на любую самодеятельность.
— Печать связана с целостностью ошейника: она не сработает, только если уничтожить весь обруч целиком прямо на мне, и сделать это нужно быстрее, чем сработает магия, — наконец очень тихо отозвался Лиас.
— Зря ты ублажал Кьяби, Кьяр, можно было просто у Лиаса сразу спросить, — хохотнул Шиин.
— Зря провел несколько часов в постели женщины с вот такой грудью?! — танцор нарисовал руками в воздухе два внушительных полукруга. — Ты умрёшь в одиночестве, Шиин!
— Очень на это надеюсь. Я прекрасно чувствую себя без «вот такой груди», которая изо дня в день говорит мне, что делать, — фыркнул тот.
— Неисправим, — отмахнулся Кьяр.
— Есть идеи какой магией можно уничтожить ошейник так, как он сказал? — Иран, проигнорировав очередную перепалку Кьяра и Шиина, сложил руки на груди и переводил вопросительный взгляд между Наей и Эмиэлем.
— Огнём феникса…, — вздохнула Ная, — но я понятия не имею, когда он появится, а мой огонь так быстро медь не сожжет и, к тому же, оставит клеймо от металла, пока он будет плавиться. У нас в отряде никто не владеет достаточно сильной магией, чтобы снять ошейник сейчас…
Эмиэль молча кивнул, подтверждая её слова и перевёл взгляд на светлого эльфа:
— Лиас, ошейник как-то на тебя влияет?
— Нет… — светлый эльф, казалось, до сих пор не мог поверить, что дроу рядом с ним действительно обсуждали именно то, что он слышал.
— Тогда нет смысла об этом переживать, Ная. Снимем, когда появится возможность, — подвёл итог Эмиэль.
Предводительница знала, что он был прав, но всё же не могла так просто смириться с тем, что ей опять на что-то не хватало сил. Она, испугав Лиаса, рыкнула и резко встала:
— Чтоб им всем сгореть в пламени первозданного Хаоса!
— Думаю, нам сейчас всем стоит лечь спать, — Ариен прервал ругань женщины, прежде чем она успела продолжить свою яростную, но бессмысленную речь, — как только Кьяр сегодня вернётся с приёма Матери Цеара, мы уходим в тоннели, так что нет смысла сейчас терять время на эмоции, которые всё равно ситуацию не изменят. Лучше отдохнуть, пока есть возможность, потому что следующие дни идти придётся быстро и по опасном маршруту. Моя госпожа, у тебя ещё будет время, чтобы проклинать весь Ортарэль, и вымещать злость на монстрах, а сейчас ложись, пожалуйста, спать!
Ариен кивнул разъяренной предводительнице на кровать и сложил руки на груди, всем своим видом выражая, что не уступит, даже если она продолжит злиться. Ная же бросила на него испепеляющий взгляд, но подчинилась.
— Я тебе иногда завидую, — шепнул на ухо мечнику Кьяр, проходя мимо него.
— Не стоит — она потом оторвётся. Ты же знаешь: мне такое тоже даром не проходит… — так же шёпотом отозвался Ариен: может со стороны это и выглядело так, будто он мог командовать Наей, но на самом деле это каждый раз была игра с огнём, и уступала она только тогда, когда считала, что он был прав — в любом другом случае она бы уже напомнила ему, чьим решениям подчиняется отряд. Один на один она могла позволить мечнику всё что угодно, но отряд есть отряд и здесь правила оставались правилами: она — предводительница, он — член её отряда. И за то, что он сейчас сделал, ему ещё предстояло ответить — Ная придумает как получить удовольствие: прошлый раз Ариену пришлось учиться у Кьяра танцевать на столе. Впрочем, «наказания» всегда были такими, что в итоге мечник просто исполнял капризы своей госпожи. С ним женщина только играла в суровую предводительницу, и все остальные давно уже к этому привыкли. Хотя её прихоти иногда были такими, что другие мужчины предпочли бы пару ударов плетью.
Прежде чем забраться к Нае под одеяло, Ариен бросил обеспокоенный взгляд на дверь: он надеялся, что никто кроме отряда его слов не слышал — в Ортарэле такое поведение было запрещено, и к Нае, как к предводительнице, неизбежно возникли бы вопросы относительно её способности управлять своими мужчинами, но мечник подумал об этом, к сожалению, слишком поздно.
— Барьер, — с улыбкой успокоил Ариена Шиин, — ты же не думаешь, что я не позаботился о безопасности? Когда Ная грозится испепелить всё и вся, ты вообще ничего вокруг больше не видишь, пока пытаешься её усмирить. Ложись, я первый подежурю.
Оставшееся у них время отряд проспал, привычно меняя дежурного у дверей раз в час. В городе в этом не было никакой необходимости, но никто из них не чувствовал себя в Ортарэле спокойно, поэтому лишней предосторожностью пренебрегать не стали. Ближе к обеду за Кьяром пришла одна из служительниц Дома Цеара. Ная же до сих пор не могла перестать думать о том, как избавиться от проклятого ошейник Лиаса, поэтому тоже встала и, взяв с собой Ирана, ушла с ним на рынок закупать еду в дорогу. Остальные остались спать дальше.
После этого прошло не меньше шести часов, прежде чем в комнату снова ввалился растрёпанный, и до неприличия довольный Кьяр. Мать Цеара распустила гостей часа три назад, Ная с Ираном вернулись ещё раньше. Весь отряд ждал только танцора, но тот до этого момента всё никак не появлялся.
— Где ты шлялся — приём давно кончился?! — поприветствовал его Иран.
— Я был невероятно занят! — Кьяр покрутил на пальце золотой браслет, который Ная вчера видела на руке Матери Цеара.
— Как ты это делаешь? — закатил глаза Шиин.
— С удовольствием, — танцор придвинулся к нему вплотную, — чувствуешь?
— Что? — не понял Шиин.
— Запах женщины… — мечтательно протянул Кьяр. — Я от тебя его чувствовал так давно, что, мне кажется, у тебя скоро…
— Свали! — Шиин, скривившись, оттолкнул от себя танцора подальше.
— Знаете, а мне даже понравилось: лежишь себе, ничего не делаешь, а тебя трогают, гладят, кто-то даже облизал мою грудь и плечи, представляете? — Кьяр отошёл от Шиина и, отвернувшись, начал вальяжно стягивать с себя не подходящие для путешествий по тоннелям штаны, — почему у нас в городе нет таких развлечений? Внесу в список своих услуг!
— Придурок, — бросил ему в спину Шиин.
— Может, Яра и права насчёт извращенца… — поморщился Асин.
Эмиэль попытался ответить им обоим подзатыльники, но те
