как угроза, поэтому она замерла, застыла, боясь даже дышать. Но дышать было необходимо. Поэтому делала она это очень медленно и осторожно. А еще пыталась вспомнить, что было вчера. В голове царила настоящая каша. Вроде она пила, дальше все очень смутно. Внезапный жар и неистовое возбуждение. Они трахались самозабвенно и очень долго. Стыдно даже представить в каких только местах ни побывал его член. Кажется ее раскупорили, как ту бутылочку дорого вина. И самое неприятное, что ей похоже понравилось.
Воспоминания были как в тумане. А организм очень уставшим. Поэтому вновь навалившейся сонливости она препятствовать не стала.
Малышка спала рядом. Юная, красивая и очень уставшая. Тонкие черты ее лица притягивали, словно магнитом. Марату хотелось покрыть нежными поцелуями ее тонкие, едва подрагивающие, веки, спуститься вниз по скулам и прильнуть к маленьким, аппетитным губкам. Сейчас слегка приоткрытым. И от этого наводящим на совсем недвусмысленные образы. Но будить девочку не хотелось.
Всю ночь они трахались как сумасшедшие, и Марат не мог понять, от чего получил больше удовольствия. От собственных ярких, ни с чем не сравнимых оргазмов, когда его член скользил по губам малышки, кончая в ее влажный ротик или проникал в мягкую, узкую дырочку. Или многочисленных оргазмов крошки.
То что ей было с ним хорошо, не вызывало сомнений. Их тела, словно идеально созданные друг для друга, сплетались в неистовом танце, назвать который любовью, он не решался. Марат никого не любил, да и не умел. А сейчас ему уже слишком поздно что-то менять. Любовь удел легковерных юнцов. Он же предпочитает более материальные понятия такие как секс, например.
Секс с девчонкой ему нравился настолько, что в голове все переклинивало. Хотелось запереться с ней в загородном доме и не вылезать из постели несколько дней. И он обязательно это сделает. Вот только разберётся с накопившимися делами. Последнюю неделю он был сам не свой и никак не мог ни на чем сосредоточиться. Но сейчас чувствовал себя полным сил и желания сражаться. Давно он не замечал подобной жажды жизни. Последнее время мир казался серым и унылым чистилищем. Но после встречи с маленькой строптивицей перевернулся с ног на голову.
Осторожно вылезая из кровати, он поправил одеяло, которое девушка так и норовила сбросить. Спала она очень беспокойно. Но даже это не раздражало. Его вообще в ней практически ничего не раздражало, кроме ослиного упрямства и не желания принять его власть. Раньше у него с женщинами подобных проблем не возникало. Впрочем и она сдастся рано или поздно. Побеждает сильнейший. Так устроен мир.
Удержавшись, чтобы не чмокнуть крошку напоследок, он вышел из спальни и направился прямиком в кабинет. Отдал приказ водителю, чтобы тот был готов, и поставил в известность охрану. Он не допустил бы ни одного косого взгляда в сторону девочки, когда та, как обычно, попытается тайком покинуть его особняк. Наивная, она все еще верила, что подобное возможно.
Но в этот раз он не станет мешать. Пугать малышку больше не хотелось. А вот заботиться и оберегать очень. Мужчина был уверен — все дело в умопомрачительном сексе. Просто она дарила ему такое удовольствие, за которое хотелось носить на руках.
Все произошло, как и ожидал предприниматель. Едва проснувшись, девчонка решила смыться. Мышкой проскользнула по лестнице и ступала почти беззвучно. Правда не учла камеры, понатыканные практически везде, и охрану, невидимыми тенями следившую за всем.
Наблюдая по монитору, выведенному на дисплей телефона, он видел, как она попыталась проскочить мимо приготовленной машины. Водитель действовал четко по инструкции. Никакой грубости Марат бы не допустил. Наверное сказал что таков приказ хозяина. Девочка сникла, поджала губы и села в машину с видом полного оскорбленного достоинства. И когда автомобиль сквозь открытые ворота покинула территорию особняка, сердце Марата сжалось.
Мужчина отключился от камер, закрыл глаза и потер переносицу. Странная пустота в груди увеличивалась. Но он не хотел связывать ее с исчезновением девчонки. Ведь это означало испытывать слабость. А слабостей у Лютого из «Поднебесной» быть не должно. За слабости в современном мире расплачиваются очень высокой ценой. И он не мог себе этого позволить. Может пора приставить к ней охрану? Или пока еще не о чем беспокоиться? Хорошо. Он обмозгует это чуть позже.
Последнее время для нее выдалось непростым. Больничные счета, которые необходимо оплачивать, навалившаяся учеба, подработка да еще один извращенный мерзавец, место которому в тюрьме не иначе. Но кто ж его туда посадит с его-то капиталами. В общем крутиться приходилось как белке в колесе. И времени чтобы остановиться, подумать и найти выход совершенно не оставалось. Поэтому, когда в четверг профессор по курсу, который у них шел, задал еще одну дополнительную работу. Захотелось волком взвыть. Это что ж ей теперь и спать не придется. Впрочем к черту сон! Сон для слабаков!
Теперь из универа она не выбегала, как обычно это раньше делала, а выползала, нагруженная всем тем грузом, что свалился за последнее время.
— Привет, подруга! — звонкий голос в самое ухо, и легкий шлепок по спине, едва не пославший ее на встречу со ступенями, по которыми аккурат спускалась.
Благо ее поддержали и не дали упасть.
— Привет, Славик.
Доброе открытое лицо парня и его светлая улыбка сделали мир вокруг чуть светлее. Они познакомились на одной из студенческих вечеринок, где напиваются дешевым пойлом и творят всякую дичь. Они, как говорится, тогда сошлись по интересам, не пили и вели себя как два примерных ботаника. На том и подружились. А потом как-то само собой завертелось. Стали встречаться в универе, обедать вместе и болтать о всяких пустяках. И наверное девушка надумала бы себе лишнего. Хотя чрезмерной романтизацией никогда не страдала. Если бы однажды, совершенно случайно, не стала свидетелем того, что видеть не следовало. А именно поцелуя. Ее друг и милашка Славик жарко целовал какого-то амбала. Впрочем, этот эпизод мало повлиял на их дружбу. Разве что теперь девушка чувствовала себя с ним еще более раскованно. Потому что прекрасно понимала, никакого подтекста в их дружбе нет.
Парень был на курс старше и в этом году выпускался. Жаль конечно. Но и ей это через год предстоит. Невозможно же учиться вечно. Вечный студент — звучит конечно красиво, но совершенно не практично.
— Ты что-то, мать, совсем плоха! — заметил друг, как всегда зря прямо в корень.
— Черная полоса, — не весело хмыкнула она.
— Поговорим?
Нужно было сразу отказаться от заманчивого предложения. Во-первых, на праздные разговоры совершенно не было времени. Во-вторых, она не
