девушкой впервые и не способен был притворяться и лицемерить.
— Спасибо, надеюсь, больше не понадобится, — слегка улыбнулась Элеонора Борисовна и направилась на урок, крепче обняв классный журнал.
Алек невольно зафиксировал в себе, словно сфотографировал, её профиль с высоким лбом, причёской «бабетта»[17] на макушке и тонким каштановым локоном на виске, слегка вздёрнутым носом и круглым нежным подбородком.
«Да, это она!» — то ли сравнил он с привидевшимся ему образом, то ли сличил с вынашиваемым внутри себя идеалом женщины-спутницы жизни.
Вместе с тем Алека покоробила и даже обидела последняя фраза Элеоноры. Поначалу он принял её на свой счёт, как намёк на отсутствие перспективы для налаживания отношений. Но по трезвом размышлении он понял естественность ответа учительницы, смысл которого сводился элементарно к тому, что школьники больше не набедокурят.
Успокоившись, Алек стал разрабатывать план дальнейших действий…
Глава 7
Ко всему прочему выяснилось, что Элеонора, бакинка в третьем поколении, имеет карабахские корни. Это «чудесное совпадение» (Алек эмоционально воспринял новость) добавило молодому человеку уверенности в своём выборе. Однако перебросить мостик от одного живого существа к другому на деле оказалось чуть ли не сложнее, чем соединить две части большого города массивным железобетонным инженерным сооружением…
Алек, не отличавшийся от природы робостью, сейчас, в ожидании звонка с последнего урока, волновался, как ученик перед экзаменом. Лёгкая дрожь в суставах и раздувшиеся из-за частого и неровного дыхания ноздри выдавали его внутреннее состояние.
Прораб ещё раз обошёл строительный участок, дал профессиональные советы рабочим и мастерам. С особым тщанием Алек осмотрел географический кабинет, сделал пару замечаний и спустился в раздевалку. Поверх светлой водолазки он надел синий свитер с ромбовидным рисунком, удовлетворённо провёл ладонью по ровному упругому животу. Расклёшенные джинсы придавали элегантности, скрывая ботинки на платформе, делающие хозяина выше. Проницательный человек наверняка догадался бы и о белых носках, которые, подчёркивая торжественность момента, одновременно прибавляли своему хозяину настроения и внутренней уверенности…
Оглядев себя в большом зеркале с ног до головы, Алек достал из заднего кармана брюк тоненькую расчёску и поправил пробор тёмно-каштановых волнистых волос, пригладил пальцем усики, как делал всегда, когда принимал важные решения.
В голове невольно прокручивались варианты развития разговора, эмоциональные фразы, красивые шутки и комплименты. В итоге, вспомнив строгое лицо молодой учительницы, казалось, напрочь лишённой женского кокетства, Алек решил расслабиться, просто подойти к девушке и спокойно сказать, что она ему нравится и предложить общаться. «Я же не артист и не клоун, чтобы развлекать её… Мы ведь взрослые люди», — успокаивал себя он…
Прозвучал звонок, и учебное заведение загудело ульем. Алек вышел к воротам школы. Обычно минут через десять после звонка с последнего урока, вслед за ватагой высыпавших из классов школьников, неторопливо покидали здание и учителя. Алек сразу же заметил Элеонору, едва та ступила на площадку перед входом в здание. Она как-то задумчиво спускалась одна по лестнице. Молодой человек решил, что это наиболее удобный момент и пошёл навстречу. И тут произошло самое удивительное и незапланированное. Увидев Алека, Элеонора приветливо улыбнулась и сама заговорила первой, как со старым знакомым:
— Добрый день, товарищ мастер! Как продвигается работа? Надеюсь, в скором времени мы наконец вернёмся в свою родную обитель.
Алек не ожидал такого развития событий. Всё получалось как-то прозаично и буднично. Конечно, Элеонора невольно разрядила обстановку, однако одновременно расстроила, сама того не подозревая, тактический план начинающего жениха, заблокировала его инициативу. Алека покоробило, что девушка, казалось, вовсе не замечала его необычный вид и не чувствовала торжественности момента. Более того, назвала его обобщающим, в принципе, безликим словом «мастер», как бы понизив его в должности, так как Алек сам руководил мастерами, бригадирами и строителями. Для молодого, амбициозного и к тому же влюблённого человека всё это было существенно.
Пришлось ответить в качестве «товарища мастера»:
— На следующей неделе мы перейдём к внутренним работам. А через месяц вы не узнаете свои классы…
— Ой, как долго! — на лице Элеоноры появилось выражение неподдельной досады.
— Но ради вас мы постараемся как можно скорее, — нашёлся Алек и тут же понял, что шутка получилась не слишком удачной.
Элеонора даже не улыбнулась и, пожелав удачи, направилась к школьным воротам.
Алеку оставалось молча проводить её взглядом…
Вечером, прикуривая одну папиросу за другой, Алек мерил шагами свою комнату в строительном общежитии.
«Сколько в мире счастливых людей и сколько несчастных, — думал он. — А ведь всё иллюзорно, всё зависит от самоощущения, вернее, самовнушения и настроя… Но как войти к ней в доверие и настроить её на нужный лад? Как не оттолкнуть неосторожным словом или действием?..».
Прораб разрабатывал новый план действий на личном фронте. В целом проект можно было назвать «Как завоевать сильную женщину». Объект казался неприступным, слишком гордым и независимым. Однако природное упорство и горячее желание непременно добиться цели звали юношу к действию. При этом разум подсказывал, что надо набраться терпения, быть предельно тактичным и давить «мягкой силой». Тогда можно будет потихоньку растопить лёд в сердце и одолеть кажущуюся неприступность.
«Даже самая сильная женщина ждёт, когда появится тот, кто сможет завоевать и покорить её. Я заставлю трепетать её сердце», — решил Алек.
Глава 8
В двадцать лет у Эрика вышла первая книжка стихов «Апельсин солнца», и он сразу стал знаменитостью у себя в институте. Сокурсники подшучивали: «Ветеринар-поэт… Где это видано?» Эрик добродушно отвечал: «Чем ближе к живой природе, тем натуральнее стихи».
Маленький сборник с лучистым названием был достаточно тепло принят в литературных кругах. Один из известных критиков особо выделил образ «солнца-апельсина» — с этим символом в сердце выживал в военное лихолетье маленький герой стихотворения, питаясь его волшебным светом и энергией.
Теперь оперившийся лирический герой Эрика обращался к миру, оповещая, что он «с открытым челом и радостной улыбкой на лице шагает к новым горизонтам, по дорогам, озарённым яркими лучами полыхающего солнца».
Юный, полный романтики и всепобеждающего оптимизма, Эрик выстроил свою концепцию спасения мира: «поэзия — это красота, а красота, как известно, призвана спасти мир, возвышая человека и делая чище и благороднее его душу».
«Корень зла и наиболее гнусного его проявления — войны, заключается в том, что люди не хотят замечать красоту окружающего мира, величественные пейзажи природы и её чудесные проявления, — размышлял юноша. — Человеку не кажутся удивительными ветер и дождь, он не задаётся вопросом, на чём держится луна и почему она не падает вниз, не задумывается о том, обязано ли солнце освещать и греть землю или же
