устраивать на глазах у всех холодную войну с особистом из Москвы не позволю. Этак скоро, следуя твоему примеру, вообще начнется анархия. Он — начальник. Ясно? Сказал — ты сделала. Безо всяких ультиматумов, принципиальных позиций и истерик. Поэтому сейчас ты возьмешь в руки свою… Себя возьмёшь в руки. И пойдёшь, куда он тебе укажет. Напишешь, что он тебе продиктует. Иначе уволю к чертям. По статье. Поверь, причина обязательно найдется. Я понятно говорю?
— Да! Понятно! — Прошипела Комарова в ответ Николаю Ивановичу. Тряхнула плечом, сбрасывая его руку, а потом посмотрела на меня. Она ответила Мальцеву, но выглядело так, будто лично мне.
— Иду я, иду! — Сказала Александра Сергеевна, крутанулась на месте и исчезла в кабинете.
Глава 9
В которой я снова убеждаюсь, александра сергеевна не женщина, а упертый баран
— Может, объяснишь…– Комарова тут же осеклась, предположив, наверное, что «тыкать» сейчас совсем неуместно.
Ибо наши сложные взаимоотношения обрели вообще непонятный вид и форму. По идее, нас связывает нечто бо́льшее, но при этом Александре Сергеевне явно не давала покоя Филатова. Вернее, не сама Ниночка, а факт того, что вдруг полез к ней с поцелуями. Честно говоря, я бы на ее месте тоже охренел. Впрочем, как и любой другой адекватный человек. Моя неприязнь к Нине Ивановне — факт известный. А тут вдруг такие перемены. К сожалению, другой кандидатуры на роль нового увлечения, которое я могу продемонстрировать Комаровой, не имеется. На весь огромный завод только Филатова не даст мне по роже за такие резкие поползновения. Не таскать же за собой Лиличку. Хотя, на актрису у Александры Сергеевны уже сложившаяся реакция. Нужного эффекта не получится.
Еще, судя по всему, Комаровой не давал покоя внезапно образовавшийся отпуск. Конечно, он, этот отпуск, выглядит, как попытка избавиться от нее. Это очевидно.
Александра Сергеевна, по-моему, окончательно решила, что я — идиот. Или псих. Подходят оба определения. Столько лет гоняться за ней, наладить контакт, подвести ситуацию к тому, что внучка Ершова готова мне предоставить этот дебильный список, и потом просто сбагрить ее куда-то в сторону. Причем, она реально готова, я понял по взгляду, которым Комарова одарила меня до ситуации с Ниночкой. Это очень характерный взгляд. Особый. Так смотрит женщина, которая хочет доверить не только сердце, но и все, что пожелает мужчина, которому взгляд предназначен. Так вот… Я не желал. Ничего. Я наоборот категорично не хотел сейчас ничего знать. Понятия не имею, насколько конкретно готовили Максима Сергеевича. Не помню всего. Только те куски, которые всплыли после разговора с Лиличкой. Может, его, как зомби, настроили на установку, рассказывать все, что станет известно.
Но при всем этом, Александра Сергеевна не хлопнула дверью, как должна была бы. Я рассчитывал именно на это. Не устроила истерику. Она все равно пытается сейчас разобраться в происходящем. Виктор Николаевич слишком хорошо приучил ее анализировать информацию. Я так понимаю, как раз анализ и сбивает Комарову с толку. Не складывается в ее голове картинка.
— Объясните, что происходит? — Александра Сергеевна перефразировала вопрос, вернувшись к привычному «Вы».
Я посмотрел на нее. Потом отвернулся к окну. Посмотрел в окно. Молча. Потом снова на Комарову. Она по-прежнему стояла напотив. Черт… А я так надеялся, что Александра Сергеевна исчезнет. Не растворится в воздухе, конечно, но хотя бы обидится и уйдет. Как нормальная женщина.
Она не уходила. Замерла посреди кабинета с таким выражением лица, будто сейчас начнется штурм Бастилии и Александре Сергеевне предстоит вести войска на баррикады. Даже губы у нее побелели. Так сильно сцепила зубы.
— Я подумал и решил. Что непонятного? Считаю, так будет правильно. Ситуация сейчас немного неоднозначная. Напряжённая. Подозреваю, уже не для кого не секрет, что у нас совсем скоро будут очень важные гости. Если Николай Иванович по заводу бегает и говорит об этом, значит, точно информация секретной не является. Тем более, к встрече будут готовится. Поэтому Вам сейчас лучше находится где-нибудь подальше.
