class="p">Глава девятая
Когда мы забрали ребят из небольшой мастерской, расположенной на окраине, над городом уже всходило солнце. Наша дорога лежала через перевал, по берегу Байкала на Улан-Удэ и далее на Читу.
Меня не пустили за руль под предлогом временной недееспособности. В итоге, мы с Викой снова оказались на заднем сиденье, Иван за рулем, Юля рядом с ним на пассажирской сиденье. Едва тронулись с места Ванька заговорил. Ему не терпелось поделиться информацией.
— Мне удалось спаять зарядное устройство. Ноут старый, но батарея вроде работает. Удалось зарядить немного в мастерской. Спаял переходник для зарядки в авто, — он ткнул пальцем в провод, который в этот момент Юля прилаживала к внутренней розетке и втыкала в порт ноутбука. — Мне его удалось включить, но он был запаролен, — Иван выдержал эффектную паузу. — Но я его взломал, — улыбка до ушей.
— Молодец! Но когда ты успел заделаться хакером, — я не упустил момента съехидничать.
— Да там пароль был «123456», — сказала Юля не дав развить сюжет эпического хакерского взлома, который уже приготовился придумывать Иван.
— Ну вот, всю историю испортила, — он шутливо усмехнулся и продолжил. — Первое что я проверил нет ли там биткоинов, но следов блокчейна на ноуте нет. Совсем. А жаль конечно.
— И что дальше? — вступила в разговор Вика.
— А дальше все. Больше ничего не успел, времени было мало. Вы за нами приехали, пришлось прекращать шпионскую операцию. Сейчас загрузится, Юля посмотрит, что там вообще интересного есть, — посмотрев в зеркало заднего вида, Иван задал вопрос Вике. — Ты уверена, что именно это было нужно военным? Они точно ноут просили привезти?
— Конечно. В сейфе больше ничего не было. Я сама присутствовала при вскрытии.
— Странно.
Мне тоже казалось это странным поэтому я спросил:
— Что-нибудь необычное в самом институте было? Вы по нему походили?
— Да ничего там необычного. Заброшенные кабинеты, длинные коридоры. Правда, там был один этаж под землей. Мы там тоже пошарились. Ничего не обычного, как и везде, но мне запомнилось, что там были какие-то большие емкости.
— Что за емкости? — заинтересовался я.
— Ну знаешь, как огромные мульти-функциональные кастрюли. Большие пластиковые, с такими толстыми крышками на шарнире.
— А они походили на ванны с крышкой?
— Ну можно их и так описать. Внутри все тоже из пластика было.
— Ванны сенсорной депривации. Хотя если в институте изучали мозги, то не удивительно, что такое оборудование там было.
Тем временем, проиграв приятную мелодию, компьютер загрузил систему и после ввода несложного пароля был готов раскрывать свои тайны. Юля погрузилась в изучение файлов, а мы с Викой сначала пытались заглядывать в экран через спинку сиденья, но поняв всю тщетность этого занятия, откинулись назад.
— Как ты думаешь, как скоро Марина поймет куда мы направились и пустится в погоню? Я так понимаю, для погони нужны люди, а в Иланском многие погибли при взрыве, — я не был уверен, что именно сейчас нужно поднимать эту тему, но затягивание разговора тоже было плохим вариантом. Мне было понятно, что Вика переживает о случившимся, ведь она придумала этот план, ну а я был его исполнителем.
— Вика, мне жаль, что так вышло, честно. Но если бы это была единственная возможность сохранить им жизни, — я мотнул головой в сторону ребят, — то я не задумываясь повторил бы то, что сделал. Я вижу ты переживаешь, там погибли знакомые тебе люди, но во первых, это не точно. Мы не знаем, кто выжил, а кто погиб. Кроме Кирилла. С ним все понятно, — ох, зря я и об этом заговорил. Мне начинало казаться, что подобные разговоры совсем не мой конек, но говорить было нужно. — Во-вторых, я в ответе за Ивана и Юлю. Я не могу допустить чтобы они погибли. Теперь и ты входишь в мою зону ответственности и я так же буду защищать тебя, как и их, — что я несу? С моих же слов выходит, что она сама виновата, свалившись мне на голову. Но это не так, я рад что она с нами. Безумно рад. Сейчас она выскажет мне все, и будет права, но с истериками мне проще справляться чем с молчанием. Так что пусть высказывается, потом будет проще. Но Вика молчала, только глядя на меня грустными глазами. И мне снова, как в детстве, показалось что я начинаю изъясняться длинными витиеватыми фразами, смысл которых доходит не сразу. Тогда я начитался произведений Кафки, был такой древний писатель. После этого я несколько недель ходил и одаривал всех монотонными фразами, произносимыми с неизменным растягиванием некоторых слов, втискивая в них экзистенциальный смысл, доступный моему не окрепшему мозгу лишь в той степени, которая была понятна мне, имевшему небольшой жизненный опыт беспрестанной скорби о будущем человечества. Не могу поручиться точно, но возможно «Греком» меня прозвали за эту начитанность и занудство, а вовсе не по ошибке.
— Бедный. Не переживай ты так. Я не расклеилась и не в ступоре. Ты даже не представляешь на сколько я крепкая в том числе и эмоционально. Да это был мой план, но все предусмотреть не возможно. Я выбрала то, что мне было важнее. Вы не должны были умереть и я сделала все, что могла для этого. Да, я отказывалась ехать, желая сохранить сложившийся уклад жизни. Но я надеялась на это. Очень хотела, что б ты взял и заставил меня поехать с вами. Хоть силой, хоть связав. Но тогда я бы сопротивлялась, — она усмехнулась. — Но то, как ты это сделал, тоже вышло не плохо. Правда в какой-то момент я испугалась. Так что оставь этот разговор. Он не к чему. Я сама оплАчу своих товарищей, когда придет время. Но пойми, я ни о чем не жалею.
Теперь была моя очередь молчать. После того, что я ожидал истерики, а получил это, моя собственная эмоциональная зрелость была под вопросом. Передо мной сидел человек не только повидавший многое, но и сумевший принять происходящее. Мне было куда расти. И видимо, придется делать это ускоренными темпами. Иначе нам с ней не быть вместе. А я этого очень хотел.
Как-то незаметно миновав перевал, мы выехали к озеру. Величественные воды Байкала открылись перед нашим взором. Завораживающее зрелище, когда из за очередного поворота, вдруг, появляется водна гладь. Синева до самого горизонта, лишь у самого стыка воды и неба, едва угадываются горы. Вода в озере, холодная даже в разгар лета, не замерзает и зимой. Раньше, говорят, озеро замерзало в феврале-марте, но после Катастрофы климат стал мягче и сезонное оледенение прекратилось.
