у меня, видимо, мыслям вполне соответствовало.
Лекус попятился к шлюпке. Гарман заоглядывался и захлопал глазами.
— Нагулялись, — невесело усмехнулся я. — Сержант Гарман, примете обязанности у Келли, пообедаете и ко мне! Лекуса возьмёте и Дерена. А вы, Ивэн — сразу зайдите.
Я пошёл к своей палатке, и Млич обречённо потащился следом.
Едва миновав полог, он замер в дверях:
— Бить будете, капитан?
— А что ты натворил?
— Я?
— Ну не я же! Кто боится, того и бьют, — я фыркнул и задышал, пытаясь угомонить ударившую в голову кровь. — Садись, давай, рассказывай.
— Что рассказывать?
— Как дошёл до такой жизни, что эйниты на тебя пальцами показывают. Будешь темнить — тогда подумаю, какой фарш из тебя делать: диетический или вместе со стулом.
Я шутил, но до Ивэна не доходило.
— Капитан, я не понимаю…
— Ну, чем-то ты же должен от нормального человека отличаться?
Навигатор обречённо кивнул и сел.
— Ну? — нажал я.
— Сам себя последний месяц не узнаю, — Млич покачал головой. — Из себя выхожу по каждому пустяку. Ночами — Хэд знает что. Думал сначала — вирус. Кровь два раза сдавал — ничего. Потом думал, оттого что близко к Плайте стоим. Может, воздействие какое-то. Но вы улетели, капитан, «Ворон» отогнали к ремонтникам, и стало ещё хуже. Спать совсем не могу. Кошмары снятся — то я убиваю, то меня убивают.
— А переаттестацию ты когда проходил?
— Да вот в доках и прошёл! — Млич почти выкрикнул.
— С медкомиссией? — поинтересовался я, зная процедуру и подразумевая ответ.
— Ну, как иначе-то!
— Тише, не ори, — я достал из ящика походного стола ландгор и налил ему полстакана.
Спиртяру эту местную мне Абио привёз, на вкус она лучше многих.
Я выпил тогда треть бутылки с грантсом. Надеялся узнать что-нибудь про сапфир. Но сапфир, по словам Абио, мне велел передать Великий мастер. Больше он не знал о нём ничего.
— Выдохни и глотай, тут градусов семьдесят, но пьётся легко. Ну! — я заставил Млича выпить и плеснул в тот же стакан воды. — Запивай. И — спокойнее, а то дежурные прибегут.
Что же это с навигатором-то у меня творится? Проворонил я его где-то? Если он от меня заразился? Вдруг я не только в плане иммунитета заразный?
— Значит, психотехник ничего особенного не заметил?
— Спать сказал надо больше, — выдохнул Млич. — А так… Ничего особенного. А я спать совсем не могу.
— Рассказал бы ему? Подключили бы к психовизору?
— Обойдусь, мне ещё этими мозгами работать.
— Ладно, успокойся. У нас тут Дарайя. И Абио завтра из-под горы вылезет, разберёмся. В руках себя держи немного, хорошо?
Полог дрогнул, заглянул дежурный, которого бесцеремонно оттащили, судя по возне, за шиворот, и ввалился Неджел. Спокойный, как Мать Зверья.
— Пожар? — спросил я.
— Млича пришёл выручать. Гарман говорит, у тебя такое лицо, будто все они уже трупы и проблема только в транспортировке, — улыбнулся лейтенант.
— Гарман поел?
— Они с Росом за Змерайей… За эйниткой полетели. Рос сказал, так лучше будет. Он-то в курсе про Лекуса.
Лекуса-пекуса. И какого Хэда я этого пекуса ещё на Аннхелле на удобрение не пустил⁈
— Спокойно, капитан! Спокойно! — покосился на меня Неджел. — Сейчас чаёк погреем. Всё будет нормально. Девушку привезём.
— Откуда? — удивился я.
— Так она же опять в горы ушла. Каждый день на скалу лазит. Встанет там и стоит. Рос её забирать приноровился. Он боится, что она свалится рано или поздно, а она, — Неджел рассмеялся, — боится, что он свалится. И в шлюпку теперь сразу садится. Полный контакт.
Лейтенант хозяйничал в моей палатке не хуже дежурного. Нашёл и чайник, и припрятанные орехи в сахаре, которыми я прикармливал Дарайю.
Я подышал. Посмотрел в стену.
— Понимаю, что ты на «Вороне» поесть успел, но, может, второй раз пообедаем? — предложил Мличу.
Тот кивнул машинально.
Я крикнул дежурного и велел нести обед.
Неджел демонстративно уселся между мной и Мличем.
Мы уже пили чай, когда ввалились всем скопом: Рос с эйниткой, Гарман, Лекус и Дерен.
Сытый, я, обычно, не такой злой. Велел принести ещё два столика, усадил всех пить чай.
На Лекуса старался не смотреть, чтобы не заводиться. С Лекусом лучше потом.
Когда допивали чай, пришёл Келли. Парой секунд позже втиснулся Джоб. Оба пробормотали что-то невразумительное, но уселись.
