главе — мужчина в стальном нагруднике, таком начищенном, что слабое осеннее солнце буквально пылало на его зеркальной поверхности. Вместе с вельможей — а это был именно он — прискакала и полудюжина тяжеловооруженных всадников. С такими уже не справишься лохаром или броском топора, тут придется использовать силу осколков на полную катушку, пытаться смять броню, уничтожить оружие…
К моему удивлению, кавалькада еще издалека перешла на шаг, а когда всадники поравнялись с дружинниками, вперед выехал один из воинов и поднял вверх наши с Отавией седельные сумки.
— Твои пожитки, колдун! — крикнул мужчина в блестящем нагруднике. — Забирай!
Я посмотрел на Урука, который сидел и баюкал сломанную руку.
— И что, мне подойти? — издевательски спросил я.
По толпе пошел нервный смешок. К моему удивлению, ставка на непонятного мальчишку сработала. Вот только командир дружинников был каким-то слишком хмурым. Видимо, потому что сейчас прикидывал, что с ним сделает владелец этих земель за то, что он отправил юнца проверять мой труп.
— Положите сумки на коня и отправьте ко мне! — крикнул я.
Когда мое требование выполнили, и к нам с пареньком шагом подошла пегая лошадка с переброшенными через круп седельными сумками, я скомандовал:
— Полезай в седло, поедешь со мной.
— Рука!.. Я не могу… — прохныкал парень.
Но расставаться с Уруком я не собирался. Так что я просто схватил парнишу за локоть и пока тот ничего не понял, прокатил по его руке силу осколков, собирая воедино сломанную кость. Под болезненно-удивленный крик Урука, рука встала на место, после чего я повторил свое требование:
— Полезай в седло. И крикни своим, что вернешься через три дня, если не будет погони.
Абсолютно ошарашенный, парень выполнил мое указание, после чего я, под тяжелыми взглядами дружинников взял коня Урука под уздцы и, прыгнув в седло, поскакал строго на восток, стараясь взять как можно больший угол относительно маршрута Отавии. Не надо давать Аштонам шанс настигнуть нас обоих одним отрядом, пусть побегают.
К моему удивлению, парень даже не попытался выпасть из седла. Смирно ехал за мной, будто бы мы оказались на прогулке. Исцелять ему руку было, конечно, ошибкой, но в моменте мне это показалось здравым решением. Урук был нужен мне живым, целым и невредимым.
Мы скакали до самой темноты, всячески сбивая след. Трижды пришлось переходить вброд небольшие ручьи, а сколько раз мы давали кругов, чтобы запутать собак и следопытов, и вовсе не счесть. Урук сидел в седле тихо, только время от времени отвечая на мои вопросы о местности. Причем, отвечая честно.
— Все! Приехали! — скомандовал я, спрыгивая на землю.
Это была небольшая рощица, рукотворная, что отделяла поля друг от друга. Деревья же нужны были как естественная преграда для того, чтобы местные ветра не выдували плодородную почву до состояния песка. Я решил держаться поближе обжитых земель, чтобы наши следы смешивались со следами местных. В чистом поле найти и поймать нас будет проще.
— Господин! Отпустите, молю! — захныкал Урук, картинно заламывая руки. — Старые они у меня совсем! Пропадут без сыночки старшого!
Я вполуха слушал причитания парнишки, закапываясь при этом в землю на глубину в целый фут, чтобы обустроить дозорный костер, который не будет видно со стороны.
— Отпустите! Пожалуйста! — продолжал стенания пленник.
Я устало воткнул в землю дубинку, которую использовал в качестве лопаты — обратно меч из нее я так и не сделал — после чего стал выгребать рыхлую землю.
— Ты мне лучше скажи, как тебя зовут, — сказал я, не отвлекаясь от основного занятия.
— Урук! Сами слышали, господин!
— Это я слышал, да… Вот только тебя не зовут Урук. Я вообще таких имен не слышал. Поэтому и спрашиваю, — сказал я, продолжая обустраивать костер.
Парнишка замер, будто бы что-то обдумывая. Я же краем глаза следил за тем, чтобы он не натворил глупостей — убивать его мне точно не хотелось.
«Кем ты стал, Рей? Что бы сказал Осиор на ту бойню, что ты устроил? Ты был уважаемым магом, а сейчас — какой-то непонятный выродок с непонятной силой. Берешь пленников, бежишь от законных владельцев этих земель…»
— Меня зовут Нассир.
— Нассир Аштон, — сказал я, будто смакуя имя на языке. — Знаешь, звучит. Наследник?
— Племянник. Сын младшего брата, — глухо ответил парень.
— Племянник… Но член семьи, — сделал я очевидный вывод. — Черт! Корни… Подай стилет, Нассир, надо их обрубить.
— Какой…
— Который ты носишь за голенищем, — ответил я, не глядя протягивая руку. — Давай его сюда!
Долгие десять ударов сердца и в мою ладонь легла узкая рукоять.
— И когда ты его заметил? — спросил парень.
От недавнего раболепия не осталось и следа. Только умеренное любопытство вместе с попытками сохранить лицо.
— Давно, еще там, в поле. А потом убедился, когда мы переходили первый ручей вброд, — прямо ответил я, орудуя в это время острым лезвием.
Конечно, придется его потом поточить, но что поделаешь. Яма была слишком узкой, чтобы орудовать острым краем дубинки, а показывать силу камней незнакомцу еще раз мне не хотелось.
— Что привело винефика так далеко на запад? — спросил Нассир. — И почему ты…
— Я не черный, как все келандцы? — закончил я. — Потому что я не винефик.
— Но как…
— Много вопросов, юноша, — отрезал я.
Забавно, я был едва ли на четыре года старше этого парня, но между нами была очевидная пропасть. Как в жизненном опыте, так и в силе.
— Лучше скажи, почему племянник местного лорда оказался в дозоре вместе с дружинниками… — перевел я тему разговора.
Слово за слово, и Нассир рассказал мне свою историю. Впрочем, она была не так, чтобы и велика. Сын младшего брата лорда Аштона, причем не старший, а второй. Старшего отправили на учебу, на юг, а Нассиру была одна дорога — в дружину, махать мечом, осваивать воинское ремесло и к тридцати стать верным командиром личного войска его дяди, а после — служить кузену, когда он займет место своего отца, как сейчас отец Нассира служит своему брату.
— Я немного не понял… Если твой отец и твой дядя родные братья, то почему тебя записали в будущие командиры? Ведь по логике…
— У дяди Юзуфа только один сын. И две дочери, — быстро понял мой вопрос Нассир. —
