Книга Ничьи Земли - Таня Рысевич

— Не знаю, — растеряно пробормотал воин, — я просто вдруг почувствовал.

Ренар перебрался поближе к Маирану, при этом чуть не отдавив руку Искре и внимательно посмотрел на Чёрного Волка, напряжённо прищурившись.

— Хм, — изрёк страхолюд после длительного вглядывания, — и правда. Но как ты вообще понял это через Круг Отрицания. Вы ведь заметили, что этот “заборчик” является барьером? — обратился он к остальным.

— Заметили, — в один голос ответили Наяна и Велен.

— Тшшш… — зашипела на друзей Искра, — потом!

Корон перевернул очередную пару.

— Лиса и Мышь, — объявил мальчик и задумался, устало прикрыв глаза, — Мышь часто бывает съедена Лисой.

Маиран снова подался вперёд, непроизвольно вцепившись в руку Искры.

— Верна твоя пара, Русый Горностай, — сказал вождь, — но…

Закончить ему не дал посох Белой Росомахи, замерший прямо перед лицом.

— Ты хочешь закончить то, что начал говорить, Чёрный Волк? — спросила она.

— Нет, — быстро ответил Чёрный Волк.

Вождь злобно посмотрел на Корона, но потом вдруг резко как-то подобрел, кротко склонил голову и громко, недрогнувшим голосом произнёс:

— Я признаю тебя победителем в этой Игре, Русый Горностай и прошу прощения за ту ложь, которую я чуть было не произнёс.

— Я прощаю тебя, — удивлённо пролепетал Корон.

Вождь подошёл к выходу, подождал, пока ему откроют и удалился.

— Русый Горностай, — сказала Белая Росомаха, — шестнадцать зверей разрешили спор в твою пользу. Ты со своими спутниками волен идти по Лесу туда, куда вам заблагорассудится. И я приглашаю вас прийти на праздник Полнолуния сегодня ночью.

— Мы принимаем твоё предложение, Белая, — пролепетал чуть не умерший от счастья на месте мальчик.

Корон вышел из Круга Отрицания и тут же оказался в кругу друзей.

— Качать его! — завопил Дон. — Парни, помогайте!

Дон, Маиран и Ренар при активном содействии местных несколько раз высоко подкинули Корона, громко выкрикивая. Правда, решить, подбрасывать его четыре раза или шестнадцать, не смогли, поэтому получилось ни то, ни сё — одиннадцать. Юна взволнованно бегала вокруг людей, видимо, опасаясь, как бы они не уронили ей Спутника.

К гостям подошла светловолосая девушка лет шестнадцати, подождала, когда раскрасневшегося Корона поставят на землю и, дружелюбно улыбаясь, спросила:

— Вы не хотите отдохнуть перед праздником?

— Это было бы неплохо, — ответил Дон.

— Мы с радостью примем твоё предложение… — Корон запнулся, высматривая именную косичку девушки, но, видимо, не преуспел.

— Меня зовут Светлая Зайчиха, Русый Горностай, — девушка ободряюще взяла Корона за руку, — но люди называют меня Зайкой, ты можешь говорить так же.

— Прости, Зайка, я не хотел причинить тебе обиду, — улыбнулся в ответ Корон, явно смущаясь, но руку не вырывая.

— Какая тут может быть обида? — отмахнулась девушка. — Ты очень хорошо видишь знаки для человека из-за Леса. Откуда ты всё это узнал?

— Я обучаюсь в Ордене Хранителей. Там и узнал.

— Разве о нас рассказывают в Орденах? — удивилась Зайка. — Разве Высоким интересно, что происходит в Лесу?

— Я нашёл несколько книг в библиотеке, — признался Корон, — и замучил вопросами всех людей, которые знали о вас что-то или могли знать кого-нибудь, кто что-нибудь знает.

Зайка нахмурилась.

— Я не слышала, чтобы кто-нибудь из моего народа бывал в Ордене Хранителей.

