вкратце про фронтенд-разработку и пока поясняла некоторые тонкости, Егор съел уже три бутерброда. Хорошо, что один я успела взять в руки, иначе не досчиталась бы и его.
— Ничего не понял, но ты молодец! — заключил он с улыбкой.
— А ты мастер заговаривать зубы, — поджала я губы, глядя на пустую тарелку.
— В большой семье клювом не щёлкают, — усмехнулся он. — Пойдём прогуляемся, такими темпами Демон скоро будет вытаскивать тебя на свежий воздух за шкирку.
На улицу не хотелось — снег уже растаял, промозглость не вдохновляла, я бы предпочла посиделки с пазлом или книгой у камина, но перед Дружком было немного стыдно, за пять дней мы вышли погулять за пределы двора только два раза.
— Ну пойдём, — лениво согласилась я.
Я им была не нужна, Егор верно выразился, они вышли выгулять меня. Как и в тот раз гонялись друг за другом, Егор постоянно задирал, злил собаку. Пёс лаял, рычал, сердился, но иногда аж повизгивал от удовольствия. Я неторопливо шла и наблюдала за ними, в тёмном лесу было неуютно, лучше бы пошли вдоль улицы.
Лай собаки и голос Егора чуть отдалялись, я потеряла их из виду, а потом все звуки резко стихли. По телу поползли мурашки, хотя мы зашли недалеко, зловещая темнота и безмолвие пугали.
— Егор? Дружок? — негромко позвала я.
А в ответ тишина. Страшно стало до жути. Я развернулась и поспешила к выходу из леса. Справа заметила какое-то движение, и тут резкий: «Гав!» Сердце ушло в пятки, я прижала руки к груди и шумно выдохнула. Погладила Дружка:
— Как же ты меня напугал!
Но стоило поднять глаза, как прямо передо мной появился Егор:
— Бу!
Я аж взвизгнула от неожиданности, меня обдало волной ужаса во второй раз.
— Егор, блин! — от возмущения я толкнула его в плечо. — Нельзя так! Напугали до смерти! Оба!
— Мне нравится, когда ты меня ненавидишь, — засмеялся Егор и умиротворённо проговорил. — Тепло так.
— Ненавижу тебя! — сердито фыркнула я. — Больше я с вами никогда никуда не пойду!
Вампирище! Напугал, рассердил и ходит самодовольно улыбается. Дома он меня не задирал, даже не разговаривал, видимо, чувствовал моё негодование, боялся нарваться ещё сильнее. «Наглый, бестактный засранец! Ненавижу!» — он опять выбил меня из колеи. Я сердилась и решила завтра развеяться и наведаться в гости к Ульяне, оставшись на выходные.
Егор исчез так же внезапно, как и появился, я не заметила, когда он пропал. Сидела смотрела сериал на ноутбуке, а когда среди ночи глянула в его сторону — там уже была пустота.
Глава 17. Какая любовь?!
Я попросила чету Антоновых приглядеть за Дружком, насыпать ему еды вечером, отдала им ключи и со спокойной душой поехала в Москву. Ульяна ждала меня, встретила у электрички, и мы поехали перекусить в кафе.
— Как дела с Егором? — уже в машине начала задавать вопросы она. — Вы помирились?
— А мы и не ссорились, — усмехнулась я.
От Ульяны у меня никогда не было секретов, но, если я рассказывала про потустороннее, она тут же цокала языком, не верила.
Мы сидели в кафе, ждали заказ. Ульяна подпёрла подбородок рукой и потребовала, чтобы я ей выложила всю правду.
— Уль, ну я тебе рассказала. Он появляется раз в пять-семь дней, действует на нервы и опустошает холодильник. Он энергетический вампир, специально злит меня, чтобы погреться моими эмоциями, правда, не переносит жалость.
— Призрак, вампир, кто дальше будет, оборотень? — с недоверием покачала она головой.
— Кто знает, какие у него там козыри в рукаве и скелеты в шкафу, — засмеялась я. — Но если честно, то с ним весело и интересно. Егор очень жизнерадостный для мертвеца. И, знаешь, он умеет создавать уют, рядом с ним комфортно. Может, поэтому мне в доме так хорошо, он создаёт уют своим присутствием. Злит, конечно, иногда бесцеремонный…
— Ты его любишь? — Ульяна вдруг ни с того ни с сего задала вопрос в лоб.
Я аж подавилась:
— С ума сошла?! Какая любовь?! Иногда мне хочется ему врезать, когда он издевается.
— А может, тебя привлекают плохие мальчики? — приподняла бровь Уля. — Раз с хорошими не склеилось.
— Уля-я-я! — теперь потянула я в манере подруги и добавила. — Да и не такой он и плохой, когда невидимый.
Она засмеялась. Нам как раз принесли еду, а потом мы переключились на повседневные разговоры, я также забрасывала Ульяну вопросами о её личной жизни, о работе, обсуждали общих знакомых и коллег.
Мы не виделись две недели, а, казалось, уже полгода — столько новостей накопилось. Мне было интересно всё, а Уля могла болтать без остановки часами.
Я осталась ночевать, и подруга призналась, что скорее всего съедет с квартиры, отправится жить к молодому человеку. Я ждала этого, можно сказать, что одна из причин, почему я уехала, — Ульяна.
У неё были уже долгие отношения, но съезжаться с молодым человеком и жить вместе она не спешила, боялась. Всё отшучивалась: «На кого я тебя оставлю?!» Я знала, что Уля не хочет бросать меня одну, всё пыталась с кем-то познакомить, только мои отношения не клеились. Поэтому я решилась купить дом и уехать, избавить подругу от гнёта вины за моё одиночество, и не прошло и двух месяцев, а у Ульяны уже переезд. Кажется, моя радость от этой новости была даже больше, чем у подруги.
Ульяна грустила, почему-то считала, что не заслуживает счастья в личной жизни, если у меня на любовном фронте штиль. Как бы я ни убеждала её в обратном, если у неё появлялась в чём-то уверенность, её не прошибить ни одним аргументом. В итоге приходилось сдаваться и говорить то, что хотелось услышать ей.
Я помогала Ульяне упаковывать вещи, а она потом бродила со мной по магазинам. В Тверь я возвращалась увешанная покупками, как новогодняя ёлка. А ведь скоро Новый год. В Москве уже вовсю готовились к празднику, до Твери, а тем более до её окраин настроение ещё не долетело. Но скоро обязательно доберётся.
Всю дорогу думала, как провести праздники — Уля сказала, что они собираются на Шри-Ланку. Приглашала с собой. Но я буду их лишь расстраивать своим присутствием, Ульяна не может радоваться жизни и быть счастливой, если вокруг все не так счастливы, как она. Нет уж, пусть наслаждаются друг другом.
Может, и хорошо, что подруга думает, будто у меня с кем-то отношения, ей так спокойнее, пусть верит, не буду больше настаивать и переубеждать её.
Новый год всё-таки семейный праздник, и оставаться одной не