— Какая странная логика…– Комарова, судя по ее настрою, уходить не собиралась. Упрямая девица, это факт. — А позвольте уточнить, как приезд делегации с Кубы связан со мной? Я что, имею связь с какой-то вражеской разведкой?
Ее последняя фраза пришлась мне просто как серпом по яйцам. Честное слово. Так и хотелось ответить, ты — нет. Ты, Саша Ершова, внучка человека, положившего бо́льшую часть своей жизни на борьбу с шпионами, нет. А я — да. И это очень плохо для нас обоих. Но…Естественно, ничего подобного вслух не сказал.
— Послушайте, Александра Сергеевна…
— Это из-за того, что произошло? — Она перебила меня на полуслове. Вопрос задала резко, с вызовом. Мол, ну, давай. Соври, Максим Сергеевич.
— Не понимаю, о чем Вы. — Ответил я, при этом изобразив на своей физиономии «куриную жопу». Типа, совсем не в курсе, что имеется в виду.
— Максим Сергеевич… — Комарова подошла ближе к столу, за которым я сидел.
Смотрела она прямо, без стеснения. Чем слегка напрягала, если честно. Просто, по идее, как бы я ее бросаю, условно говоря. Но такое чувство, будто все наоборот. Характер у девки, конечно, просто непробиваемый. Правда, если вспомнить того убитого ею бедолагу, то все вопросы отпадают. Замочила в ночи парня и, как ни в чем не бывало, оттащила в лесок, к речке. Не каждый мужик имеет столь хдаднокровную выдержку. Кстати, я с удивлением заметил, меня эти воспоминания из прошлого Максима Сергеевича совсем не пугают. В том плане, что нет такой реакции, типа — Ужас! Убийца! Потому что они не пугали и не шокировали самого Максима Сергеевича.
Ну, замочила и замочила. Ибо не хрен нападать на слабых беззащитных женщин. Они, эти женщины, иногда бывают гораздо более жестокими, чем мужчины. Судя по отдаленным эмоциональным всплескам, которые достались мне от Беляева, он, когда узнал об этой маленькой «неприятности», испытал даже какое-то чувство гордости. Впрочем, чего еще ждать от человека, служащего на пользу врагу.
Мне эта мысль не давала покоя больше остальных. Вот прям грызла изнутри. Просто… ну, как так-то? Спокойно, без сомнений, он столько лет жил под чужим именем. Не скрывался. Не прятался. А наоборот находился под носом у чекистов. Это надо обладать феноменальной уверенностью в себе и своих силах. И эти тоже… Вообще ничего не заподозрили. Мандец. Под носом шпион, а они его на доску почёта готовы повесить.
В принципе, для «возвращения» на Родину у Беляева была идеальная легенда.
Родных никого не осталось. Пацан реально побывал в концлагере. Хоть сто сорок тысяч раз проверяй, а все будет в цвет. Да уж… И умер настоящий Максим удивительно удачно. Вовремя.
А Максимилиан… В том коротком воспоминании, где он говорил с наставником, получая указания, я ощутил его твердую уверенность. Тип, который в своё время выбрал паренька для работы нелегалом, точно не прогадал. Джонатан… Я бы хотел вспомнить подробности, честно говоря. Что случилось с семьей Максимилиана. Как он попал в этот приют для сирот. Почему именно на него сделали ставку. Очень надеюсь, что память выдась еще какие-то факты.
Единственное, что меня смущало и не давало покоя во всем этом — история с Масловым. Снова этот чертов инженер. Он мне прямо, как соринка попавшая в глаз. Моргаешь, а толку никакого. Мешает и все тут.
Вернее, не сам Лев Иванович. С ним более-менее ясно. Человек работал на Комитет стукачем, за что и поплатился. Понятно все. Кроме имени убийцы, конечно. Беспокоит, на кой черт Максим Сергеевич замутил эту крайне туманную схему с чертежами. Сколько не анализирую, сколько на пытаюсь понять мотивы моего предшественника, вариант в голову лезет только один. Но он выглядит несколько странно. Даже, я бы сказал, очень странно.
Получается, Беляев знал о возможном приезде Фиделя. Не так… Вернемся на пару лет назад. Почти два года прошло с момента, как Максима Сергеевича «распечатали». Он, выходит, за Комаровой уже гонялся во всю. Значит, Александра Сергеевна не являлась тем самым заданием, ради которого Беляев включился в работу. Скорее всего, тут было от обратного. Его шефы решили, что Александра Сергеевна им нужна. Но! Пока что не пойму, почему все время их интерес просыпался
