и пришла к агробиохимии. И вот что характерно: почти треть объёма упомянутых коктейлей — азотная органика: аминокислоты, куски белков, сапонины, витамины, гормоны. И с ними в изрядной дозе — разные сахара, как поли–, так и моно. И заметьте, всё это усваивается растениями прямо и непосредственно. Более того: наука говорит, что аминокислоты и сахара предпочтительны в подкормках. Это готовая органика, её не надо синтезировать — растение экономит массу энергии. Интересненько! Получается, будь у растений сахара и аминокислоты, они только их и ели бы? Как мы?!
Кстати, вспомним об АКЧ. Аэрируемый компостный чай. Берёшь кило своего компоста или хорошей почвы на ведро воды, добавляешь туда стакан–два патоки или мелассы — в общем, сладость, опускаешь пару аквариумных аэраторов, включаешь компрессор и булькаешь прямо в квартире. Через сутки, если верить Институту Родейла, все аэробные микроорганизмы и грибы — то бишь сапрофиты и корневые симбионты — размножаются в 100–200 тысяч раз. Ого! Самый крутой и богатый по составу, да к тому же свой местный, адаптированный «ЭМ» готов фильтруй, разводи в 10–20 раз и используй.
Факт: растворимые сахара — начало любой микробной пищевой цепочки. Это первое, что съедается, попав в почву. Даже переваривать не надо — энергия в чистом виде. Взрыватель, «бензин» любой пищевой волны. Не только мы тянемся к сладкому! Так же любы микробам и аминокислоты — бери готовое и строй белок. Поэтому знакомый многим природник Геннадий Распопов, оживляя свои бедные новгородские супеси, добавляет в ведро ещё и стакан муки из комбикорма.
Дальше ещё интереснее. Оказывается, подкормки сахарами — давняя и известная практика. В 30‑е годы её успешно применяли стахановцы в теплицах. А сейчас продолжают применять цветоводы. В знаменитом «Комнатном цветоводстве» Г. Е. Киселёва, изданном в 1956‑м, сахарные подкормки описаны как обычный стимулирующий приём. Особенно хороша сладкая «бражка» с дрожжами: на ведро воды — два стакана сахара и 100 г. сырых дрожжей. Использовать до закисания. Для полива разводится в 20 раз.
Помнится, что–то подобное я когда–то описывал в «Умном огороде». Но в систему так и не ввёл. Придётся снова понаблюдать! И кстати: если в любой готовый «компостный чай», будь то АКЧ ли ЭМ-настой Бублика, перед поливом снова добавить сладость и что–то белковое, эффект отменно усилится — взрыв микрофлоры продолжится и в почве. Мы ведь добавляем органику именно для микробов. Или не только?..
Это вообще интересно. Вспоминая о непосредственно белковом рационе хищных растений — а мы сейчас просто обязаны о нём вспомнить! — профессор В. И. Палладин сто лет назад пишет: «Листья какого угодно зелёного растения, при помещении их в темноте на растворе сахара, начинают усваивать его и перерабатывают в крахмал. Через несколько дней пребывания в темноте на сахарном растворе листья оказываются переполненными крахмалом». Как при активном фотосинтезе. Мозги уже закипают, чувствуете?..
Та же странность и у каллюса — массы однородных клеток, делящихся на питательной среде. Мне попалась работа сотрудника ВНИИ физиологии растений М. Смирнова, сделанная ещё в начале 60‑х. Каллюс моркови рос «на агаровой питательной среде Уайта, содержащей микроэлементы, витамины, ауксины и кокосовое молоко». Так и рос три года, ничего из себя не рождая. Но стоило добавить аминокислот и нуклеотидов («кирпичиков» ДНК), как каллюс тут же «просыпался» и рождал почечку, а из неё и растение!
Но рекорд питательной борзости бьют корни: годами растут в питательных средах без всяких вершков! Смирнов описал эти наблюдения в 1963‑м. Отрезанные концы корней помещали в среду очень простого состава: основные минералы, сахароза и три витамина. И они росли, как ни в чём не бывало. Их снова стригли, снова клали в ту же баночку — и они снова росли. И так пять лет, пока у учёных терпение не кончилось. Вот и думай: что стали бы есть корни, будь у них выбор?
Скажете: кормить сахаром, чтобы добыть сахар?! Дичь какая–то! Но позвольте, мы ведь кормим почву органикой, чтобы добывать органику. Понимаем: чем больше растительной органики вернём, тем лучше органика вырастет. Углеродный круговорот-с, батенька мой. Совсем недавно и он был такой же дичью для агрономов, а интенсивщики и до сих пор его в упор не видят. Но ведь всё логично. Сахар — просто начало, стартовая часть органики, возвращаемой в почву. Абсолютно природная часть. Разве мало сладких плодов и побегов падает на землю? И второе: чем, позвольте спросить, минералка логичнее Сахаров? По деньгам — так патока дешевле, а по эффекту — вообще молчу.
Слава Небесам — похоже, эти идеи всё больше воплощаются в практике. Пример — работы британцев, проведённые в конце 80‑х. Они вводили 5% раствор сахарозы на глубину 20 см, чтобы стимулировать деревья. И стимулировали изрядно! А потом внимательно посмотрели, что в растении происходит. И оказалась там совсем простая штука: почвенный уровень Сахаров, как рычаг, регулирует включение и выключение генов, определяющих режим питания. Мало сахара в почве — активизируются гены фотосинтеза. Много сахара — активизируются гены корней, те ветвятся, наращивают массу и кушают сахар, подавая его вверх. А фотосинтез при этом тормозится. И правильно: зачем вкалывать без нуждыто? Учёные резюмируют: мол, сахара растворимы, работают мгновенно, абсолютно экологичны и недороги — словом, вполне практичная штука. Бона как! Предполагаю, какой–нибудь белковый гидролизат показал бы схожую картину.
В этой связи нельзя не упомянуть канадский проект RCW — веточная древесная щепа. Он начат ещё в конце 70‑х, и в начале 90‑х доведён до продуктивной технологии, спасающей истощённые почвы по всему миру. Изучая, как рождается гумус в лесах, учёные обнаружили: главный источник устойчивого гумуса — тонкие ветки лиственных деревьев. Почему? Потому что в них содержится почти на порядок больше сахаров, чем в древесине стволов, плюс белки в изрядном количестве. В ветках, в отличие от соломы, идеальное соотношение азота и углерода! С учётом прочих элементов, в них хранится 75% всех питательных веществ леса. А я‑то думал: ну почему так люблю мельчить ветки на измельчителе?
Только в Квебеке ежегодно скапливается 100 млн тонн веток, которые приходится просто сжигать.
А в мире — миллиарды тонн. В общем, учёным оставалось придумать машины, правильно измельчающие ветки тоннами в час, и отработать агротехнику. Машины придумали. В основе агротехники — беспахотное смешивание 1–2-дюймового слоя мелкой щепы с пятью верхними сантиметрами почвы. Через три–четыре года урожаи на истощённых почвах растут в разы.
Напоследок сам Бог велел глянуть новым глазом на компост. И констатировать: из него ведь не только
