– Таинственная незнакомка?
Кажется, я флиртую впервые за миллион лет, поэтому получается очень плохо. Однако Даниэль оказывается истинным английским джентельменом и лишь слабо улыбается, услышав мой ответ.
– Как пожелаешь. Могу я рассчитывать на то, что ты дашь мне свой номер телефона?
– Можешь рассчитывать на то, что дам почту. – Даниэль нахмуривается, а я достаю ручку из сумки. Какая же я всё-таки предусмотрительная. – Давай руку, – приготавливаюсь писать, и Даниэль вытягивает ладонь, раскрыв её.
– Вот же способы доисторические. – Поднимаю на него прищуренный взгляд, услышав его едкие комментарии по поводу моих действий. – Обиделась? – Даниэль приподнимает брови, а в его зелёных глазах я практически читаю охватывающее его волнение.
– Да, – манерно отдёргиваю руку от его ладони и убираю ручку обратно в сумку. – Тебе придётся извиниться.
– Извини, – Даниэль говорит очень искренне, буквально заглядывая мне в глаза, а я вмиг чувствую вину за то, что издеваюсь над таким хорошим и приличным парнем.
– Нет, ты должен извиниться по-другому, – лукаво улыбаюсь.
– Как?
– Выпей со мной чашечку кофе.
* * *
Возвращаюсь домой слегка за полночь, тихонько прикрыв дверь. Дейзи вскакивает, подбегая ко мне, и начинает настойчиво требовать моего внимания.
– Тише, малышка, тише. Папу разбудишь, – кидаю куртку в прохожей.
Прохожу глубже в гостиную, а Дейзи, подпрыгивая, плетётся за мной, не отставая, как будто мы не виделись год, и она уже успела очень сильно соскучиться по мне. Слышу шаги, и через секунду папа спускается на первый этаж, тут же оценив меня заинтересованным взглядом.
– Где была?
Тон голоса папы может спокойно посоревноваться по игривости с тоном Вильяма.
Точно. Вильям. Я совсем о нём забыла. Может быть, это к лучшему?
– Гуляла.
Наверное, по моему короткому ответу можно понять, что я не особо настроена на разговор. Папа вмиг это чувствует, поэтому как-то немного снисходительно кивает и разворачивается ко мне спиной.
– Ладно, спокойной ночи, солнце.
Снова обращение, способное разорвать моё сердце на куски.
– Спокойной ночи, пап.
Папа уходит наверх, скрывшись в своей спальне, а я плюхаюсь на кожаный диван в гостиной, чувствуя себя достаточно бодрой для того, чтобы в очередной раз загрузить свою светлую голову мыслями о Вильяме. Открываю нашу переписку, мой взгляд вновь притягивается к сообщениям, которые заставили меня провести этот вечер с незнакомцем по имени Даниэль.
Вильям: Привет. Ты там скоро? Я соскучился. По сексу.
Вильям: Малыш, мне нужна доза твоего внимания. Ну, или хотя бы ты без одежды, а дальше я сам разберусь.
Вильям: Миллз, так нельзя. Ты видела свою фотографию здесь? Слишком сексуально.
Вильям: Почему не отвечаешь, кстати? Уже нашла себе другого «друга»?
Вильям: Я всё понял. Ты меня просто использовала, да? Это потому что я такой прекрасный?
Вижу ещё два новых сообщения, отправленных час назад, которые я благополучно не увидела, когда была с Даниэлем, и они моментально заставляют меня закипеть от накопившейся в моей груди злости.
Да что он себе позволяет? Почему он такой… странный? Может, я была чертовски права, когда назвала его странным в разговоре с папой? Почему он так ведёт себя? Сначала пишет мне, что хочет, чтобы я чувствовала себя комфортно, а теперь вынуждает меня чувствовать вину за то, что я ему не ответила?
У меня возникает тревожное предчувствие, и я, немного успокоившись, собираюсь с мыслями и печатаю ответ Вильяму.
Я: Ты пьяный, что ли?
Пялюсь на диалог, не отводя взгляда даже на пристающую ко мне Дейзи, и замечаю, что Вильям был в сети как раз примерно в то время, когда высказал мне свои возмущения через сообщения в мессенджере. Жду пять минут, жду десять, а Вильям всё так же не появляется в сети, раздражая меня только больше.
– Чёрт, если он и правда пьяный, то он мне точно сейчас не ответит, – проносится в моих мыслях, и я небрежно закатываю глаза. – Схожу пока в душ, – с камнем на душе поднимаюсь на второй этаж, завернув налево, и захожу в ванную комнату.
Не успеваю раздеться до конца, как слышу звук уведомления, моментально разблокировав экран мобильного телефона.
Вильям: Да, я выпил. Прости за это. Не воспринимай всерьёз.
Я: Даже то, что у меня фотка здесь сексуальная?
Почему-то чувствую внезапную грусть и закусываю губу в ожидании ответа.
Вильям: Да. Даже это.
Окончательно расстраиваюсь, ведь понимаю, что ждала от него другой реакции.
Реакции не друга, а парня. Парня, который скажет: «Нет, солнышко, конечно, я считаю, что твоё фото красивое. И ты красивая. И вообще, самая лучшая у меня. Когда ты уже приедешь? Я соскучился по тебе и по твоим рукам на моей шее».
Я: Я поняла. Уже забыла обо всем. Это все, о чем ты хотел поговорить?
Вильям: Ты обиделась, что ли?
А почему мне сегодня все парни этот вопрос задают?
Я: Нет.
Вильям: Кажется, я просил тебя быть искренней.
Снова закатываю глаза, на этот раз из-за того, что Вильям в очередной раз ведёт себя как родитель, но я изучала психологию и знаю, что, если один из партнёров ведёт себя как родитель, это значит только то, что второй ведёт себя как ребёнок. Я в этой цепочке – второй партнёр, и я думаю, что вы и сами в силах прийти здесь к логическому умозаключению.
Принимаю решение (как любой взрослый человек) признаться Вильяму в том, что меня тревожит.
Я: Ты прав. Я снова тебе соврала, извини, но мне так проще. Я так привыкла. Однако я обещала, поэтому я всё же постараюсь сдержать своё слово. Я бы хотела рассказать тебе многое, но не хочу делать этого в переписке. Надеюсь на понимание.
Перечитываю своё сообщение, не решаясь отправить его Вильяму, потому что что-то внутри меня этому противится. С чего бы вдруг я должна так с ним откровенничать? Да, мы друзья, но мы вроде бы не так уж и близки. Хотя, это звучит абсурдно, учитывая тот факт, что он видел меня в таких позах, в которых не видел меня даже мой бывший молодой человек.
Всё же отправляю сообщение, присев на стиральную машину в ванной комнате, а мой поход в душ, похоже, откладывается на неопределённое количество времени. С волнительным предвкушением рассматриваю наш диалог и надпись «Вильям набирает сообщение…» и совершенно не понимаю, чего ожидать в ответ. Но почему-то уже чувствую, что могу доверять ему полностью, могу сказать ему всё, что думаю, а он меня выслушает и поймёт.
