мы обнажили чародея и приступили к транспортировке в сторону корыта.
− А он у тебя не растворится в этом… кхм… растворе? − подозрительно пропыхтела я, покрепче перехватывая, так и норовившие выскользнуть, ноги колдуна и без особого энтузиазма поглядывая в корыто.
− Типун тебе на язык! − мгновенно отозвался демон и озадаченно уставился на урчащую жидкость. − Нет, все же не должен… пожалуй, − неуверенно произнес он после некоторых раздумий, заключавшихся, по всей видимости, в мысленном переборе всех компонентов раствора, лихорадочно влитых в корыто в паническом состоянии.
− А, ладно, щас проверим! − беззаботно бросила я, бесцеремонно прервав размышления Луцифарио, и погрузила вверенную мне часть колдуна (она же нижняя) в жидкость. Демон только сдавленно охнул.
Кожа не начала краснеть, оползать и растворяться, а демон с облегчением опустил торс чародея в корыто, последовав моему примеру. Из чего я сделала вывод, что Луцифарио, на свое счастье, намешал именно целебный раствор.
Колдун глухо постанывал, тяжело и надрывно дышал, веки его изредка подергивались, но, вопреки моим ожиданиям, в себя так и не приходил.
− И что теперь? − спросила я, осторожно потыкивая плечо чародея пальцем.
− Теперь отмывать будем, − буднично вздохнул Луцифарио и потянулся за мягкой мочалкой.
− Хм, не знала, что гигиенические процедуры обладают столь чудодейственным свойством, − искренне поразилась я.
− Знаешь, − начал рассказывать демон, вместо ответа, − хозяин и раньше наведывался к Пасти и имел дело с этими… тварями. Правда, − он бросил обеспокоенный взгляд в сторону чародея, − далеко не с… такими… последствиями. И всегда обмывал поврежденные части тела подобной жидкостью. Понимаешь, эти щупальца высасывают из жертвы жизненные силы вместе с кровью, проступающей на поверхности тела. А этот раствор, по уверениям хозяина, помогает восстановиться.
Луцифарио еще немного повздыхал-поскорбел над своим господином, потом выдал мне вторую мочалку, и мы приступили к тщательному отмыванию спекшейся крови с поверхности тела колдуна. Походя, демон выспросил у меня все обстоятельства произошедшего, немало им удивляясь.
− Вообще-то, − со знанием дела начал разъяснять он, − колонна щупалец увеличивается в диаметре очень медленно, где-то на девять-десять пядей за месяц. И щупальца отдаляются от нее не дальше, чем на две-три сажени, лишь на короткое мгновение, только чтобы захватить добычу, и тут же возвращаются назад. Я первый раз слышу о том, чтобы они покрывали такое большое расстояние за столь малый промежуток времени и вели себя при этом так агрессивно…
Я ни о чем таком не слышала и подавно.
− А что там делал твой хозяин? − спросила я Луцифарио после нескольких минут безрезультатных раздумий по поводу причин аномального поведения моих склизких знакомых. Демон замялся.
− Н-ну, − неохотно начал он, − когда я вернулся в замок, хозяин спросил меня, выполнил ли я его приказ… − Луцифарио обреченно вздохнул. − Мы, демоны, не можем лгать своим создателям. В наших силах только по возможности скрывать правду. Но мы не можем соврать, отвечая на прямой вопрос.
Я заверила Луцифарио в том, что не держу на него обиды, и он продолжал:
− Хозяин, как узнал, пришел в такую ярость! Так кричал, так кричал! Я его в таком состоянии пару раз всего до этого видел… Обругал меня на чем свет стоит, махнул рукавом и исчез. Ну, я-то сразу понял, куда он отправится. И чтоб хозяин глупостей всяких не наделал, начал быстренько пентаграмму для телепортации расчерчивать, а как расчертил, тут же к Пасти и перенесся. А что потом было, ты и сама видела…
Я вздохнула в знак согласия.
Если честно, меня слегка пугал тот факт, что чародей не приходил в сознание, а звуки издавал, сходные с предсмертными. Демону, судя по всему, это тоже совсем не нравилось, но он уверял меня, что ранение его хозяина совместимо с жизнью.
Так за разговорами мы и домыли колдуна. Вытащили из корыта и приступили к обтиранию. Старательно елозя полотенцем по мускулистой груди, я поймала себя на бесстыдном разглядывании наиболее привлекательных частей тела чародея и получении от этого удовольствия. Попыталась пристыдить себя доводом о том, что находится колдун, почитай, при смерти, из чего следует, что побуждения мои сродни некрофильским. Призадумалась. Но устыдиться так и не сумела. И теперь уже без зазрений совести уставилась на привлекшие мое внимание прелести.
Кое-как мы переодели колдуна в чистую рубаху и штаны, затащили, пройдя только-то два коридора и четыре двери, в довольно уютную спаленку, и уложили на широкую мягкую кровать.
Стены комнаты оказались выкрашены в необычный для замка бежевый цвет и украшены изображениями не очередных монстров, а всего-навсего пышных букетов, водруженных в расписные глиняные вазочки. К одной из стен прислонился огромный трельяж, наличествовало большое мягкое кресло с цветастой обивкой, имелся также платяной шкаф с повисшей на одной из ручек его грязной рубахой. Обнаружилось даже окно, завешенное какими-то светленькими, но плотными шторами.
Луцифарио бережно укрыл глухо постанывающего и тяжело дышащего колдуна одеялом и с удрученным видом взгромоздился возле его изголовья. Я присела на краешек кровати.
Белые маги говорили, что при желании, я могу исцелять своей магией. Но, конечно же, не удосужились объяснить, как именно это делается. Ведь основной моей задачей было не спасение жизни, а ее лишение.
Может, стоит попробовать?
Я обхватила ладонями руку колдуна, закрыла глаза.
…И снова знакомый полет мельчайших частиц, бесконечный, всепроникающий…
Я сидела рядом с ним, я держала его за руку, я слышала его дыхание, я ощущала каждый удар сердца, толкающий кровь, заставляющий ее разливаться по телу…
…Вдох. Удар.
…Жизнь, приносимая с током крови…
…Сила, нужная для удара…
…Сила… Жизни…
…Жизненная сила. Которой так мало осталось и так много требовалось.
…Его жизненная сила. Моя жизненная сила…
…Полет мельчайших частиц, бесконечный, всепроникающий…
Я услышала, как начало выравниваться дыхание колдуна, ощутила, как стали размеренными лихорадочные удары сердца…
И почувствовала, как начинаю слабеть сама…
− Ему лучше! − обрадовано воскликнул Луцифарио, склонившись над своим хозяином.
Я с трудом наскребла сил на ответную улыбку и, поняв, что не могу побороть внезапно накативший сон, безвольно опустилась на подушку возле чародея.
========== V ==========
Проснулась я глубоким утром от вопля колдуна, исполненного праведного возмущения:
− Что ты здесь делаешь?!
В первый момент, только что вырванная из вязких объятий сна, я и сама была не прочь выяснить, что именно я делаю в постели чародея, лежа у него на груди и обняв рукой за шею.
