вот, собственно, Генеральный Штаб. Босс поразмыслил и сказал, что это будет отличным способом проверить боеспособность штурмовиков. «ШБОН — в огонь!» сказал он.
Сказано — сделано. Через час наша бригада, громко бумкая, выходила навстречу врагу из главных ворот Ангбанда. Генералы долго предоставляли друг другу честь возглавить этот поход, в итоге пришлось продавить кандидатуру Саурона, тем более, что он единственный из начальства был в курсе того, что такое ШБОН. Сау не был в восторге, но присоединился к нам, напялив прежде свой усовершенствованный ШБОНом доспех.
О нем стоит сказать особо — ребятки мои оказались довольно талантливыми механиками и Сау в этом облачении был похож на Железного человека, только что не летал. Ну как не летал — они значительно облегчили доспех и вставили пружинные шарниры, так что он прыгал. При этом недостаток тренировки и избыток адреналина привел к тому, что первый же его шаг по Анфауглиту привел к прыжку высотой метров в пять, приземлился он неудачно в том смысле, что подлетел еще на метр выше. Так и поскакал впереди войска, а Большой Босс с остальными, кивая, следили за его перемещением.
Вслед за Сау Ангбанд покинул и ШБОН, естественно, под моим командованием. Бумкали мои недоделки просто замечательно, так, что земля тряслась.
Анфауглит, вероятно, не самое мерзкое место на земле. Есть, вероятно, и похуже. Но это точно самое пыльное на свете место. Так уж получилось — и я далек от того, чтобы винить в этом Большого Босса. В конце концов, отдай ему Феанор сильмариллы — ничего бы не случилось, в том числе и Анфауглита, был бы только Ард-гален.
Но он случился, и после нескольких шагов по черному полю весь ШБОН скрыла самая натуральная мгла, лишь наше бумканье заставляло его подрагивать и закручиваться спиралями. И чем дальше мы уходили — тем выше была завеса пыли. Вскорости она покрыла все и вся и стало не видно ни зги.
Попутно мы, кстати, обнаружили Саурона. Ну, то есть наткнулись на него. Он распрыгался до совсем неприличной высоты и дело было совсем плохо, так как эти наши эльфы вставили в костюм балансиры и он, как кот, все время приземлялся на ноги, что вызывало еще большее отталкивание. Но то ли он сам догадался, то ли попал в неудачный воздушный поток — в общем его перевернуло вниз головой. Так он и бухнулся, таким мы его и нашли — он ушел в землю едва ли не по пояс, и только ногами болтал.
С трудом мы его откопали, эльфы показали ему регулятор прыгучести — он тут же вывел его в ноль — и я посоветовал ему перейти в арьергард, найти возвышенность и оттуда командовать. Он согласился и почему-то прихрамывая отправился куда-то в пыль.
Мы же дотопали до края Анфауглита. Все последнее время они разучивали новые песни, так что на этом краю все и спели. Были в тех песнях и звуки страшной сечи, и крики раненых, и вопли атакующих, и проклятия обороняющихся, и звон мечей и прочий милый слуху настоящего орка треск и дребезг.
Потом мы переправились через Сирион, и там я отпустил своих недоделок. Наказал лишь не связываться с Колегормом и прочими детьми Феанора. Пришлось обняться с каждым, выслушать с полсотни баллад о Начальниэке и долго и терпеливо объяснять, почему им не стоит возвращаться обратно. В конце концов я оперся на свой авторитет, это их проняло. Похлопал каждого по плечу и махал вслед, пока все они не скрылись в лесу. Но оттуда еще долго слышались их любимые песни. То-то удивятся в Гондолине.
Показался еще один столб пыли. Возвращалась с Дориатского фронта действующая армия.
Мне возвращаться было некуда. ШБОН героически погиб, отражая нападение — естественно, вместе со своим командиром. Так что я закинул мешок на плечи и, негромко бумкая про себя, направился на Восток.
2002-2020 гг.
