– Не сомневаюсь, – спрятав платок обратно в карман, я придвинул себе одну из кружек и осторожно понюхал содержимое. Отвращения не вызвало.
– Надеюсь, ты не решил, что я тоже здесь питаться стану? – осведомилась шаманка, сверкнув взглядом из-под своего дыхательного забрала. – Это пойло, кстати, тоже можешь взять себе. Я не пью.
– Да как скажешь, – буркнул Мекет, притянул второй бокал и залпом осушил его. Смачно рыгнув, он сказал: – Давно хотел попробовать такое.
Мы с шаманкой переглянулись. Она резюмировала:
– Ну и убожество.
– Итак, как ты умудрился нарваться на тех ублюдков? – понизив голос, спросил братец.
Отпив прохладного пенного напитка с терпким травянистым вкусом, я ответил:
– Я не нарывался. Они зацепили меня прямо здесь и, ничего не объясняя, выволокли на улицу.
Мекета эта новость встревожила.
– Что-нибудь сказали?
Я наморщил лоб, пытаясь припомнить детали. В ситуации, когда события происходят слишком сумбурно и стремительно, о мелочах, как правило, легко забываешь.
– Требовали, чтобы я заплатил за то, что оказался на их территории.
– И все? – брат удивился.
– И все, – подтвердил я и прищурился. – А почему ты спрашиваешь?
Прежде, чем ответить на мой вопрос, Мекет присосался ко второму бокалу, но отпил лишь чуть-чуть, потом заявил:
– Один из них был тем, кто и назначил мне здесь встречу. Тот самый «свой» человек.
Спрашивать о том, кто именно, нужды не было никакой. Лоскут конечно. Кто же еще?
– То есть ты все это время ждал его в кабинке?
– Так было условлено.
Я резко выпрямился, со стуком опустив пивную кружку на стол, и изумленно уставился на брата. Слов не хватало, чтобы выразить всю степень моего негодования, но я изо всех сил надеялся, что сумел передать мысли мимикой.
– Полегче, Мозголом, – проговорил он, поднимая ладони вверх. – Не нагнетай.
Было видно, что ему стало не по себе. Только меня это не успокоило.
– Легко говорить! Не тебе лицо об стол разбили.
Мекет тяжело вздохнул и рассеянно почесал щетину.
– Неплохо, кстати, выглядишь. Бабуся подлатала? – кивнул он в сторону шаманки.
Та скромно потупилась, из-за чего я едва пиво обратно не выплюнул.
– Только не рассчитывайте, будто это станет правилом. Я вам в лекари не нанималась.
– И все же исполняешь эту функцию с завидной постоянностью, – заметил братец, сверля шаманку взглядом инквизитора. – И не строй из себя альтруистку. Не будь здесь Мозголома, ты бы и пальцем не пошевелила.
Шаманка рассеяно поскребла ногтем пустую кружку.
– Ты же так хорошо меня знаешь.
– Вот именно, – подался чуть вперед Мекет. – Запомни это на будущее. А теперь к делу. Я хочу знать, что это за история с Лоскутом, и какого хрена ты забыла в том проулке? И не воображай, будто заставишь меня поверить в случайное стечение обстоятельств. Там, где ты появляешься, случайностей не бывает.
– И снова весьма тонко подмечено.
– Еще раз скажешь что-нибудь подобное, я разобью твой респиратор!
– Мекет! – возмутился я. – Заткнись уже!
Но тот лишь тряхнул своей гривой.
– Я заткнусь, как только твоя подружка начнет отвечать на вопросы.
– Какие именно вопросы вас интересуют, мистер Динальт? – осведомилась шаманка, будто и не ей только что угрожали. – Хотя, постой-ка, я догадаюсь сама. Лоскут тебя волнует, верно? Он и его нелепое предательство. Так вот, позвольте сообщить, раз уж это до сих пор до вас не дошло, открыт сезон охоты.
Подошел бармен с подносом, на котором дымились три тарелки. На нас он упорно старался не смотреть, но выражение лица говорило все, что нужно. Заглянув на ту из порций поджаристых кусочков мяса, что предназначалась мне, я справедливо заподозрил, что мог бы обнаружить там плевок. А то и что-нибудь похлеще.
– Расслабься, – сказал мне брат, правильно истолковав мой подозрительный взгляд. Пока бармен расставлял тарелки, он со скрещенными на груди руками зорко следил за каждым его движением. – Он не станет так рисковать. Верно, друг?
– Верно… друг, – подтвердил хозяин таверны без особого энтузиазма. Из чего я сделал вывод, что Мекет провел с ним короткую, но эффективную беседу.
Вежливость требовала от меня сказать:
– Спасибо.
– Наслаждайтесь, – бросил бармен и ретировался.
Вооружившись ножом и вилкой, я с жадностью накинулся на еду, но вслушивался в каждое слово, которое произносила шаманка.
– Сначала оговорюсь, что точных сведений у меня нет и все, на чем я строю свои гипотезы – лишь слухи. Впрочем, нет ни единой причины не доверять им. Ни у меня, ни у вас.
– И что же это за слухи? – поинтересовался Мекет, игнорируя свою тарелку и продолжая заливать в себя пиво.
– Смерть Майры Метары принесла в орден Куатов перемены. Прежде он и так не был особенно сплочен, однако могущество этой дамы удерживало его от развала. Мелкие фракции, которые до этого беспрекословно исполняли любые ее приказы, решили, что настал их звездный час и очертя голову ринулись в борьбу за власть. Кое-кого, как я слышала, уже можно считать историей.
Мясо было сочным и нежным, и все равно с трудом проталкивалось в глотку. Быть может, оттого, что я чересчур спешил?
– А что с Аргусом?
Тассия Руэ повернулась ко мне.
– Неизвестно. Прежде он был лишь орудием устрашения Метары, но теперь… Едва ли кто-то из куатов откликнется на его идеи. Но тем не менее, он все так же опасен, как и был. А почему ты интересуешься? Мало удовольствия получил от встречи с ним?
Я стойко выдержал ее пристальный взгляд. К Ди Аргусу я, сам не зная почему, испытывал смешанные чувства, которые, тем не менее, далеки были от ненависти. Зная, что подобный ответ ничего хорошего не принесет, я пожал плечами и снова принялся жевать свой обед.
Шаманка кивнула и снова уставилась на Мекета.
– Что бы сейчас не творилось с орденом Куатов, знайте, что рыскать по Галактике в поисках Риши они не перестанут. Сейчас, когда куаты знают, воплощением чего он является, они ни не перед чем не остановятся, пока не заполучат его в свои руки.
Старательно изображая, что меня все выше сказанное никоим образом не касается, я не переставал поглядывать на братца, который с каждым глотком пива и каждым произнесенным словом шаманки делался все мрачнее и мрачнее. Наконец он прикончил вторую кружку и все-таки взялся за обед.
– Если ты не забыла, я хорошо знаю, как действуют куаты и серые. Им не заполучить Мозголома, до тех пор, пока я жив.
