Старания Гришки не прошли даром. Во-первых, дед видел, что внук двигается по лугу, уже не дергаясь клоунскими городскими движениями, а выступает за стеной травы с легкостью и решительностью истинного сельского жителя. А во-вторых, не успели Гришка с Олегом доработаться до ломоты в пояснице и до пересохшего, будто натертого наждаком, горла, как полянка, назначенная к выкосу, была очищена от травы.
Поворошив сено, раскиданное с утра на просушку, друзья отрапортовали деду о выполненном задании, и он милостиво разрешил им погулять до обеда.
Гришка извлек из тайника полиэтиленовый пакет, и друзья вихрем спустились в лощину и знакомой тропинкой через лес помчались к лугу, на котором Илюха обычно пас коров. Сократив путь, они принялись ломиться через валежник с настойчивостью и шумом стада слонов. На лугу действительно паслись Илюхины коровы, однако самого пастуха что-то не было видно.
— Эй, Илья, ты где? — закричал Олег. — Выходи!
— А, это вы? — появился вдруг Илья из-за ближайшего дуба, словно эльф, который только то и делал, что прятался по лесам.
— А ты думал кто? Первый-Второй? — хохотнул Гришка.
— Да ну вас! — набычился Илья. — Вы-то там с дедом около дома косите, а я тут один с утра ошиваюсь. Не по себе…
— Чего-нибудь подозрительное слышал? — принялся застегиваться на все пуговицы Олег, поскольку комары уже разнюхали о его, Олеговом, визите в данную часть леса.
— Нет, все тихо было, — уверенно сказал Илья. — Ни взрывов, ни выстрелов. Ни костров никто не жег. Я специально вон на дуб забирался, смотрел.
— Ну мы тогда пошли? — не то спросил, не то констатировал Гришка.
— Подождите, я с вами, — спохватился Илья.
— А коровы? — удивился Олег.
— А никуда они отсюда не денутся. Они на этом пятачке два года пасутся. Волки у нас хоть в лесу и водятся, но голодные они только зимой. Да и не думаю, чтобы скотину кто-нибудь задрал или увел. Кому они нужны?
— Ну тогда пошли, — охотно согласился Гришка, поскольку втроем они представляли более мощную и грозную силу.
Идти знакомым путем оказалось куда как веселее и быстрее, чем днем накануне. Правда, время от времени друзья, решив подстраховаться, останавливались и внимательно вслушивались в лесной гомон. Но он присутствия людей не выдавал.
Наконец отряд подошел к тому месту, где они оставили раненого. Гришка, на всякий случай намечая пути к отступлению, подошел к кусту.
Вдруг с другой стороны тропинки до ребят донесся стон. Гришка и Олег переглянулись, и никто из друзей не решился первым исследовать местность. Стон повторился. Тут Илюху осенило:
— Если его там, где мы его оставили, нет, он, наверное, переполз. Может, прятался, а может, еще по какой причине.
Ребята, успокоенные этим доводом, уже меньше ожидая найти в этом проклятом лесу второго раненого, углубились в кусты орешника и вскоре действительно увидели своего знакомого, которого успели окрестить Рябым. Нет, он не был болен оспой, ведь оспа давно побеждена. Просто когда в прошлый раз следопыты разговаривали с ним, лицо его было покрыто кляксами грязи, отчего действительно казалось рябым.
Раненый лежал, разметавшись на жесткой траве. Приближение отряда выдавал шорох листьев и треск сучьев, но Рябой на это не обратил ровно никакого внимания. Гришка осторожно подошел к нему и носком кроссовки осторожно потрогал ботинок Рябого:
— Эй, слышь, ты там живой? Эй, откликнись!
Но Рябой только хрипло, сквозь зубы, дышал.
— Чего это с ним? — испуганно уставился на распростертую под их ногами фигуру Олег. — Помирает, может?
— Может, и помирает, — хмуро ответил Илюха, присаживаясь на корточки перед Рябым.
Да, выглядел тот далеко не лучшим образом. Теперь грязь на лице была видна еще более четко, поскольку само лицо стало бледным. Выступившая щетина подчеркивала обнаружившуюся вдруг худобу Рябого. Скулы его выпирали, а закрытые глаза метались под темными веками, словно он пытался рассмотреть что-то там, по ту сторону бытия. Вдруг губы Рябого шевельнулись, он пытался что-то сказать. Илюха наклонился над ним и напряг слух.
— Бредит, по-моему, — наконец обернулся он к ребятам. — Что-то говорит, а чего — разобрать не могу.
Гришка и Олег тоже стали прислушиваться. На этот раз шепот Рябого, с легким свистом соскальзывающий с сухих потрескавшихся губ, был более громким:
— Встретимся у Фауста. У Фауста… Они говорили — у Фауста…
Илюха, решив, что нужно действовать, расстегнул рукав своей рубахи и полил на нее воды из припасенной бутылки. Отерев этой импровизированной тряпкой лицо Рябого, он выжал несколько капель ему на лоб. Рябой моргнул, застонал еще громче и вдруг открыл глаза.
— Вы кто? — попытался вскочить он, но тут же, застонав, рухнул обратно на землю.
Ребята не знали, что ответить. Рассказывать всю историю по новой? Если Рябой этого не помнил, значит, он и так невменяем. Что же теперь делать?
— А, — слабо улыбнулся раненый, — вы те пацаны, которых Первый в болото загнал. Здорово все-таки вы его провели. Лекарства принесли?
— Да! — показал Гришка полиэтиленовый пакет. — Здесь анальгин, бинты, йод. Спирта, правда, не нашли, самогон там.
— Это еще лучше, — пробормотал Рябой. Он порылся в сумке, то и дело кривясь от боли, вытащил оттуда чекушку с самогоном и тут же приложился к ней.
Эффект превзошел всякие ожидания. Рябой прокашлялся так, что бутылочка вылетела бы у него из рук, если бы ее вовремя не подхватил Олег.
— Ну и злющий самогон. Первач, наверное, — Рябой посмотрел слезящимися глазами на отряд. — Самое то, чтобы рану промыть. Ну, пацаны, спасибо, выручили вы меня. Я смотрю, у вас в пакете и еда есть?
— Конечно, — подтвердил Гришка. — Не могли же мы здесь тебя вот так бросить. Мы же не какие-нибудь…
— Да и я тоже не тот, о ком вы думаете, — посмотрел Рябой на друзей исподлобья. — Думаю, раз вы мне помогли, то ребята вы не из болтливых, и я могу вам доверить маленькую тайну. Я из милиции. А за этими, которые за вами гнались, я следил. Очень нам нужно раскопать, каким образом антиквариат большими партиями уходит за границу. Да вот, кстати, — сунул он руку за пазуху, — весь сыр-бор у них из-за железного креста произошел.
— Какого креста? — не понял Гришка и посмотрел на друзей.
Те лишь выразительно пожали плечами, давая понять, что ничего не понятно и им.
— Это награда такая была, немецкая. А тут железный крест попался не простой, не солдатский, а с бриллиантами. Соображаете, на сколько он может потянуть? А рядом с ним, на скелете то есть, медальон. Думаю, тоже не простой, не солдатский. Вот он, — Рябой вынул руку из-за пазухи, и на его грязной ладони с высохшими руслами засохшей крови ребята увидели металлическую капсулу.