И тут полог снова дрогнул, пропуская Айима. Самого здоровенного из наших десантников. Единственного, пожалуй, кто мог сгрести меня без порчи мебели и ломания костей.
— А ты-то откуда? — так и подскочил я, чуя неладное.
— Так вязать, если чего… — растерялся боец.
— Кого вязать? — я огляделся.
Судя по лицам, выходило, что меня.
— Вы чего, ребята?
— Так это, — поднялся мне навстречу Келли. — Все говорят, что ты уже ямку копать приказал за лагерем. Ну, для Лекуса…
— Мусор я велел закапывать! Му-сор! С утра ещё. Откуда я знал!..
И замолчал.
Мне не верили. Подумаешь, делов-то было выяснить, что Гарман летит сюда вместе с рейд-капитаном.
Защитники, блин!
— Оби не виноват, — поймал мой взгляд Дерен. — Он хотел как лучше. Кто ж знал, что фон Айвин до конца пойдёт, и что вы, капитан, уже на «Короне».
Оби Лекус поднялся. Какую-то речь он заготовил, но она из него не лезла.
— Я не предатель, — выдавил рейд-капитан и замолчал. И в стол уткнулся. — Если бы я… Я бы на «Прыгающий» и в столицу потом. Я не…
Всё, слова кончились. А говорят, болтливый был парень.
Айим тихонечко заходил сбоку. Видимо, на всякий случай.
— Гады вы, — буркнул я и сел. — Захочешь кому по шее надавать — так…
— Ну, по шее-то можно, — усмехнулся Неджел и встал. — Это дело святое. Пошли, мужики.
Келли покосился на меня, но поднялся. Айима утащил за рукав Джоб.
Через минуту в палатке остались я, Лекус и Проводящая. Она с удовольствием ела орехи и взирала на нас с материнской улыбкой.
Дарайя точно знала, что ничего я Лекусу уже не сделаю.
День кончился мирно. Но приключения не завершились. Буквально через час после отбоя лагерь прорезал полный ужаса вопль.
Кричал Дисти Эмор. Во сне. Разбудить его не могли, пока не влетел Дерен, он спал в самой дальней палатке.
Когда прискакал я, Эмор уже озирался и ощупывал себя, словно не веря, что целый.
— Это Проводящая, — сказал Дерен. — Наведённый сон. Это она пошутила так.
Тайэ. Цитадель
Чернила замерзли. А может, Энрихе просто не справлялся со старинным устройством для письма?
Непослушные пальцы скользили, буквы разбегались, да и холод… Но так хотелось написать отцу на настоящей бумаге.
Он вздохнул и полез в шкаф за термокостюмом.
Келейку ему выделили маленькую, вырубленную в сплошном камне, температура держалась на плюс восемнадцати, но от узкого окна несло холодом и по ногам дуло.
В дверь постучали. Игор?
Иннеркрайт угадал — в проёме чернела широкоплечая фигура наследника здешней стужи. Плащ распахнут, рубаха — расстегнута и топорщится над кудрявым чёрным волосом на груди: кое-кому, оказывается, жарко.
Он кивнул — заходи. Костюм надеть не успел. Пришлось поставить чайник.
— Замёрз? — улыбнулся Игор.
— Есть немного, — ответил в том же тоне иннеркрайт. — И как у вас все вашуги ещё не передохли от холода?
— Шкура у них особенная. Потому и блестит так. Часть волосков срастается в чешуйки, это верхний слой, он отражает или поглощает солнце. Смотря как зверь шкуру вздыбит. А второй слой волоса пропитан жиром и не дает промокать подпушку. У взрослых особей чешуйки иногда образуют своеобразный панцирь, не враз пробьешь. Наш-то вчерашний знакомец молодой ещё был совсем, пацан, тонны полторы, от силы.
— Как это? — удивился Энрихе. — Мне показалось…
Он даже растерялся. Показалось-то, что тонн двадцать. Потом, правда, он делал скидку на морок. Да и сам удивлялся, глядя на уходящего зверя. Уж больно быстро он слился со снегом.
— Так пугает, — тепло и открыто улыбнулся Игор. — Не только рычит, но и иллюзию наводит, что большой, мол, и страшный.
Бородач прошёлся по комнатушке, приземистый и широкоплечий, как гном из сказки, присел за деревянный стол.
— Мне другое не нравится. Не мастер я, понятно, но, думаю, именно за Радо зверь приходил. Если бы не ты, я б не успел. Спасибо тебе.
— Не за что, — улыбнулся Энрихе. — Я ведь не знал, как с ним надо. А тестер — замёрз.
— Не знал, — согласился Игор. — Но не растерялся. Жалко, ты не учиться сюда приехал. Получилось бы у тебя. Я, когда ты на зверя смотрел, видел — любопытства больше, чем страха.
— Да я, вообще-то, не против, но кто ж меня возьмёт? Мастер и не говорил со мной толком. Посмотрел, кивнул — живи, мол.
Энрихе сам
