с ними борьбу…
Главные птицы наших степей — перепела, куропатки, стрепеты, дрофы, фазаны…
27. Если делить земной шар не по климатическим зонам — на холодный, умеренный и жаркий пояс, а по природным условиям, — получается 7 главных зон. От полюсов к экватору они идут так: полярная зона, тундра, леса умеренного пояса, степи, пустыни, саванны, джунгли. Между ними нет резких границ. Они постепенно переходят одна в другую. В каждой природной зоне свои растения и животные.
28. В умеренном поясе Земли все деревья — даже вечнозелёные, — растут не беспрерывно весь год, а только весной, летом и осенью. В это время у них под корой развиваются молодые клетки и нарастают новые слои древесины. На распиленном поперёк стволе их хорошо видно. Они называются годичными кольцами и расходятся от середины к краям, как круги от камня, упавшего в воду. Весенние кольца — светлые. Летние и осенние — тёмные. Так они чередуются. Сколько тёмных или светлых колец мы насчитываем, столько лет и прожило это дерево… А вот в тропиках, где нет смены сезонов и деревья растут без перерыва на зиму, такие кольца не образуются. Возраст тропических деревьев определить не так просто…
ПРИМЕТА: если лето было засушливым, годичные кольца — тонкие, а если дождливым — широкие. И потому, если спилить какой-нибудь старый дуб или кедр, то по толщине колец можно определить, какое лето выдалось в таком-то году, несколько сот лет назад.
29. Сочинили ЗАГАДКУ: От того, где это — зависит, как там. От того, как там — зависит, кто они. От того, кто они — зависят те, которые, от которых — зависят, которые те…[1]
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
воспроизводящая магнитофонную запись рекордного охотничьего радиорепортажа, который произвёл Каген. Для большей ясности глава снабжена рисунками из альбома Нкале и примечаниями Тькави
… — «Леди»!.. «Леди»!.. Слышишь меня?.. Я «Лев»… Говорит «Лев»… «Леди»!.. «Леди»!.. Перехожу на приём…
…Ну, и очень хорошо, что слышишь. Только ты потише — распугаешь гиппопотамов! Их тут штук тридцать в воде полощется. Жрут стебли тростника и лилии — пасутся. На берегу тоже есть. Валяются в грязи — загорают… Ну и туши… Мы идём мимо них к барже. Её пригнали перевозить в лагерь животных. Когда поймаем. А на палубе наш автобус «Рекс». На нем поедем в саванну… Катер Элиаса причален к берегу. Возле него никого — все ушли… Фу, дьявол!.. Едва не свалился в воду… Понимаешь, перед самым носом вдруг выныривает гиппопотам. Вся морда в водяных лилиях, как на карнавале. Если бы Рам Чаран не успел отвернуть, наскочил бы… Вот это башка! По величине и форме, как ящик от здоровенного телевизора. Правда, Нкале? Она хочет высказаться. Послушай…
…Тькави, это я — Нкале. Знаешь, ноздри у него поднимаются над верхней губой, совсем как перископы. Это, чтобы он мог дышать, не выставляя из воды всю голову… Лоб — ямкой. Глаза — совсем, совсем далеко от носа — только чуть впереди ушей. А ушки маленькие и стоят торчком. От этого он ужасно смешной… А шеи нет — сразу туловище…
…Тькави, я взял у неё микрофон, послушай… Слышишь — ревёт? Это гиппопотам. Здорово ревёт, да?.. Пасть до ушей, будто ковш экскаватора. И ревёт… А клыки, представляешь, как городки во рту!.. Ха! Ха-ха!.. Вот даёт!..
Знаешь, почему я смеюсь? Он нырнул, а когда вынырнул, оказалось, что это самка и на ней верхом сидит маленький! Потому она и ревела, что испугалась за своего поросёнка… Заметь: чтобы нырнуть, зверь зажимает ноздри — они будто слипаются. А ушки опускаются и прихлопывают сверху слуховые отверстия. Техника!..
Что?.. Ага! Сеггридж говорит — самки всегда берут на спину своих детёнышей, когда им угрожает опасность.
Тькави!.. Этот детёныш как раз такой, как нам нужно! Сейчас я пальну в неё ампулой, Александр Петрович…
— …Пожалуйста, положи ружьё, Каген… Если ты сейчас усыпишь мать, она пойдёт на дно и утонет, прежде чем успеет проснуться. Бегемоты — отличные пловцы, но они животные сухопутные и слишком долго оставаться под водой не могут. Мы добудем детёныша позже, на берегу…
…Рам Чаран выключает мотор… Причаливает… Я выпрыгиваю. Берег очень топкий… Сейчас я привяжу цепь к бревну… Аг… мммм…
ПРИМЕЧАНИЕ. Я никак не могу изобразить звуки, которые записаны дальше на этой магнитной ленте. Голос Кагена обрывается, слышен отчаянный крип Нкале, тревожные восклицания учёных, звон упавшей цепи, плеск, тяжёлое прерывистое дыхание, снова крик Нкале, пистолетные выстрелы, сопение, хлюпанье… А потом — почти полная тишина с каким-то зловещим урчанием и следующие один за другим глухие ритмичные удары: «Тум-бутум, тум-бутум, тум-бутум»…
Не было никакого сомнения — случилось что-то непредвиденное.
Стараясь не поддаваться панике, я включил передатчик и начал вызывать «Льва». Никто мне не отвечал. Из динамика раздавалось только отвратительное урчание и загадочные ритмичные удары. Внезапно и они прекратились…
Я сидел перед приёмником, не зная, что делать. Но вот динамик вдруг снова ожил. Я услышал отрывистый свистящий звук, словно откуда-то выходил воздух, затем что-то начало булькать, и тут же возникли возбужденные голоса людей. Я не мог разобрать слов — говорили все сразу — но узнал голоса Нкале, Академикова и Сеггриджа. Не было слышно только Кагена и Рам Чарана. Обо мне, очевидно, забыли…
— «Лев»!.. «Лев»!.. «Лев»!.. — настойчиво повторял я и переключал рацию на приём, наверно, три или четыре раза, прежде чем получил ответ. Ответил Каген. Воспроизвожу запись.
…Всё в порядке, Тькави… Маленькое происшествие… Просто я
