Книга Беглецы - Мишель Пейвер

Теламон ускорил шаг. Над головой у мальчика кружит сокол. Птица прилетела с юга. Может, это знак, что Гилас благополучно добрался до Моря?

После вчерашней порки Теламон двигается неуклюже, мешок с провизией больно трется о рубцы на спине. Голова кружится от недосыпа. Дав сыну отведать хлыста, вождь проговорил с Теламоном до глубокой ночи. «Пора и тебе сделать что-то полезное», – угрюмо произнес Тестор. Оказалось, «сделать что-то полезное» значит исполнить долг сына вождя и жениться на какой-то девчонке с острова Кефтиу. Отец рассуждал о том, как тяжко бремя власти, и объяснял, почему старается держать Ликонию в стороне от всех акийских дрязг. После этой беседы Теламон долго лежал без сна. Казалось, ему снился кошмар, от которого нельзя проснуться. Наконец Теламон не выдержал, потихоньку улизнул из крепости и был таков. Теламон старался не думать о том, как отреагирует отец, когда узнает, что сын сбежал.

Мальчик выбрал самую короткую дорогу к вершине Горы и около полудня уже добрался до знакомой тропы. Подбежал к камню, под которым они с Гиласом и Исси иногда оставляли послания друг для друга. В тайной ямке лежал камешек с начерченным угольком знаком: лягушкой в прыжке. Теламон задумался: как это понимать? Исси сообщает Гиласу, что жива и здорова? Или Гилас оставил камешек для сестры? Или кто-то из них хочет сказать Теламону… Что сказать? Загадка.

Теламон окинул взглядом землю в поисках следов. А ведь это он должен был сделать в первую очередь, пока все не затоптал. Гилас такой глупой ошибки не допустил бы. Вот уж кто умеет ходить по следу: даже бестелесного духа разыщет, если понадобится.

Едва увидев Гиласа, Теламон захотел с ним дружить. Это случилось четыре зимы назад. Теламон охотился с отцом. Проходя мимо деревни, они заметили мальчишек, швырявших камни в маленькую девочку в грязном плаще из барсучьей шкуры. Жертва отчаянно размахивала палкой, хотя едва доходила нападавшим до пояса. Потом из леса вышел еще один паренек: тощий, в поношенном заячьем плаще и сапогах из сыромятной кожи, облепленных грязью. Схватив девочку за пояс, он повернулся к ее обидчикам и пригрозил: «Еще раз тронете – ноги переломаю». Те загоготали, но тот лишь молча смотрел на них. Ничего не делал – просто смотрел, и все. Деревенские поняли, что это не пустая угроза, и разбрелись в разные стороны, будто побитые собаки.

Теламон даже позавидовал маленькому спасителю. Противники поняли: его слово твердо, – и не стали связываться. Теламон боялся, что, будь он на месте Гиласа, дело приняло бы иной оборот. Мальчишки стали бы его подначивать и убедились бы, что Теламон храбр только на словах.

Возле камня он нашел несколько следов Исси и один – Гиласа. Ночью разразилась гроза, и, судя по отпечаткам, Гилас приходил сюда перед дождем, а Исси – после.

Следы девочки ведут на запад, к болотам Мессении. Топь смутно виднеется вдалеке, а за ней – голубовато-серая клякса Моря. Может, удастся догнать Исси? Тогда они вместе найдут Гиласа. То-то радости будет!

Теламон уже собрался идти на запад, как вдруг заметил сгорбившуюся под сосной старуху. Та сидит на корточках и раскачивается взад-вперед так, что жирные бока трясутся. Теламон знает эту бабку. Ее все знают. Теламон насторожился.

Мог бы заранее догадаться, что Парию никакие Короносы не испугают – все равно потащится в Горы. Впрочем, какая ей угроза от воинов? Пария – жена Нелеоса и одновременно деревенская знахарка. Читает волю богов по пеплу костра или шелесту листьев, знает заклятия и умеет насылать порчу. Обидеть знахарку боятся даже воины из дома Короносов.

– Далеко ты забрел от дома, молодой господин, – проговорила Пария, выставляя напоказ гниющие черные пеньки зубов.

– Да и ты тоже, старуха, – ответил Теламон.

С Парией надо держать ухо востро. Теламон подошел ближе. От нее воняет застарелой мочой, складки туники шевелятся от вшей.

– Куда путь держишь? – спросила старуха, отвесив сыну вождя низкий поклон.

Теламон покраснел. Они оба знают: наигранная почтительность знахарки – лишь издевка. Парии известно: Теламон ее побаивается.

С хриплым смешком старуха погладила ствол сосны.

– Пария пришла послушать ту, кому известна воля богов. А ты, молодой господин, видно, заплутал. Тебе надлежит быть в Лапитосе, с вождем.

Мальчик ощетинился.

– Тебе-то откуда знать?

– Пария много чего знает, ей говорить не надо. Дела в Лапитосе из рук вон плохи. А без сына Тестору прямо беда.

Теламон замер в нерешительности. Последовать за Исси на запад или повернуть назад, к дому?

– Спроси у сосны, – обратился мальчик к знахарке, – куда мне идти?

Пария выудила скрывавшийся между отвислых грудей мешочек из птичьей кожи. Вытряхнула на ладонь порошок, рассыпала по корням сосны.

– Толченая кость, – с усмешкой пояснила старуха. – Дерево надо подкормить, а то не ответит. Богачи идут к провидцу, бедняки – к Парии. Но и через провидца, и через дерево вещают одни и те же боги.

– Если намекаешь на плату, – с раздражением произнес Теламон, – придется тебе подождать.

Знахарка ухмыльнулась:

– Пария ждать умеет. Она знает: молодой господин не из тех, кто обманывает.

Вдруг ни с того ни с сего поднялся ветер. Ветки зашумели. Пария склонила голову набок, прислушиваясь. Все это время она не сводила с Теламона выпученных черных глаз. Мальчик хотел отвернуться, но не мог. Пот струйками стекал между лопатками – даже раны на спине защипало. Казалось, Пария заглянула в самые темные уголки его души.

Наконец знахарка заговорила:

– Человеческие пути переплетаются между собой, будто древесные корни. Так и у тебя в сердце, молодой господин: одно переплетено с другим. Вот что сказало дерево.

– Эт-то не ответ, – прозаикался Теламон.

И снова гнилозубая усмешка.

– Зато правда.

– Загадок мне и без тебя хватает! – воскликнул рассерженный Теламон.