Книга Станешь моей победой - Викки Марино

Поддев кончик носа новенькой своим, смотрю ей в глаза и тут же утопаю в них. Красивая она все-таки… Пиздец как хочется ее поцеловать. И не только… Пару раз я представлял Тихую голую: с шикарным задом и аккуратной грудью с торчащими от возбуждения сосками…

Вот нахуя я снова об этом думаю… И так на грани нахожусь. Со стояком далеко не до моральных принципов!

— Что это значит, а? — повторяю жестче.

— Тебе ли не все равно? — не торопится объясняться Тихая.

— С самой приемной комиссии не все равно, — выталкиваю откуда-то из глубины души. Не об этом собирался сказать, но выдал то, что мусолил в башке с момента ее появления в универе.

Мне не все равно…

— Мирон… — шелестит Аня, словно задыхаясь.

— Тихая… — ловлю ее интонации и загораюсь сильнее. — Откуда ж ты такая взялась?

Разбирая на атомы эмоции, которые сейчас испытываю, первым выделяю именно ярость. Кипучую, смертельную, словно яд, разъедающий плоть.

Но на вопрос, что же меня злит, ответить не могу. Навалилось все и сразу. Тихая, ее появление в универе, ее глаза и аромат, ее невинность и мои реакции на нее. Они топят по самую макушку. Мотает от новенькой так, словно корабль в шторм вот-вот потерпит крушение. И причина тому — океан.

— Знаешь, Тихая, ты настоящая ведьма… — от нее у меня напрочь сносит башню. Пора признать, что я испытываю какую-то нездоровую тягу к этой принцессе. Мне недостаточно ее взглядов. Не хватает коротких фраз. Мне мало ее дыхания. Я хочу взять больше.

— Мирон, пожалуйста, не трогай меня…

— Думаешь обо мне? — шепчу, прижимаясь губами к ее уху, и замираю в ожидании ответа.

— Нет! — бурно выдыхает Тихая, заметно краснея.

— Врать ты все же не умеешь.

А когда слышу тихий стон, физически загораюсь. Как наркоман качаю кислород, а вместе с этим наполняю легкие приятным цветочным ароматом, которым пахнет Аня.

Черт, меня слишком бомбит от нее. Слишком мощный поток энергии и эмоций пропускаю через себя. И их оказывается слишком много… Гораздо больше, чем я способен вынести…

— Мне… Мне домой пора. Мирон, пожалуйста… — дрожащим голосом тарахтит Аня. — Если не приеду вовремя, родители начнут сначала волноваться за меня, а потом злиться.

— Хорошо. Твоя взяла, — отступая на шаг, протягиваю Тихой руку. — Идем, новенькая, отвезу тебя домой, заодно и адрес твой узнаю.

М-да… А упрямства Ане не занимать…

Складывая руки на груди, Тихая отрицательно качает головой, демонстрируя откровенное нежелание идти мне на уступки. Видимо, она так и не поняла, что я всегда получаю свое.

— Знаешь, новенькая, твое упрямство меня сильнее заводит. Мы можем всю ночь простоять здесь. И тогда твои родители не просто начнут волноваться. Уверен, они поднимут на уши весь город, схватят за горло полицию и устроят экскурсию по моргам, — остужаю ее пыл, оценивая степень напряжения. Провокация — наше все.

— Мирон… Почему я? — стрессует малая. Глазища блестят от скопившейся влаги. — Что я должна сделать, чтобы ты отстал?

Поцеловать меня… Поцеловать…

Первое, о чем я подумал, опуская взгляд на губы Ани. Знала бы эта бедовая, насколько тяжело держать себя в руках, когда она рядом. И только одному черту известно, как долго я смогу прятать и сдерживать внутри беснующуюся зверюгу.

А когда Тихая закусывает губу, я и вовсе отключаюсь, теряя здравый смысл.

Делаю резкий шаг вперед. Обхватываю ладонями лицо Тихой и застываю буквально в миллиметре от ее губ. Новенькая от неожиданности, конечно же, вскрикивает, сильнее распахивая глаза. И от каждой ее реакции меня нереально раскидывает, крашу со свистом рвет.

Я хочу ее поцеловать. Пиздец как хочу…

Но к чему это приведет?

Я никогда не делал первые шаги. И вся эта злоебучая романтика для меня не что иное, как вязкое болото. Чем больше ты обхаживаешь девушку, тем сильнее она проедает тебе мозги: из-за нехватки внимания, из-за отсутствия цветов или сраной валентинки на День святого Валентина.

Отстой!

«К чему эти ванильные розовые сопли, когда двое людей хотят одного и того же?»

Думал я, пока не встретил Тихую…

Теперь же все превратилось в игру в одни ворота. И правила здесь устанавливает новенькая. Все, что я получаю от нее — тотальный игнор и холодный взгляд. Тут, сука, даже френдзоной не пахнет. Но правила создаются, чтобы их нарушать… Поэтому скоро мы будем играть по-другому…

— Поедем со мной, — сдаюсь, наступая себе на горло, потому что Тихая конкретно тушуется. — Не трону.

— Обещаешь? — спрашивает с недоверием Аня, но вижу, с какой надежной ждет ответа.

Приехали! Может мне еще в клятвах рассыпаться?

— Обещаю!

Мне нужен тайм-аут. Сейчас я слишком перегружен. Эмоционально. Физически. Да меня так тренировки не выматывают, как эти практические занятия по управлению контролем, который вот-вот слетит. И всему виной она — Тихая.

Но сейчас нужно сбавить обороты. Не только ради новенькой, которая того гляди отстегнется, а ради себя.

— Едем? — увеличивая расстояние между нами, прячу руки в карманы бомбера.

— Едем, — тихо соглашается Аня, так и не посмотрев на меня.

До парковки новенькая идет с таким видом, будто я ее на эшафот веду, отыгрывая роль палача. Опустив голову, шаркает позади меня ногами, через раз шмыгая носом. Но на этот раз ее не подгоняю. Не хватало, чтобы Тихая снова в бега пустилась. Тогда меня точно за ночного маньяка примут.

— Адрес какой? — интересуюсь, чтобы хоть как-то разогнать напряжение.

— Улица Гагарина, дом тридцать восемь.

Тачку ловлю сразу. Около бара всегда толпятся таксисты, ожидая очередного заказа с пьяным попутчиком.

Садимся с Аней на заднее сиденье. Она — с ходу отворачивается к окну, а я тупо пялюсь на нее. Лица не вижу, но все равно дурею. В какой-то момент решаюсь взять Тихую за руку, переплетая наши пальцы. Она, конечно же, дергается всем телом, вжимается в сиденье настолько сильно, будто в Нарнию телепортироваться пытается. Да у меня самого по спине волны дрожи проносятся! Новенькая настолько мощно рубит своими разрядами, что они меня насквозь простреливают.

Сильнее стискивая холодную ладонь, улыбаюсь как идиот. Я же говорил, что всегда беру свое, что на любом забеге становлюсь чемпионом.

— Приехали, — разрывает тишину голос таксиста. Значит, пришло время прощаться.

Черт, а мне не хочется ее отпускать…

— Может, еще полчаса погуляем? — как сопляк стонать начинаю, пытаясь урвать хотя бы пару минут. — Тут есть парк неподалеку.

Но дальше случилось то, чего я никак не ожидал…

Тихая, метнув на меня безумный взгляд, тянется к водиле и протягивает ему несколько помятых купюр.