— Я не слыхал, чтобы кто-нибудь из вашего народа вообще бывал в Орденах, — осторожно сказал Корон.

— Отчего же? Такое случается! И уже довольно давно.

Корон с недоумением посмотрел на Велена.

— Закон это не запрещает, — невозмутимо ответил светляк, — не вижу никаких препятствий.

— Учитель! — возмутился Корон. — Ты знал и не сказал мне!

— Ну-ну, — Велен поправил очки, — я не знал точно потому и не спешил делиться, вдруг ошибся бы.

Зайка отвела их в дом, пустующий по какой-то неведомой причине, удостоверилась, что у гостей есть всё необходимое, показала остывающую, но ещё вполне пригодную баню, посоветовала поспать до вечера и ушла.

Корон был жутко взволнован предстоящим праздником, но несмотря на это мужественно лёг спать первым. Искра сомневалась, что ему удастся заснуть, но Хранитель был настроен решительно.

— Я не хочу заснуть на празднике, — объяснил он.

— А что, хозяева рассердятся? — забеспокоилась Лина.

— Нет, — рассмеялся Корон, — с чего бы? Это же праздник, а не что-то обязательное. Просто я боюсь пропустить что-то интересное.

Корон уткнулся лбом в бок улёгшейся рядом Юны и, похоже, действительно заснул. Или, по крайне мере, задремал.

— Эх, молодой здоровый сон, — усмехнулся Дон, смахивая воображаемую слезу умиления.

Глава 14. Праздник Полнолуния

Когда небо окрасилось в нежно-оранжевый закатный цвет, а Корон уже исходил всю избу вдоль и поперек от нетерпения, пришла Зайка и пригласила следовать за ней. Не то чтобы путникам был нужен проводник — вся деревня от мала до велика в нарядных одеждах спешили к месту проведения праздника — но вежливость требовала подождать, пока их проводят. Взрослые степенно шли, переговариваясь между собой, дети и подростки бегали туда-сюда по улице, взволнованные и радостные, но даже эта беготня казалась какой-то упорядоченной и целеустремлённой. Удивительно, но теперь люди, ещё недавно не дававшие гостям прохода и обсуждавшие буквально каждый чих путников, теперь едва обращали на них внимание. И повсюду, абсолютно повсюду — спокойное сосредоточение на лицах.

— По-моему, они все оставили свою суету в сегодняшнем утре, — заявил Дон, и это было идеальным описанием действительности.

Искра шла по вечерней улице, то и дело проваливаясь в какой-то радостный полусон. Сейчас она ещё этого не знала, но Хранительница стояла сейчас у истоков возникновения одного из самых светлых и радостных воспоминаний своей жизни. Годами позже она любила раз за разом “пересматривать” этот момент в своей памяти и, что интересно, особенно чётко вспоминались только люди, которые “забыли оставить суету в утре”, всё остальное сливалось в прекрасный витраж воспоминаний, который было интересно рассматривать только целиком, не уделяя внимание каждому отдельному фрагменту.

Девочка лет двенадцати с сосредоточенным лицом, поджав губы и заткнув уши ладонями ходит туда-сюда возле завалинки. Зубрит, повторяет на память. Что? Непонятно. Было похоже, что она шла по улице и вдруг поняла, что забыла что-то в том, что пыталась запомнить и заметалась на месте, пойманная внезапным возобновившимся страхом — «а вдруг ошибусь?».

Вереница мальчишек лет четырех-пяти двигается странным образом — два прыжка на правой ноге, два прыжка на левой, прыжок на обе ноги, остановка.

Подросток бежит, перебрасывая из одной руки в другую легкое охотничье копьё.

Девушка подбегает к парню и ехидно спрашивает его: “что, взял?”, и парень кивает ей в ответ, похлопав по груди. Лицо девушки загорается внутренним светом, она берёт его за руку, и они идут вместе.

Юноша останавливается прямо посреди улицы и несколько