Утро прошло ужасно. После ночи на неудобном топчане ломило тело. Умыться толком не получилось, по нужде пришлось бежать в кустики, а завтрак вообще отменили.
— Дома у меня поедите перед дорогой, — сказал Потапыч, — тут недалеко. А то рыба испортится.
Рыбу они с Леонидом наловили ранним утром, пока Ярослава спала. Теперь рыбой и тиной пахли оба, и ей оставалось только страдальчески морщить нос. Впрочем, мужчины этого не замечали.
Когда машина тронулась с места, Ярослава взвизгнула и схватила Леонида за руку.
— Ленька, лучше сразу ее заткни, — попросил Потапыч. — А то еще раз так под руку вякнет, я ее сам вивисекторам сдам.
Ярослава обиженно поджала губы. Потапыч злился на нее с того самого момента, как она перевернула ведро, полное рыбы, с мостков прямо в озеро. Так она случайно! И у них еще целое ведро, мало, что ли?
До деревни добрались быстро. Яра забыла, что едет в безлошадной карете, и с любопытством разглядывала дома. Вроде ничего необычного, только на стенах висят какие-то огромные круги, в основном белые, да почти за каждым забором или прямо на улице стоят машины. Леонид достал какую-то интересную штучку, вроде волшебного зеркальца из сказки: небольшой прямоугольник с темным стеклом. Никаких слов он не говорил, просто тыкал в стекло пальцем, а там менялись картинки. Яра не понимала их значения, но Леонид хмурился, а потом и вовсе сказал Потапычу:
— Мы сразу поедем. Уже пробки начались, если задержимся — намертво встанем. А хотелось бы как-то Яру успеть устроить, завтра мне на работу.
— Да как скажешь, — отозвался Потапыч, выруливая к обочине. — Приехали.
— Я есть хочу… — жалобно напомнила Яра.
— По дороге купим.
— Да еще гадость придорожную покупать будешь, — возмутился Потапыч. — С собой дам, это недолго. Чего сидим? Вылезаем! — он сам вышел из машины и прямо со двора гаркнул: — Наталка!
— Вернулись уже? — на крыльцо вышла пожилая женщина. — Давайте к столу, я блинов напекла.
— Некогда блины есть, — буркнул Потапыч. — Собери им в дорогу чего-нибудь, да лед неси, рыбу переложим. Лень, помочь?
— Я сам.
Наталка ушла в дом, зато во двор выскочила девчонка, чуть помладше Яры, и почти голая: на груди полоска ткани и на бедрах.
— Деда, это вы ее нашли в лесу?
— Агась.
— И что, ничегошеньки не помнишь?
Этот вопрос уже был адресован Ярославе, но она опешила от того, что девчонка не стеснялась стоять перед мужчинами голышом, и ничего не смогла ей ответить.
— Дуся, отстань от человека.
— Ага, как шмотки дай, так Дуся! А тут и спросить ничего нельзя… — надулась девчонка.
— Дуся, спасибо, я верну, как в следующий раз приеду, — пообещал Леонид.
— Да ладно, они все равно старые, — махнула рукой Дуся. — Пусть носит.
«Вот, значит, почему на штанах дырки, — поняла Ярослава. — А Леня врет, что мода такая! Подсунули мне обноски…»
И снова — не возразить, не возмутиться. Денег на приличные платья у Ярославы нет. У нее вообще ничего нет — ни денег, ни документов, ни жилья. Нет уж, лучше помалкивать и никого не злить.
— Спасибо, — выдавила она, обращаясь к девчонке.
— Дуся, иди-ка, помоги мне, — крикнули той из дома, и она убежала.
— Все, едем, — поторопил Леонид. — Садись в мою машину. Лучше вперед.
Ага, в лесу они ездили на машине Потапыча, а у Лени есть своя. Не такая страшная, даже, можно сказать, элегантная. Ярослава не стала упрямиться, уселась, куда велели.
— Пристегнись.
— Что?
Леонид вздохнул, вытянул откуда-то сбоку ремень, накинул на Яру и щелкнул замком.
— Так положено, — терпеливо пояснил он, — иначе оштрафуют.
— Держи, — Потапыч сунул ей на колени сверток. — Надеюсь, память к тебе вернется, девонька.
— Я тоже надеюсь, — соврала Ярослава. — Спасибо.
— Лень, ты звони, что там, да как, — попросил Потапыч. — Я ведь тоже вроде как… соучастник.
— Конечно, позвоню, — пообещал Леонид. — И я все еще надеюсь на коп сходить, потом договоримся, когда.
— Агась. Счастливо!
— А это что? — спросила Яра, указывая на сверток.
Машина выехала с проселочной дороги на широкий тракт с ровным и гладким покрытием. Пожалуй, не у одной кареты в их мире не было такого мягкого и быстрого хода. Яра старалась не удивляться тому, что видела. Много машин на дороге — понятно, тут все так передвигаются. Столбы с проводами вдоль тракта — оба слова она узнала от Леонида — и по ним идет электричество. Еще одно новое слово. А из свертка на коленях вкусно пахло, и это сейчас волновало ее сильнее всего.
— Разверни, да посмотри, — посоветовал Леонид. — Тебе поесть собрали. Я за рулем все равно не смогу.
Яра разворошила пакет и обнаружила в нем блины с начинкой, бутерброды и бутылку молока.
— А как… есть? — обескуражено поинтересовалась она.
— Молча, — хмыкнул Леонид.
— Без тарелки? Без ножа и вилки? И пить прямо из бутылки?!
— Это проблема? Тогда жди до дома, там сервирую тебе стол.
Нет уж, перспектива и дальше сидеть голодной ее не устраивала. Яра взяла в руки блинчик и надкусила. Начинка оказалась сладкой, ягодной. Липкий сок тут же потек по пальцам.
— В бардачке салфетки есть, возьми.
— Где?
— Прямо перед тобой ящик.
Ярослава не видела никакого ящика, и Леонид, притормозив, сам открыл дверцу. Кое-как разобравшись с салфетками, Яра столкнулась с новой напастью — никак не могла понять, как открыть бутылку. Леонид объяснил, что открывать не нужно, достаточно вытянуть трубочку посередине. Яре понравилось — можно было пить и не бояться, что обольешься. Она увлеклась едой, и не замечала, где они едут.
— Слушай, я тут подумал… — произнес вдруг Леонид. — Ты какие дома помнишь? В сколько этажей?
— Обычно у нас один или два, но бывают и три, — ответила Яра, забывшись.
К счастью, Леонид пропустил мимо ушей «у нас» и пояснил свой интерес:
— Тогда предупреждаю, чтобы не испугалась. Сейчас ты увидишь очень высокие дома. Этажей в семнадцать.
— Сколько? — не поверила Яра.
— Есть и выше, но на небоскребы мы сегодня смотреть не будем.
И хорошо, что предупредил. Яра доела блины и бутерброды, допила молоко и уставилась в окно. Вскоре она увидела те самые высокие дома. Да и кроме домов было много интересного: мигающие огни на столбах, необычно одетые люди, вывески. Они ехали по широкому тракту, который Леня назвал «шоссе».
Ярослава притихла, прислушиваясь к гулу дороги, и пыталась осознать, в какой мир попала. Получалось плохо. Ни о чем таком она не слышала и не читала — ни в учебниках, ни в сказках. Ей повезло, что переход открылся в лес, а не на какую-нибудь из этих шумных улиц — тогда она точно сошла бы с ума от страха. В одиночку ей тут не выжить. Придется держаться Леонида, пока не станет ясно, что делать дальше.
