причиной разрыва.
— Ты такая же проницательная, как и твой Господин, сабочка, — беспечно сказала Анна.
— Ну… — Джессика остановилась и застонала.
Они вдыхали и выдыхали, пока не прошла очередная схватка.
Когда стало легче, блондинка нахмурилась.
— Если ты хочешь причинять меньше боли и только мужчинам, возможно, боль — это не то, чем ты наслаждалась на самом деле. Может, тебе просто нравится превращать мужчин в желе?
— Несомненно, — Анна криво ухмыльнулась. Зет обожал логичные рассуждения Джессики. Но… она права. Возможно, поэтому, когда она начинала заботиться о своем рабе, причинять ему боль — только для боли — становилось труднее.
* * * *
Заняв место Анны на диване, Закари обнаружил, что едва себя контролирует.
Акушерка, Фэй, приехала несколько минут назад, как раз к концу схваток. Закари казалось, что он попал в ад. Глядя на Джессику, испытывающую такую сильную боль — боль, которую он не мог облегчить, — ему хотелось кого-нибудь убить. Теперь схватки происходили каждые две-три минуты и длились… он мог поклясться, целую вечность.
Впервые он был благодарен своей бывшей жене за то, что она родила ему двоих сыновей с помощью кесарева сечения.
Боже, Джессика.
Он увидел, как она потеряла уверенность, что может выдержать все это, еще до того, как она объявила:
— С меня хватит. Я умываю руки.
— К сожалению, это невозможно, — пробормотал он. — Но каждая схватка приближает роды к концу.
Его жена буквально впилась в него взглядом.
— Это не помогает. Чёрт бы тебя побрал, у тебя уже есть дети, почему тебе захотелось ещё?
— Джессика, ты хотела детей.
— Ты, блять, ошибаешься! Я никогда… — Последовала следующая схватка.
— Дыши, малышка.
— Сам дыши, придурок. Как ты мог так поступить со мной? Ты сказал мне, что ты — не садист, чёртов ты лгун, — она вонзилась в его руку своими маленьким ноготками с такой силой, что выступила кровь. — Тебе нравится боль? Приятно?
Позади него послышался смешок от Бена.
— Она еще пожалеет об этом.
Акушерка вышла из спальни, которую подготовила, и с улыбкой сказала:
— Не-а. Закари согласился, как и все мои клиенты, простить все, что бы ни было сделано и сказано во время родов. Никаких «если», «и» или «но».
Закари разжал пальцы Джессики, вцепившиеся в его руку, и ему было наплевать на кровоточащую рану. Его жена вся дрожала и тряслась от боли, и единственное, что он хотел сделать, это притянуть ее в свои объятия.
— Не прикасайся ко мне, — она оттолкнула его руки. — Я ненавижу тебя.
Он поморщился от гнева и боли, наполнявших ее до предела, и почувствовал себя совершенно, ужасно беспомощным, когда Джессика закричала во время следующей схватки.
— Спокойно, Зет, — прошептала Анна и сжала его плечо, затем передала акушерке влажное полотенце.
Фэй положила его Джессике на лоб.
— Ты хочешь, чтобы твой муж помассировал тебе спинку, милая? Или ты хочешь встать на четвереньки?
— Нет, черт возьми, я просто хочу, чтобы все это закончилось, — её голос сорвался на крик. — Боже, чёртово дерьмо, блять.
Даже когда плечи Зета напряглись в сочувствии, он не смог подавить приступ смеха. Он никогда не слышал, чтобы она так выражалась.
— Ты… ссаный муравьиный говнюк. Это. Не. Смешно, — она откинулась назад, хватая ртом воздух, ее кожа блестела от пота. Ее изумрудно-острый взгляд мог бы разрезать сталь. — Если твой член еще раз приблизится ко мне — отрежу.
— А вот это было жестоко, — пробормотал Бен. — Госпожа Анна, думаю, у тебя появилась соперница в пыточном отделе членов.
Джессика, некогда милая жена Зета, в одночасье ставшая демоном, бросила сердитый взгляд в угол, где стоял Бен.
— Ты… Ты мне нравился. Как же я ошибалась.
Громоздкая тень, которая была Беном, казалось, вжалась в стену. Он прочистил горло.
— Я, пожалуй, просто пойду… посмотрю, не закончился ли дождь, и, да…
Когда он ушел, Закари огляделся. Анна осталась в комнате. Она уверенно кивнула ему, давая понять, что будет готова помочь в случае необходимости. От её присутствия становилось легче, но ничто не могло успокоить его страх. Если что-то пойдёт не так, скорая помощь просто не успеет приехать.
У Джессики началась очередная схватка.
Так много боли. Закари сжал ее руку, изо всех сил стараясь придать ей силы.
Когда Джессика, наконец-то, расслабилась, Фэй спросила:
— Помнишь, что нужно тужиться?
Джессика кивнула.
— Позволь взглянуть, насколько ты раскрылась. Потом мы переместимся в спальню, где уже всё готово, — объявила акушерка. Во время осмотра Джессика снова выругалась. — Раскрытие десять сантиметров. Пойдем, — Фэй встала, забирая с собой нижнее бельё Джессики.
— Эй, я хочу надеть трусы, — Джессика протянула руку.
— Пришло время походить без них, дорогая.
— Нет. Отдай обратно. — Когда Фэй не двинулась с места, его любимая кошечка обратила свой хмурый взгляд на Закари. — Она ведет себя подло. Сделай ей больно.
— Полегче, милая. Скоро все закончится. — Его сочувствие вышло ему боком, в запястье еще сильнее впились острые ноготки.
Фэй усмехнулась.
— Джессика, мы обе знаем, что ты и раньше ходила без нижнего белья, иначе сегодня тебе не понадобились бы мои услуги.
Будь он проклят, если не чувствует себя виноватым за свое участие в том, что она забеременела. Прежде чем Джессика успела ответить, он подхватил ее на руки.
— В спальню.
Пока он нес ее, у нее снова начались схватки, и он почувствовал, как его жена начала тужиться.
— Она тужится, Фей.
— Хорошо. С этого момента всё пойдёт быстрее.
— Боже, как же больно!
— Знаю, котенок, знаю, — прошептал Закари.
— Я знаю, что Мастера тщеславны, — процедила она сквозь стиснутые зубы, — но и вообразить не могла, что ты… считаешь себя… Богом.
Он не сумел сдержать смешок и, когда усадил ее на кровать, едва успел увернуться от ее удара.
Час спустя, позвав Анну, чтобы та взяла Джессику за руки и поддержала за плечи, Закари принял вышедшую из родовых путей девочку.
Окровавленная, с белыми первородными пятнышками, со светлой кожей и несколькими прядями светлых волос она была самой красивой маленькой девочкой в мире.
Пока акушерка возилась с пуповиной, он мог только стоять и держать младенца. Такая крошечная и хрупкая. Он и забыл, какими маленькими они появляются на свет. Просто поразительно.
— Закари? — позвала Джессика.
Ему пришлось сморгнуть слезы с глаз, прежде чем отдать малышку матери.
— У нас девочка, котёнок. Идеальная малышка, — он осторожно положил ребенка ей на руки, крадя поцелуй у своей возлюбленной. — Спасибо за нашу дочь, Джессика.
Она улыбнулась и прошептала:
— Пожалуйста, Мастер.
Секунду спустя малышке удалось найти сосок Джессики, и молодая мамочка слегка дернулась, когда кроха присосалась к груди.
