Да и вообще. Мы в основном говорили о вас.
— Да, ты могла бы сообщить мне сама о том, что тебя уволили, — бросает Даня. — А не кидаться на людей.
— Я просто интересовался тем, как у вас дела, — кивает Антон. — И не нашли ли вы уже новое место. Думал, что мог бы напроситься за вами, если условия лучше.
Наташа чувствует подвох за версту, как ей кажется. И Антону доверять она точно не собирается. Нельзя недооценивать отвергнутого мужчину, даже если с ним сразу оговаривалось отсутствие любых отношений, кроме сексуальных.
— А еще, как ты правильно заметила, мне восемнадцать, — бросает Даня, скрещивая руки на груди и чуть запрокидывая голову. — С кем хочу, с тем и общаюсь.
— Мы поговорим с тобой дома, — отрезает Наташа.
— Может быть, — передергивает плечами Даня. — Вечером.
И первой разворачивается, чтобы уйти от Наташи подальше. Антон извиняющеся улыбается. Затем следует за ней.
Наташу же перекрывает из-за собственного бессилия. Но она может только смотреть вслед своей дочери и бывшему любовнику.
* * *
— Да успокойся ты, — говорит Милана. И с шумом отпивает кофейный напиток через трубочку. — Если ты на нее будешь давить, она назло тебе с этим придурошным замутит.
Наташа поднимает на Милану тяжелый взгляд от телефона. Легко ей, не имеющей своих детей, говорить. Милана крайне спокойно рассуждает. Наташа, которая обычно как раз таки прекрасно с собой справляется, не может не раздражаться из-за этого еще сильнее.
Потому что обычно это она на стороне тех, кто говорит очевидные, но правильные советы.
— Ты же сама была в ее возрасте, — продолжает Милана, поводя плечами. — Если бы тебе мать запретила общаться с каким-то парнем, ты бы что сделала?
— Мне однажды мать запрещала, — отвечает Наташа. — С результатом ты сегодня виделась.
Наташа совсем не хочет, чтобы ее дочь шла по ее стопам и начинала протестовать. Она надеялась на то, что сможет выстроить более доверительные с ней отношения.
Не выстроила, получается.
И теперь не знает, что делать.
— Если хочешь, можем найти кого-нибудь, кто ему ноги переломает, если он к твоей дочери приблизится, — предлагает Милана. — У меня есть самые разные связи.
А это как-будто бы неплохая мысль... Нет.
Плохая.
— Я просто попробую с ним поговорить, — отрезает Наташа. — Лично, без вот этого всего.
Без эмоций — желательно. Милана пожимает плечами.
— Только возьми с собой кого-нибудь, — советует она. — Логинова, например. Бывший мужик, возможно, будет лучше идти на контакт при нынешнем мужике.
Наташа замирает.
Что.
— Боже, я же не слепая, — закатывает глаза Милана.
А Наташа с ее личной жизнью, видимо, не настолько неочевидная, как ей казалось.
* * *
— Не ожидал увидеться с тобой так скоро, — улыбается Антон, когда спускается на парковку около своего дома.
Наташа не заставляет себя долго ждать. Она не может бездействовать, когда на кону ее дочь. Пускай она не так много времени ей уделяет, Наташа все равно готова за нее ломать хребты. Антону, похоже, именно это и необходимо — остаться без хребта.
— Не ожидал, конечно, — усмехается она. — То есть, рядом с моей дочерью ты терся не для того, чтобы привлечь мое внимание?
— Не поверишь, но нет, — говорит Антон. — Я не пытался выследить ее специально. Не пытался надавить на тебя. Но, знаешь, я даже рад, что так получилось.
Каков наглец.
— Это почему еще?
— Потому что это привело тебя ко мне, — улыбается Антон как-то совсем уже неприятно.
Широко и так, что хочется вздрогнуть и сбросить с себя какое-то липкое ощущение. Никогда нельзя думать, что действительно знаешь человека. Даже со всей личной проницательностью — нет, не знаешь.
Наташа не представляла, что у Антона есть к ней чувства. И тем более не могла подумать о том, что он станет цепляться к ее дочери. Даже если допустить, что эта встреча была случайной.
Ну не пристают парни к молодым девушкам, чтобы поговорить про их матерей.
— Если я еще раз увижу тебя около моей дочери, — чуть понижая голос, говорит Наташа, делая шаг к Антону, — я собственноручно тебе что-нибудь откручу. Что-нибудь очевидное. Поверь мне, я не очень изобретательна.
Договаривая последние слова, она даже указательным пальцем тычется в его грудь. Ее дело — предупредить.
— Мне не интересна твоя дочь, Наташ, — произносит Антон.
Почти как-то обреченно.
— Вот и отлично, — кивает она. — Надеюсь, мы друг друга поняли.
И отдельно надеется, что больше его не увидит. Но что-то внутри подсказывает, что надеется она зря.
От этого по коже пробегаются неприятные мурашки. И появляется желание просто бросить все и сорваться к Кириллу. Будто ей на самом деле может потребоваться помощь мужчины в том, чтобы разобраться с назойливым поклонником раз и навсегда.
* * *
— Я подумала, что тебе может быть интересно, — просовывает голову в дверной проем комнаты Наташи Даниэлла. — Мне понравился один парень из университета, а не твои случайные стремные коллеги.
Бывшие стремные коллеги. Бывшие любовники.
Наташа поднимает взгляд от ноутбука и дочери улыбается.
— Это хорошо, — признает она.
Как и то, что Даня записывает Антона в категорию стремных коллег. Значит, вряд ли будет заинтересована в углублении знакомства с ним.
Значит, Наташа все-таки не промахнулась с ее воспитанием. Это осознание особенно сильно помогает выдохнуть.
Может, пора уже начинать переставать откладывать свою отложенную жизнь? Раз уж дочь начинает соображать своими мозгами.
— А этот парень из университета... — начинает Наташа.
— Он не стремный, — отрезает Даня. — Это все, что тебе надо знать. Серьезно, мам, я не хочу с тобой обсуждать личную жизнь. Тем более, там нечего обсуждать.
Наташа замечает, что Даня начинает тараторить. Так, словно ее захватывает волнение.
Так, словно обсудить свою личную жизнь с Наташей она очень даже хочет, но закусывается в типичном максималистском нежелании делиться чем-то своим с родителями. Наташа отставляет ноутбук в сторону, сама сдвигается на кровати, на которой и располагается. Приглашающе хлопает ладонью по покрывалу.
— А фотографии у этого парня есть? — спрашивает Наташа.
— Естественно, мам, — закатывает дочь глаза. — Он же не динозавр какой-нибудь, чтобы селфи не делать.
И пересекает порог комнаты Наташи, чтобы эти самые селфи своего
