпа тут же рванулась обратно в тоннели, спотыкаясь, падая и затаптывая друг друга.
— Тупые мужланы, — прокомментировала дама, наблюдая, как Эликс пытается выпутаться из сети. — Но ты не лучше. Знаешь, как называется поход по нижним тоннелям в таком виде?
— Слабоумие и отвага?
— Просто слабоумие. На этой планете в подобном платьице можно ходить только в одном месте. Моем заведении.
Дама снова хлопнула в ладоши.
За стенами что-то натужно загудело. Стены рядом с амбразурами отъехали в стороны, открыв дверные проемы. Из темноты вышли с дюжину полуголых девушек с увесистыми пушками в тонких ручонках. Большинство из них были в мини-бикини. Две в таких же коротких, как у Эликс платьицах. Одна красовалась топлесс, явно гордясь внушительными размерами.
— Вы сильно удивитесь, если я скажу, что как раз к вам и направлялась? — спросила Эликс.
Дама подняла тонкие брови.
— Хм. И зачем тебе это понадобилось?
— Почитала местную прессу и узнала, что на планете есть хозяйка, которая ценит эмансипированных девушек.
Дама недобро прищурилась.
— Хочешь сказать, что твоя едва прикрывающая вульву тряпочка, это и есть эмансипация?
— Нет. Но эта тряпочка привлекает внимание. Если б я была в другой одежде, вы бы меня не заметили.
Дама с подозрением оглядела ее фигуру.
— Ладно. Пожалуй, ты права. Возьму тебя на работу. Но десять дней отработаешь бесплатно. За свое спасение.
— Вы меня не поняли, госпожа Матильда. Мне не нужна работа в борделе. Мне нужна ваша сеть тайных маршрутов, по которым вы помогаете беглецам скрыться с планеты. Я ищу одного из ваших клиентов.
— Не понимаю, о чем ты, — поджала губы Матильда.
— Бросьте. Я даже знаю, что это ваш основной заработок. Транспортные услуги. Перевозка живого товара. А бордель лишь прикрытие.
— Много знаешь, крепче спишь, — сказала Матильда, отворачиваясь. — Вечным сном. Девочки, кончайте ее.
Защелкали предохранители.
— Стойте! — Эликс вскинула руки. — У вас с этим клиентом проблема. Вы не знаете, как его вывезти. Он слишком большой. Я могу помочь.
Матильда остановилась.
— Почему я должна тебе верить?
— Потому что я могла рассказать всё полиции. А вместо этого пришла сюда. Я даже знаю, что вы прячете его здесь, в этом зале.
Матильда расхохоталась.
— Здесь⁈ — она обвела взглядом голые стены. — Где? Кто-нибудь его видит?
— Это единственное большое помещение в вашем борделе. В других он просто бы не поместился. А увидеть его просто. Надо только снять маскировку.
Эликс дотянулась до переноски и открыла дверцу.
Беснующаяся кошка вылетела наружу стремительным комком шерсти, бросилась к дальнему выходу, прыгнула вверх и вцепилась всеми когтями во что-то невидимое.
—
