Книга Двор мёда и пепла - Келли Сент-Клер

я? Другими словами — мне прислали личный подарок от Дорогого Отца или еще один из призов? Не то чтобы это имело значение. Как бы я ни выглядела, он не станет предъявлять на меня права. Уж точно не на таком празднестве. И все же я была не настолько глупа, чтобы считать, что у меня есть выбор. Хочешь не хочешь, придется надеть присланное.

Когда я вытащила ярды ткани из волшебных пределов коробки, платье развернулось, стало больше. Нежно-сиреневое, в точности подходящее к моим глазам. Я прижала тюль к руке. Я унаследовала бронзовую кожу матери и невольно признала, что цвет платья подчеркивает ее скрытое сияние.

Подняв платье, я поморщилась. Как, черт возьми, сражаться и бегать в этой тряпке? Ну, делать что-либо подобное на празднике вряд ли придется, но восемь лет тренировок не проходят даром. Любое место могло оказаться смертельно опасным.

По сравнению с этим одеянием платья, которые я иногда носила в приюте, больше смахивали на мешковатые сорочки. Лиф из почти прозрачного кружева лишь служил основой для сиреневых блесток, которым полагалось прикрывать девушку. Блестки усеивали и плечи, а длинные рукава заканчивались сиреневыми перьями — да, перьями! Перья украшали также всю широкую тюлевую юбку, каскадом ниспадавшую до полу.

Сногсшибательно! И это великолепно смотрелось бы на ком-нибудь другом, только не на такой грязной дворняге, как я.

— Ты больше не в Андерхилле, — выдавила я.

Раздалось короткое чириканье, в воздухе появился холщовый мешочек и с металлическим звяканьем упал на стол.

Повесив платье на спинку единственного стула, я взяла мешочек, растянула завязки… Внутри блеснули золотые монеты.

— Да, — прошептала я.

Пришла моя первая стипендия. В буквальном смысле слова мои первые собственные монеты. Я отодвинула коробку с платьем и аккуратно высыпала их на стол. Десять. И все мои. И с этого момента я буду получать каждые две недели еще по столько же.

Если экономить на еде, одной такой монеты мне хватит на неделю. Пару монет придется потратить на новую одежду, но я хотела сэкономить как можно больше. Деньги значили для фейри не так много, как для людей, и все же на Унимаке без денег нельзя хорошо жить, и я не хотела снова сидеть с пустым карманом. А еще я собиралась позаботиться о Цинт. Я знала, что она едва сводит концы с концами, даже при новой должности.

Когда-то давно фейри полностью полагались на магию, которая давала им одежду, мебель и домашнюю утварь, но мы больше не одевались в листья и виноградные лозы, и обладание предметами мира людей (вместо каменных ножей и деревянных мисок) стало статусным. Не то чтобы я могла на такое купиться, но дворы не одобряли использование магии на всякие пустячные дела и вещи. В конце концов, равновесие должно поддерживаться; миры фейри держались на нем.

Я собрала монеты, вернула в мешочек и огляделась по сторонам. Здесь было не так уж много укромных мест. Обыскав дом, я остановилась на паре тайников. Сперва разрезала одеяло и сунула внутрь семь монет. Позвякивая остальными тремя (их я собиралась потратить завтра), пошла на кухню и сунула за кухонные трубы под раковиной.

Потом я начала приводить себя в приличный вид — на это ушло неприлично много времени.

Приняв душ, я сказала своему отражению в зеркале:

— Тебе просто нужно пережить сегодняшний вечер.

Каждый день, прошедший после того, что случилось во время финального испытания, был хорошим знаком. Великим знаком. Ничего страшного — это просто волна, которую нужно оседлать… Если бы не ощущение, что волна готова взметнуться и утопить меня.

У меня скрутило живот, мгновение я изо всех сил пыталась вдохнуть, как будто действительно только что вынырнула из глубины.

— Сосредоточься, девушка. День за днем, — прошептала я своему слишком бледному лицу в зеркале.

Заставив себя вернуться мыслями к своим карьерным возможностям, я принялась расчесывать темно-каштановые волосы до плеч. Этими вечно прямыми волосами я тоже пошла в мать. Если и возможно было как-то их уложить, я понятия не имела, как совершить такой подвиг. Но в кои-то веки я оставила их распущенными.

Я сражалась с платьем, пытаясь влезть в эту обширную палатку, когда в дверь снова постучали. Я поморщилась, увидев в зеркале свою совершенно голую спину — ну, прозрачное кружево вроде бы ее прикрывало, но, проклятье, ничего не скрывало. По крайней мере, хотя бы рукава спрячут мои накачанные руки.

— Подождите! — крикнула я в сторону коридора.

К платью прилагались туфли такого же цвета, но я бросила на них единственный взгляд и взялась за мягкие походные ботинки. Всему есть предел, верно? Сунув ноги в ботинки, я зашнуровала их и одернула платье.

«Оружие, оружие, оружие».

Застегнув на бедре ремень с ножнами, я сунула в них изогнутый нож.

Снова постучали. Я распахнула дверь и сердито посмотрела на человека, который за ней стоял.

Дворцовый охранник приподнял бровь.

— Я должен сопроводить вас в замок. Не заставляйте меня ждать.

Его высокомерие меня не впечатлило. Если не считать Гиацинту и Папоротник, я не встречала Благих, которые не вели бы себя высокомерно. Все Благие отличались чванством, даже живущие на четвертом ярусе. Честно говоря, Неблагие были немногим лучше, но они скорее пырнули бы тебя ножом в грудь, а не в спину. В этом была определенная честность, которую я могла понять.

Я шла за охранником, нервничая все сильнее. Наконец, волнение, которое мне весь день удавалось держать в узде, захлестнуло меня с головой.

Отец в замке. Этот человек ведет меня к нему? В последний раз я видела отца издали, когда мне исполнилось шестнадцать лет. Нас тогда доставили в замок для распределения: одних должны были отправить в Благой двор, других — в Неблагой, и король наблюдал, как его охранники преградили путь шестнадцатилетним фейри. Я заметила отца еще из окна трамвая. А потом меня отделили от остальных, и через час надзирательница приюта сообщила, что на следующий день я отправляюсь на тренировки в Андерхилл — на два года раньше, чем большинство… Если у меня нет возражений.

У меня их не было.

Так я избавилась от сортировки.

Отец оказал мне большую услугу. Я месяцами боялась распределения, уверенная, что мое положение фейри-полукровки каким-то образом все испортит. Или что какой-нибудь фейри узнает, что я дочь короля, и отец накажет меня за то, что я выдала его секрет. Или что меня по какой-то причине вышвырнут в Треугольник. Теперь, когда я стала достаточно взрослой, чтобы над этим задуматься, я поняла, какой нелепой была последняя