колючий подмаренник цеплял его за бока, как будто чьи-то предательские мягкие лапы стремились сбить его с пути. С какого пути? И, снова запутавшись, чуть не плача, Бичен услышал, как, проламываясь через заросли, к нему движется какой-то крот, явно чтобы схватить его. Мгновенно забыв уроки Мэйуида, Бичен не разбирая дороги бросился бежать! Яркое солнце мелькало в глазах, ветви хлестали по бокам и качались позади, и, наверное, он закричал бы от страха, если бы вдруг не услышал:
— Сюда! Сюда!
У Камня среди огромных Камней стояла молодая кротиха и еще одна, постарше, но они были далеко, и, сколько Бичен ни старался, он так и не приблизился к ним. А кротихи все кричали: «Сюда!»
— Как тебя зовут? — спросил он молодую кротиху.
— Мистл,— прошептал ветер.— Я жду, когда же ты наконец придешь.
— Нет, нет, это вы должны прийти ко мне, — сказал Бичен, но они исчезли, однако Камень, на который показывала Мистл, еще некоторое время оставался, а на небе появился первый намек на облака. Приближалось что-то темное.
Заросли вдруг пропали, деревья расступились, и перед Биченом возник тощий, потрепанный крот и закричал, предлагая помощь:
— Сюда, крот! Сюда! Я так долго ждал тебя! Мое имя Карадок.
— Но это ты должен прийти ко мне, — снова прошептал Бичен, стремясь к нему, но вдруг обнаружил, что склон стал круче и там, где только что был Карадок, теперь возвышаются серые скалы, а в воздухе холодало, и ветер усилился.
Теперь сверху его звал Глиддер, указывая путь и говоря, что до вершины не так далеко.
— Но это ты... — чуть ли не в отчаянии проговорил Бичен, поскольку, как близко все они ни казались, им предстоял далекий путь и только он мог помочь этим кротам, а он был слаб, и темнота надвигалась на них всех, а его лапы устали, и он тяжело дышал.
Потом и Шибод исчез, и снова вокруг стояли деревья, и другая кротиха звала из круга Камней. Рядом с ней стоял маленький крот с блестящими глазами. Оба призывали Бичена найти спасение среди их Камней, если бы только, когда приблизишься, круг остался материальным, и Камень, к которому звала кротиха, оказался на месте, и к нему было можно прикоснуться...
— Сюда, Крот Камня, сюда! — кричала Рэмпион.
Но круг Камней растаял, и на его месте появился другой, еле видный, — Файфилдский, где какой-то грайк, а точнее, кротиха из грайков, элдрен, стремилась прикоснуться к Камню и тоже звала его.
— Сюда! — послышался самоуверенный голос Уорт, элдрен из Файфилда.
Повсюду он был нужен, и отовсюду ему же предлагали помощь.
Или почти отовсюду. Потому что теперь Бичен оказался там, где когда-то были Священные Норы, ныне обвалившиеся и заброшенные. Высокий Аффингтонский Холм, усыпанный белыми костями кротов. Здесь никого нет. Где-то рядом находился Поющий Камень, но слишком далеко, чтобы заблудившийся крот мог найти его и добраться к нему до темноты.
И тут лапы понесли Бичена туда, куда раньше побежали другие, но ему требовалась помощь, потому что приближалась великая неотвратимая тьма, огромная, невыносимо огромная. Кроты разбежались с этого места, и Бичен поежился, ему стало страшно.
— На помощь! — крикнул он, и его зов пронесся над пустынным холмом, который вдруг чудесным образом изменился, и, оглядев его, Бичен понял, что это прекрасный Биченхилл.
— Сюда! — кричал Уорф.— Сюда, скорее...
И Бичен почувствовал охвативший всех ужас.
Но как только им овладел мучительный страх, раздался другой голос:
— Бичен! — Голос был таким старым, таким знакомым — именно этого голоса он ждал. — Бичен!
Старый, совершенно седой, белый хромой крот с теплыми добрыми глазами, со скрюченными лапами, а вокруг возвышались буки — чистый буковый лес.
— Бичен, помоги же мне.
Старый крот повернулся, и Бичен пошел за ним на поляну, залитую солнцем, светлым, как глаза старика, и догнал его. Старик улыбнулся.
— Пошли, сынок, — сказал он.
Перед ними возвышался Камень, его поверхность поглощала все краски солнца, и он вздымался к самому небу.
— Ты знаешь мое имя и кто я?
Бичен кивнул.
— Тогда помоги им прикоснуться к Камню. Помоги им ради меня.
— Мне страшно.
— Им тоже страшно. Помоги им, помоги ради меня.
И Босвелл поковылял к Камню, сияющему великим светом, и от него исходило Безмолвие, какого еще не слышал крот. Когда Бичен попытался догнать старика, свет исчез, и Бичен обнаружил, что стоит перед Данктонским Камнем.
Светило июньское солнце, звуки огромного леса остались внизу, и Бичен попытался дотянуться лапой до Камня.
Но как это было трудно, как страшно! Ему стремились помочь всего несколько кротов, чьи имена он только что узнал, но уже забыл.
— Помогите мне! — снова крикнул Бичен, и те немногие, что ждали его, услышали этот зов.
Карадок, хранитель Кэйр-Карадока.
Мистл перед Камнем Виолеты в Эйвбери.
Глиддер у Шибодских Камней.
А в Файфилде Уорт — одинокая, напуганная, тянущаяся к Камню, испытывая на себе его силу и превозмогая страх.
— Помогите мне, — прошептала она, словно эхом повторяя зов Бичена.
И Рэмпион, родившаяся и выросшая в Роллрайте, — превозмогая себя, тянулась к грозному Камню.
Все стремились к нему, все протянули лапы, в шести из Семи Древних Систем, и до полной семерки требовался еще один.
— Помогите мне! — закричал Бичен, дрожа от усилий.
Воздух вокруг сгустился, небо трепетало от надвигающейся темноты.
❦
Но мольба не была услышана там, где в другое время ее ощутили бы, — в Аффингтоне, первой из Семи Древних Систем, но последней, где следовало сейчас искать кротов, которые помогут. Здесь давно никого нет. Здесь остались лишь воспоминания, и мольбы глохнут тут в обрушившихся тоннелях и не находят ответа у костей давно умерших кротов. Здесь мольбу не услышат. Теперь нужна другая Седьмая, а вместе с ней столь долгожданные перемены в кротовьем мире. Как звезды перемещаются на небесах, так теперь переориентировались Камни кротовьего мира. Новая сила пришла на место старой. Традиция умирает, и традиция возрождается. Только так можно ответить на подобные мольбы.
— Помоги нам! — снова беспомощно воззвал Бичен и, отвернувшись от безжизненного Аффингтона, направил мольбу на север, в Биченхилл, где темнело небо и приближалась гроза. Но там, где стоял Камень, было светло. Свет сиял здесь ярче, чем вокруг, но то был тревожный свет, и какой-то крот, выбиваясь из сил, отчаянно стремился к Камню.
— Поздно!
