зная, как выглядит, он ничуть не смущался, не смущалась, похоже, и Гермиона, в данный момент отщипывавшая хлеб буквально крошками. Руки у девочки были заняты, поэтому мальчик принялся ее раздевать. Висящую, как на вешалке форму, казалось, можно было снять не расстегивая, но оставшийся в белье Гарри медленно расстегивал пуговицы, чтобы не напугать ушедшую в свои ощущения Гермиону.
Девочка, казалось, вообще не понимала, что с ней делает мальчик, хотя послушно вытягивала руку, привставала, но вся она, все ее внимание было отдано маленькому кусочку привычного черного хлеба. Хотя был он намного мягче и вкуснее. «Довоенный» — вспомнила Гермиона описание Лидки… Осознавать, что девочки погибли было… никак. Слишком много смертей прошло перед глазами девочки за это время. Осторожно раздев Гермиону, Гарри медленно уложил ее на подушку. В приподнятом состоянии, чтобы не подавилась. А девочка, держа двумя руками маленький кусочек хлеба, отщипывала от него маленькие кусочки, буквально крошки, полностью погрузившись в процесс питания.
Стоявшая у дверей Нежноглаза все прекрасно видела. И как девочка ела, и как мальчик заботился о ней. И как она доверяла ему. Выглядела, правда, девочка, страшно… даже для гоблинов. Медленно подойдя к детям, гоблинша погладила обоих. Гермиона на этот жест удивленно вскинула глаза, отвлекаясь от хлеба, а Гарри потянулся за рукой, будто прося еще. Нежноглаза едва слышно всхлипнула.
— Мы вам поможем, — проговорила она. — Учитывая, что на вас напали в стенах школы, вам туда больше не надо. Отдохните пока.
— Это Нежноглаза… — произнес Гарри. — Она… Она как мама.
В устах мальчика эта характеристика была исчерпывающей. Это понимала и гоблинская женщина. Припомнив, что помогало мальчику расслабиться, Нежноглаза щелкнула пальцами и тотчас же в помещении зазвучал ровный стук метронома. Он будто говорил — все хорошо, вы живы, город живет… Привычный для двоих звук мгновенно расслабил детей, но спать они пока не спешили, а гоблинша осматривала обоих.
— Состояние девочки чуть получше, чем у тебя было, — заметила гоблинша. — Но она пережила недалекую Бомбарду, отчего должна заикаться.
— Контузило мою хорошую, — погладил Гермиону Гарри. — А двух девочек, что рядом шли, просто в клочки разорвало…
— И чувств у нее, как и у тебя, нет, — вздохнула женщина. — Тогда будем вас лечить едой и зельями, а как немного окрепнете, то и разберемся.
— Хорошая мысль, — кивнул мальчик. — У тебя с родителями как? — спросил он девочку.
— Тетя Зина умерла… — прошептала Гермиона и пахнуло от этой фразы просто могильным холодом. — А эти… Что они понимают… Им нужна не Маша Пивоварова, а «хорошая девочка». Бить себя я больше не позволю, так что…
— Так тебя звали… там, — понял Гарри, после чего посмотрел на Нежноглазу: — Можно ли как-то выяснить, как родители Гермионы отреагировали ан ее отсутствие?
— Конечно, детеныш, — кивнула ему женщина. — Поспите, вам обоим надо.
Им действительно было надо. Но сначала нужно было надеть пижаму, с чем Гарри справился, принявшись одевать девочку. Гермиона доела хлеб и закрыла глаза, чтобы насладиться этим ощущением, потому что ей была приятна такая забота. Гарри обнял девочку, прижимая к себе. Поглаживая ее по голове, он тихо пел колыбельную, которую Грише Нефедову пела мама. А Гермиона слушала, будто растворяясь в голосе мальчика и не желала ничего. Только чтобы он был.
В погрузившейся в тишину комнате стучал метроном, тяжело вздыхала, покачивая головой, Нежноглаза, да кивал ей Кривозуб. По просьбе женщины народа он выяснил, как отреагировали Грейнджеры на отсутствие девочки.
— Они заявили в маггловский аврорат о том, что дочь сбежала, — проговорил гоблин. — Наш маг поковырялся в голове называвшей себя матерью ребенка.
— Они не родители? — поинтересовалась Нежноглаза.
— Пока не знаю, — покачал головой гоблин. — Но поведение странное. Еще более странное в том, что вроде бы родители обвиняют дочь в воровстве, как причине побега.
— Ничего не понимаю, — призналась Нежноглаза. Судя по виду, Кривозуб тоже мало что понимал. Пока что ничего не получалось. — Восстановим детей и будем разбираться.
А Гермиона и Гарри были сейчас там… Блокада не отпускала эти две души, цеплялась за них, снова и снова возвращая туда, где самой большой драгоценностью был хлеб. Обычный кусочек хлеба…
***
Мистер и миссис Грейнджер, не дождавшись дочери с поезда, разозлились. Нормальные родители на их месте обеспокоились бы, что-то попытались бы сделать, но желавшие наказать девочку за то, что она задержалась, мистер Грейнджер решил задействовать полицию.
— Выкрала две тысячи фунтов и убежала, — заявил он полицейскому. — Мы опасаемся, что деньги ей нужны для покупки наркотиков.
Мистер Грейнджер отлично знал, что ждет дочь в случае поимки — унизительное освидетельствование, содержание за решеткой, недоверие, возможно, побои. В таком случае, по его мнению, это стало бы уроком для Гермионы на всю жизнь. Возвращаясь домой, мужчина и женщина уснули, чтобы проснуться в чем-то, напоминающем тюремную камеру. Гоблины решили разобраться, в чем дело, так как взрослые люди вели себя крайне неадекватно.
— Что мы имеем? — поинтересовался Крюкохват, поглядывая на обездвиженных мужчину и женщину.
— Маги, — пожал плечами специалист по проклятьям. — Они оба маги, при этом… нужно проверять.
— Нужно, будем, — кивнул сотрудник банка. Ему уже было очень интересно, что конкретно происходит. Кроме того, попадание девочки в Россию выдавало ее корни.
— Менталист посмотрит, — сообщил маг, задумчиво почесав ухо. — Потом попробуем ритуал раскрытия сути, но что-то мне подсказывает — они нездешние.
С момента явления в банк мистера Поттера, именно Поттером и не являвшегося, весь Мир Магии, по мнению Крюкохвата, будто сошел с ума. Василиск в школе, пытавшаяся наложить подчинение на детей декан, полукровка, не выдержавшая известия о том, что она теперь сквиб, сильно отличившиеся Уизли — все это очень плохо выглядело, но вот то, что девочка, осмотренная василиском, вместо того чтобы находиться в летаргии внутри каменного кокона, оказалась совсем в другом месте и времени — это отдавало какой-то странной постановкой.
Менталист долго ковырялся в мозгах двоих, оказавшихся магами. Барьеры у обоих были сильными, вот только не против гоблинов. Крюкохвату казалось, что поведение «родителей» девочки ему что-то напоминает, только вот вспомнить, что именно, он не мог.
Тем временем воспоминания аврора о том, как выглядели двое учеников, одним из которых был мистер Поттер, облетели страницы магической прессы Великобритании. Тексты статей, конечно, никакого отношения к
