всё приукрашено. Не город, а пару стогов с сеном. И я не уступал Лису Вараху.
— Но с демоном смерти так и было?
— Почти. То была демоница.
— О!
Бал Вару, сдерживая нетерпение, вмешался:
— Мысли чар Гитама то взлетают к Вышним, то спускаются на Ту Сторону, поспевать за ними радостно. Однако сейчас мы можем помочь ему с завершением песни. Мне видятся три завершения. В первом вождь Медведей отдает высокородным балам красавицу Рохини, и они уводят ее. Я должен упомянуть и этот путь, бал Изана — не горячись!
Второе завершение — начинается битва между войсками вождя Медведей и других вождей. И, если не вмешаются Вышние, бОльшая сила одолеет меньшую. Умрёт немало воинов. Чар Гитам, как думаешь, сколько богатырей сразил бы в песне сам вождь Медведей, прежде чем пасть?
— Не меньше четырех десятков, самых могучих. О каждом из которых можно было бы спеть особую песню.
— Да у нас с собой воинов лишь немногим более того! Однако думаю, что конец такой славной битвы может быть омрачен жестокостями, если распаленные воины ворвутся в город вождя Медведей.
Есть и третий путь. Путь милосердия. Вождь Медведей, желая сохранить людей от войны, запирается вместе с красавицей Рохини в большом доме и велит воинам обложить его сухим хворостом. Затем прощается со всеми и на облаке дыма возносится с ней к Вышним. Которые, конечно, воздадут ему милосердием за милосердие. А у вождей, пришедших с войском, не будет ни желания, ни повода держать вражду к вождю Медведей и его роду.
***
Бал Изана с тяжелым сердцем слушал словоплетение бала Вару, грея руки у костра. После того, как прошлым днем охотники известили о приближении чужого войска, мужи рода пришли к его дому, чтобы спросить о том, что бал собирается делать, будет ли битва, и какая польза будет роду, если он победит одноплеменников. Возможность неудачи в бою не упоминалась вовсе. Отцы семейств держались степенно, но их женщины, собравшиеся в отдалении, громко сомневались в том, что родичам нужно умирать из-за какой-то вдовы из рода Варах. Немногочисленные воины с дружинного двора, чаще других получавшие от щедрости бал Изаны, стояли тут же, за его спиной, но в разговоре не участвовали.
Изана вел беседу уклончиво, тянул время, ожидая вести от брата, который еще вчера отправился в стан мирных Змей. Напоминал родичам о том, как бал Варах в прошлые годы присылал удальцов, когда род Изаны ждал нападения врагов. Но всё это было не то. Наконец, он отложил продолжение разговора до утра, чтобы хватило времени посоветоваться с Вышними и предками во время встречи Солнца.
Ночью явился брат, усталый и мрачный. Рассказал, что старики Змей не хотят касаться распрей балов, не пришлют бойцов. И они не желают строить новый дом для балли Варах рядом со своим селением и не стали бы охранять его. Они уже сворачивают стан, чтобы отойти в лес, подальше от города. Но старики не запретили сыновьям бал Изаны от Змейки помогать отцу. Оба уже пришли по-походному, ждут разрешения войти в город.
***
Бал Изана держал в свое время отдельную усадьбу рядом с селением Змей, в недолгом пути от города. Девятнадцать зим назад там поселилась Змейка, круглолицая и смешливая, вместе со своей матерью. Змейка родила балу троих сыновей и дочку, из которых Вышние оставили только двух сыновей. Давно уже нет ни Змейки, ни усадьбы, на ее месте видны только сгнившие остатки столбов и яма в земле. Ее сыновьям исполнилось пятнадцать и четырнадцать зим, последние годы они прожили в доме их дяди по матери. Бал каждый месяц отправлял туда свинью и не тяготил их семейство оброком.
Наутро, после молений и жертв, бал Изана обещал родичам, что битвы не будет. Но только если гости увидят силу и единодушие рода. Велел загнать скот в город — весь, какой возможно — а оставшийся спрятать в лесу под присмотром стариков и подростков. Родовой заклинатель отправился в городское святилище призывать стужу и метель, мужи-родичи разошлись по домам вооружаться.
Сам же бал Изана велел принести воды, свежего молока, бычьей крови, копченого окорока и топленого масла, но не браги. Под охраной доверенного пожилого воина, дядьки Сура, заперся в своем доме и в тишине занялся оружием, готовясь к возможной-таки схватке. Постелив лосиную шкуру на пол, не торопясь раскладывал на ней оружие, сначала поднося к лицу и шепча тайные имена, которых никому нельзя знать — молот, каменный кинжал и еще один — из медвежьей кости, пару ясеневых дротиков с жалами цветного кремня, отцову волчатку — совершенно круглый тяжелый голыш размером с бычий глаз, вплетенный в конец прочной витой ременной рукояти толщиной в два пальца. Он угощал каждого по очереди водой, молоком и кровью, а затем густо натирал маслом и грел возле огня, чтобы впитывалось лучше. Брал из чашки чистый крупный песок цвета солнца и посыпал рукояти. В конце опустил оружие в мису с водой и оставил на некоторое время, чтобы рукоять распухла и плотнее села в отверстии каменной головы молота.
— Отец, сделай меня сильным и быстрым сегодня — телом и мыслью! Деды, добавьте разума и удачи! И ты, друг, если тебе хорошо со мной, помоги помыслом, подскажи вовремя! — приговаривал бал Изана, сбрызгивая огонь в очаге оставшимся маслом и подкармливая окороком — Хозяин огня, передай вот это Вышним, а вот это предкам поскорее! Но сначала возьми себе, сколько пожелаешь!
Закончив с этим, бал в сопровождении оруженоши, взялся проверять лучников, расставленных на палисаде. Лучниками были подростки, не достигшие пятнадцати зим, под началом старого воина. Дочь Изаны Яла была там же со своими стрелами. В случае приступа, это мало поможет, конечно.
***
Когда бал Вару закончил речь, собеседникам стал лучше слышен невнятный гул среди воинов, продолжавшийся уже некоторое время. Звуки работы в лесу прекратились. К балам, беседовавшим, сидя у костра на мешках, направлялись несколько бойцов вместе с балом Удру. Они сопровождали какого-то долговязого человека, то и дело заступая ему путь. Человек шел прямо, подняв подбородок, не торопясь и не глядя вокруг. В руке он нес шлем из медвежьего черепа с блестящими клыками. Воины, несмотря на суету, всегда успевали освободить место для его следующего шага.
— Стой, не то поймаешь стрелу в глаз! — детский, но громкий и резкий голос Ялы с городской ограды заставил всю процессию вдруг замешкаться. Высокий человек тут же шагнул вперед, отстранив воинов.
Уловка? Бал Изана не стал ничего ждать, поднялся
