и, сколькие из них населены.
— Что говорит прот?
Она проглотила часть еды, выпиравшей у неё из-под щеки.
— Он сказал, в нашей галактике триллион планет и сходное в пропорциях количество во всех остальных. И, угадайте, каков процент из них населён?
— Половина?
— Не так много. Две десятых процента.
— И это всё?
— Всё? Это означает, что в Млечном Пути есть несколько миллиардов планет и лун, битком набитых жизнью.
— На скольких из них есть существа, подобные нашим?
— Вот это любопытно. Согласно проту, многие существа во вселенной схожи с нами. «Нами» — существами млекопитающими, птицами, рыбами и т.д.
— Что насчёт человека?
— Он говорит, что человекоподобные существа возникли или же развиваются на некоторых из них, но это, как правило, длится не очень долго. Что-то около сотни тысяч наших лет в среднем.
— Перспектива не столь отрадная.
— Не для нас.
— Что ещё?
— Доктор Флинн хотел знать, как нам достичь слияния водорода для получения энергии.
— И прот не ответил ему, верно?
— О, он ему ответил, ещё как.
— Правда? В чём же секрет?
— Вы не поверите.
— Возможно, нет.
— Это работает лишь с определённым веществом в качестве катализатора.
— Что за вещество?
— Нечто, найденное лишь в экскрементах земных пауков.
— Вы шутите.
— Но это не просто старое паучье дерьмо.
— Нет?
— Не-а. Только от конкретного вида родом из Ливии. Материал поставляется в маленьких золотых гранулах, размеров с маковое семечко, — она начала хихикать.
— Должно быть, прот так шутит?
— Флинн так не думает. Он уже пытается разузнать, как попасть в Ливию.
Затем она стала более серьёзной.
— Догадайтесь, что ещё?
— И представить не могу.
— Он захотел, чтобы прот продемонстрировал ему световое путешествие.
Я прикончил последний крохотный кусочек творога.
— Он согласился?
— Да.
— Что? Он снова исчез?
— Не совсем. Он вытащил свой небольшой фонарик и зеркальце, но в тот же миг мимо пробежала кошка. Она мяукнула, и все на секунду повернулись посмотреть на неё. Когда мы обернулись назад, он уже был в другой части комнаты. Доктор Флинн был поражён. Я тоже. Я никогда прежде не видела, как он это делает.
Глаза её блестели, словно беличьи.
Я не мог скрыть своего скептицизма.
— Звучит как довольно изящный трюк.
— Доктор Б., знаете ли вы кого-нибудь, кто способен повторить этот трюк?
— Ладно, прот рассказал ему, как это делается?
— Нет. Он сказал, мы не «готовы» к световым путешествиям.
— Так я и думал.
Ещё укус — щека снова вздулась.
— Затем подскочила физик. Вышло довольно неловко.
Она спрашивала прота обо всём подряд — от альфы до омеги. Мне придётся подучиться, чтобы всё это понять. Но кое-что я усвоила.
— Что же?
— Вы когда-нибудь слышали о кварках?
— Это предполагаемые фундаментальные частицы атомного ядра, так?
— Угу. Но внутри них более мелкие частицы, а внутри них другие, ещё мельче.
— Боже правый. И где же они заканчиваются?
— Нигде.
— И что же физик думает обо всём этом?
— Она захотела подробностей.
— Дал ли прот ей хоть сколько-нибудь?
— Не-а. Сказал, что испортит ей всё веселье самостоятельного их исследования.
— Возможно, он и не знает некоторых деталей. Быть может, просто выдумывает.
— Он знает достаточно, чтоб путешествовать на сверхсветовой скорости!
— Возможно. Что-то ещё?
— Пожалуй, всё. Они оставили толстую тетрадь с дополнительными вопросами проту на рассмотрение.
Я рассказал ей о моём подозрении, что времени на ответы у него только до 20 сентября. Она с несчастным видом кивнула.
— И что насчёт писем? Прот ничего не говорил о письмах?
— Он с ними покончил. Вернул их мне.
— Он не хочет их?
— Чего бы он от них ни хотел, это одному лишь ему известно. Разумеется, продолжают поступать другие письма. Кое-какие он получает каждый день.
— А где же старые?
— Они в маленьком столике, что вы мне дали для работы.
Она подчёркнуто растянула слово «маленьком».
— Хотите почитать?
— Разве это не будет нелегальным — читать их?
— Нет, если он вам разрешит.
— Думаешь, он это сделает?
— Уже. Я положу их на большой стол в вашем кабинете.
— Все не надо. Просто оставь мне образцовую выборку. Кстати, факультет считает идею с прогулкой в зоопарк вполне привлекательной. Сможешь связаться с тамошними служащими и уведомить их?
— Я знаю кое-кого, кто там работает. Всё, что от вас требуется — уточнить дату.
— Джино! Давно не виделись!
— Всего-то два дня, прот.
— Это долго. Вы можете проделать полпути к некоторым из ГАЛАКТИК за два дня.
— Возможно, ты бы смог.
— Вы бы тоже смогли, если бы сильно захотели. Но вы больше озабочены другими вещами. Фондовым рынком, к примеру.
— Но ты не хочешь поведать нам, как это сделать.
— Только что поведал.
— Угу. Хочешь сказать что-нибудь ещё, пока мы не начали?
— Думаю, некоторые мои друзья по переписке насладятся длительным путешествием.
— И кто же желает отправиться с тобой, к примеру? — мимоходом поинтересовался я.
— Твой юмор всё ещё требует доработки, джин.
— В целом, я имею ввиду.
— Те, кто несчастливы здесь, на ЗЕМЛЕ.
— Это им не очень-то поможет.
Он пожал плечами.
— Итак. Ты допил свой виноградный сок?
— Ага. Удивительная штука. Нет во ВСЕЛЕННОЙ ничего более фиолетового, чем виноградный сок.
— Хорошо. Помнишь этот свисток?
— Конечно. Но в нём нет необходимости, доктор Брюэр.
Переход бы настолько тонок, что я едва заметил небольшое изменение в голосе и манере, особенно с фиолетовыми усами над его верхней губой.
— Роберт?
— Да.
— Как ты себя чувствуешь?
— Не знаю. Странно. Вяло. Не слишком плохо, я считаю.
— Рад это слышать. Скажи, теперь ты можешь выходить, когда бы ни захотел?
— Я всегда мог. Просто… Не мог.
— Понимаю. Сможешь остаться здесь на некоторое время?
— Если вам угодно.
— Хорошо. Как я уже говорил тебе под гипнозом, здесь твоё убежище. Пожалуйста, помни это. Теперь… Есть что-то, о чём ты особенно хотел бы поговорить сегодня? Нечто, беспокоящее тебя прямо сейчас?
— Я потерял мою жену и мою маленькую девочку.
Я был поражён этой простой фразой. Другому человеку подобная фраза давалась бы легче, но у Роберта ушли недели на то, чтобы решиться заговорить о своей семье. Это было глубокой переменой. Какая, должно быть, отвага потребовалась Роберту, чтобы произнести это!
— Мне хотелось бы услышать о них побольше, если ты готов мне рассказать.
Глаза его сделались влажными и туманными. Выглядело это так, будто он хотел задержать на мгновение сладостный момент, прежде чем продолжить. Наконец он сказал:
— У нас было замечательное место в провинции, с огородом и небольшим фруктовым садом. Ни одно из деревьев ещё не приносило фруктов, но они должны были начать через год или два. Мы
