из старших и великих мастеров. Одну из таких групп, куда входил и я, полковник Романова собиралась возглавить лично. Мы должны были проехать триста-четыреста вёрст через область тьмы, стараясь не вступать в бой со стаями тенебрисов, и разведать маршруты. Задание, без сомнения, сложное и опасное, но для великих мастеров — вполне выполнимое.
На него нам отводились полторы-две недели, после чего — и это были уже не слухи, а официальный приказ — наш батальон отправится на базу на ближайшие несколько месяцев, а все, кто служил вахтовым методом, как я, — в двухмесячный отпуск.
Без сомнения это не могло не радовать. Мне не терпелось разобраться с Михаилом Озёровым и вызволить из плена сестру и супругу, поэтому отпуск нужен был позарез. Я чуть ли ни каждый день обдумывал, как это сделать. Остановился на варианте отправиться прямиком к отцу и заставить его отдать девушек, а если не согласиться — превратить этого гада в пепел. Желательно пробраться к нему скрытно. Но это я умел и не раз практиковал.
И вот впереди замаячила возможность отправиться домой и осуществить свой план, но вначале предстояло выполнить сложное и опасное задание.
Выезд состоялся через день. Для нас подготовили два шестиколёсных вездехода-амфибии с весьма подходящим названием «Тайга». На пути ожидались проблемы с переправами: за почти семьдесят лет все мосты, скорее всего, пришли в негодность. Поэтому техника должна была уметь преодолевать водные преграды вплавь. Каждая машина имела просторную шестиместную кабину и большой грузовой фургон, куда сложили запас топлива и продовольствия на две недели, палатки и всё необходимое для жизни на природе.
В нашем отряде были я, лейтенант Заболоцкий, лейтенант Салтыков из третьей роты и Романова. Я поинтересовался, зачем она прётся в тайгу, когда можно спокойно сидеть в штабе, на что полковник ответила: ей так захотелось. Она якобы всегда испытывала тягу к путешествиям. Уж не знаю, насколько искренними были её слова.
По плану обе четвёрки должны были добраться до населённого пункта Приречный и там разделиться: второй отряд поедет до Щегловска, а мы отправимся на восток искать дорогу до городка Кетск, откуда до Енисея рукой подать.
Вести машину договорились по очереди. Водить у нас умели все, но с вездеходами никто раньше дела не имел. Поэтому выделили день на то, чтобы привыкнуть к управлению и научиться форсировать водные преграды. И в среду, в первый день лета рано утром обе группы покинули лагерь, выдвинувшись по дороге на юг.
Машина легко бежал на своих шести толстых вездеходных колёсах по старой заросшей гравийке. Здесь я и раньше бывал несколько раз. Нас ещё в марте посылали в этом направлении уничтожать тенебрисов. Но тогда мы продвинулись самое большее вёрст на двадцать от города. Теперь же предстояло ехать гораздо дальше.
Поначалу проблем не возникало. Машины бодро летели по дороге, пролегающей через мёртвые леса и болота. Дыхания бездны здесь уже не было, и кое-где уже начинала прорастать зелень. Жизнь возвращалась в эти края после многолетнего владычества тьмы.
Пятьдесят вёрст мы пролетели и даже не заметили, а вот дальше началась неразведанная территория, и стали возникать первые проблемы. Вот только создавали нам их не тенебрисы — те встречались относительно редко и быстро уничтожались. Было кое-что похуже, а именно поваленные деревья, преграждавшие путь. Сухие стволы лежали повсюду, где лес подступал к дороге. С помощью моей испепеляющей магии завалы убирались относительно легко, но времени это всё равно отнимало много.
Мы долго так ползли, постоянно натыкаясь то на завалы, то на небольшие стайки существ. Затем были широкая река, которую наши вездеходы преодолели вплавь, и посёлок с десятком каменных двухэтажек. Здесь пришлось столкнуться с довольно крупной стаей и пятёркой магнусов, бродивших рядом с посёлком, после чего мы въехали в плотный туман.
Видимость была минимальная. Артефакты-рассеиватели, установленные на крышу в специальных креплениях, создавали вокруг машин ауру чистого воздуха, но за её пределами мы не видели ничего. Пришлось сильно замедлиться, продолжая движение почти с пешеходной скоростью. Постоянно ожидали нападения.
Но на нас никто не напал. Мелкие тенебрисы, которые попадались на пути, не могли подойти близко к машинам из-за артефактов, а крупные не встречались. В какой-то момент туман исчез, дальнейший путь оказался свободным, а вскоре и мёртвая растительность сменилась живым зелёным лесом.
Да Приречного добрались лишь вечером. Здесь оказалась ещё одна широкая река с разрушенным мостом. На другом берегу белели пустые пятиэтажки, а за ними висела стена черноты. В бинокли мы видели тенебрисов, бродивших возле городка. Их там было очень много. К нам даже вылетели пять драконов. Их мы сбили быстро, но вот продолжать движение представлялось проблематичным. Воевать с огромными стаями не входило в наши планы.
Дальше мы в этот день так и не продвинулись. Поехали назад до ближайшей заброшенной деревеньки и среди десятка покосившихся, почерневших от старости изб с прогнившими крышами разбили лагерь, поели и стали готовиться ко сну. Слуг с нами не было, и всеми бытовыми вопросами приходилось заниматься самим, а на это тоже требовалось время. Перед сном долго обсуждали предстоящий маршрут, рассматривали карту и гадали, как объехать возникшее на пути препятствие. Романова заночевала в машине, остальные — в одноместных армейских палатках, взятых с собой. Один человек остался часовым.
На следующий день переправились через реку, но не рядом с городом, а выше по течению, выбрав место с удобным спуском к воде. Поблизости находилась ещё одна пустующая деревенька.
Таким образом, пытаясь избежать столкновения с крупными стаями, мы оказались восточнее Приречного. А полковник Романова сделал на карте очередную пометку, очертив территорию, где предположительно находилось много ям и тенебрисов.
Дальше пришлось ехать прямиком через заросшее поле. К счастью, на этом берегу оказалась ещё одна деревня. Кое-как до неё доползли, продираясь сквозь сухой кустарник. От деревни мы попытались выбраться на главную дорогу. Тьма теперь висела по правую руку от нас, нам следовало объехать тот участок. Однако и здесь в воздухе наблюдалось дыхание бездны.
И тут мы снова наткнулись на крупную стаю. Пришлось вылезать из машин и уничтожать много-много существ, нападавших со всех сторон. Для великих мастеров это не было проблемой. Один Заболоцкий чего стоил. Он замораживал всех, кто к нам подбегал. Неважно, сколько их было — все превращались в ледяные статуи.
Под конец появился пастырь верхом на бестии. Пока другие существа нападали, он разъезжал взад-вперёд, кидался тёмными сгустками издалека. Пришлось мне самому заняться им, переместиться поближе и атаковать. Первые же лезвия ранили и
