приблизить изображение города с пригородами. В результате мне удалось увидеть, как искра влилась в реденький потолок себе подобных и сделав круг над холмом, опустилась на голову каменного идола, стоящего в кругу себе подобных.
А вот и их местные боги, смотрящие за этим местом. Вернее, идолы, которые их изображают и передают энергию напрямую божественным сущностям — догадался я и принялся внимательно рассматривать статуи.
Всего белокаменных истуканов было семь штук. В центре, разведя каменные руки в стороны, стоял длиннобородый мужик с двумя лицами, смотрящими в разные стороны. А вокруг расположились три женских и три мужских фигуры. Вместе они составляли весь местный пантеон.
Второй истукан мужского пола, держал боевой топор и прикрывался щитом, на плече третьего, лежал огромный молот, а четвёртый плясал и бил в бубен. Поведение каменных баб тоже новизной не отличалось. Одна прижимала ребёнка к груди и судя по животу была беременна, вторая наоборот оказалась чересчур стройной и натягивала лук, а третья держала бронзовый серп, обряжалась в длинную ночнушку и носила венок из колосьев с цветами на голове.
Сразу стало понятно, кто и за что отвечает.
— Интересно, и кому именно местные отсылают свои просьбы? Уж не в тот ли летающий островок, что парит над облаками, течёт этот ручеёк энергии?
— Нет, сила направляется не туда. Юпитеру не особо интересны расколотые миры и крохотные потоки, он окучивает десятки вполне целых цивилизаций — доходчиво ответил Парацельс. — А группа идолов, так это кто-то из местных, полудиких божков, создал свой крохотный пантеон. Судя по читаемым рунам, в центре двуликий бог дня и ночи. По бокам бог войны, и его брат кузнец, покровитель всех мастеровых. Сзади пляшет бог плутовства, заодно говорящий с духами предков. А перед верховным богом стоит троица баб. Одна, богиня плодородия, вторая, мать всех людей, а третья дева леса. Короче, нормальная компания собралась. Божки на любой вкус, и ни одного однозначно тёмного.
— Значит, в случае нападения на город, они помогут людям?
— А вот это навряд ли. Эта семёрка наверняка окучивает не один такой осколок, а минимум несколько. Пока ты падал, я насчитал только в этом осколке девять городков, расположенных вдоль реки. Один побольше этого. Остальные поменьше. А ещё в округе каждого городка, сотни деревень и хуторов. Если прикинуть количество жителей, то получится больше пятидесяти тысяч. Так что даже потеря части населения одного города, не только ничего не изменит, но и спровоцирует приток энергии, идущей напрямую к местным божкам, от оставшихся в живых.
Я уже приготовился прослушать лекцию об основе накопления энергетического капитала, и про спровоцированный экстремальными событиями, рост доходов, однако порассуждать о божественной экономике Парацельсу не дали.
Сначала я почувствовал напряжение, появившееся в окружающем пространстве, а потом снова увидел тот самый, проплывший мимо рыбацкий чёлн. Теперь он возвращался в город, причём не только посредством небольшого паруса, но и с помощью гребцов, севших за вёсла. И как только появились рыбаки, над городом разнёсся звук набатного колокола.
— Похоже, начинается — сказал Парацельс и вопросительно уставился на меня, словно ожидая какова, будет моя реакция.
Глава 6
Нечто смутно знакомое
— Нам бы на тот берег, там поближе к основным событиям будем.
— Сварог, не лез бы ты — неожиданно предупредил Парацельс, но я уже начал раздеваться.
Сложив вещи в перемётную суму, я поднял её над головой, вошёл в воду и поплыл. В этом месте река была больше трёхсот метров в ширину, так что проплыть предстояло немало.
А когда я выбрался на противоположный берег, мимо, по песчаному обрыву, уже проезжала целая кавалькада, состоящая из телег и возов, запряжённых волами и мелкими лошадёнками. Судя по нехитрой одёжке, нагруженному скарбу и домашнему скоту, это крестьяне, спешившие в город, и явно не на ярмарку.
Повсюду встревоженные лица баб, хмурые мужиков. Слышны крики грудных младенцев. И только детям постарше было всё нипочём. Они с любопытством поглядывали в ту сторону, откуда текла река.
Посмотрев туда же, сразу заметил поднимающийся дым и тёмную точку, кружащуюся над лесом. Немного напряг зрение и смог рассмотреть ту самую летающую тварь, похожую на морского ската.
Надев штаны и подпоясавшись, на всякий случай не стал накидывать халат цветастым верхом наружу, а вместо этого вывернул наизнанку, выставив напоказ серую подкладку с торчавшей ватой. Тюбетейку тоже надевать не стал.
В таком виде взобрался на высокий берег, и немного согнувшись, побрёл рядом с толпой эвакуировавшихся деревенских жителей. И только теперь я смог оценить размер бедствия. По просёлкам и межам, оставленным между убранными полями, в сторону города шли и ехали сотни людей, рано утром сорвавшихся с насиженных мест и отправившихся под перекрытие крепостных стен.
В самом городе ситуация резко поменялась. Обычная жизнь отступила до лучших времён, и как мне показалось, весь деревянный пригород превратился в растревоженный муравейник. Люди покидать свои дома и отправлялись к нескольким распахнутым настежь, крепостным воротам.
На меня, конечно, посматривали, и в иной ситуации наверняка обратили более пристальное внимание, но в данный момент, всем было наплевать на непонятно во что одетого, подозрительного гражданина, кутающегося в вывернутый халат.
В отличие от меня, деревенские мужики носили длинные домотканые рубахи. Среди них попадались цветастые. Часто встречались жилеты с нашитыми подсумки. Штаны широкие, по большей части тёмных оттенков, некоторые с полосами и настоящими карманами. На ногах сапоги, сандалии и лапти.
Внешний вид людей навеивал нечто неуловимо знакомое. Нет, я точно не жил в прошлом в подобной среде, но она, по какой-то причине, была мне неуловимым образом знакома и мила. Одновременно с этим, подсознание фиксировало элементы, выбивающиеся из всплывающего представления об этом месте и людях. Карманы, подсумки, слишком сложная упряжь, отличный стальной плуг, лежавший на телеге и многое другое, всё это заставляло призадуматься.
У большинства мужиков, на кожаных поясах висели топорики, кистени, клевцы и длинные кинжалы. Кроме этого, я высмотрел десяток боевых рогатин, копья и круглые щиты. Внимательно осмотрев всех, до кого мог достать взгляд, увидел минимум пятерых в кольчугах и простеньких островерхих шлемах. За несколько минут наблюдения, у троих обнаружил перевязи с короткими мечами и арбалеты. Всё оружие выглядело серьёзно.
С собой крестьяне гнали коров, коз и баранов. В возах клети с птицей и поросятами.
А уже на подходе к пригороду, мимо проскакала шестёрка витязей, восседавших на крупных лошадках, покрытых, начищенной до блеска, стальной чешуёй. Это были, явно профессиональные военные, облачённые
