И при нем справедливость познал весь народ, Всяк — велик или мал — правосудье найдет.
И по всей ты стране не найдешь уголка, Где бы правдой его не цвела сторона56.
В подобных славословиях нельзя усматривать лишь вынужденную хвалебную риторику. Слава о правосудии османского правления шла впереди османских завоеваний, в некоторых случаях облегчая территориальные завоевания османов. Традиция внимательного отношения к жалобам подданных имела в Османском государстве длительное существование и до определенного времени способствовала процессу снятия социальной напряженности, если она возникала.
Число рекрутировавшихся мальчиков для нужд комплектования янычарского корпуса различалось в зависело от меняющихся потребностей. Они во многом определялись потерями, какие несло янычарское войско в военных кампаниях османских правителей. Сохранился указ от 1573 г. (в период затяжной турецко-персидской войны) о дополнительном наборе-девширме, который предписывалось провести в Анатолии. В этом указе на имя сансунджибаши (офицер высокого ранга в янычарском корпусе), говорилось, что, несмотря на уже проведенный набор в санджаках Мараш, Кайсери, Нигде, Бейшехри, необходимо провести дополнительный набор мальчиков в бей-лербействах Караман и Зулькадыр57. Будучи проведенным в местах, где он обычно не практиковался, он вызвал недовольство населения — это видно из указов того же года на имя бейлер-бея и кадиев Караманского вилайета. Об отсутствии обычая проводить набор-девширме в области восточнее бывшего Караманского бейлика автор «Мебде-и канун» пишет, что «население [этих мест] смешано с туркменами, курдами и грузинами»58, которые, отличаясь свободолюбием, трудно подчинялись приказам центральной власти. В этом отношении у турок были свои предпочтения и антипатии. Так, тот же автор «Мебде-и канун» предупреждает в своем трактате о нецелесообразности производить рекрутирование в Белграде, Центральной Венгрии и пограничных землях Хорватии, так как, по его словам, набранные там юноши никогда не превращаются в «настоящих мусульман» и склонны к побегам. Столь же малопривлекательными в глазах турецкой администрации были лазы, проживавшие в области Трабзона59.
Возвращаясь к указу от 1573 г. о дополнительном наборе-девширме в Анатолии, которым оказались затронуты местности в Караманском бейлербействе (территория бывшего сильного Караманского бейлика), можно отметить, что его жители активно прятали своих сыновей от рекрутеров при попустительстве местных властей. Следует сказать, что население Караманского бейлербейства долго хранило память о своем славном политическом прошлом, так как его земли некогда составляли ядро Сельджукского Румского султаната со столицей в г. Конье, а затем — после его распада — стали территорией сильного и фактически независимого Караманского бейлика, лишь в XV в. подчиненного турками-османами. Проведение дев-ширме в этих землях расценивалось здесь как дополнительное унижение со стороны завоевателей. В указе, посланном в Кара-манскую область, местным властям предписывалось оказывать всяческое содействие вербовщикам при проведении набора и не допускать бегство рекрутов. В указе, адресованном бейлербею Диярбакыра, констатировалось, что в вилайете, где был проведен набор-девширме, по дороге в Стамбул исчезло 18 новобранцев. При этом 12 мальчиков были отбиты у охраны людьми некоего Хюсейна, бея Пало. Бейлербею Диярбакыра предписывалось разыскать пропавших и вновь вписать их в реестры60.
Доставка партий набранных рекрутов в Стамбул в целости и сохранности составляла особую заботу правительства, старавшегося оградить местное население от возможных злоупотреблений вербовщиков и их сопровождающих. В правительственном указе от 1573 г. на имя кадиев Румелии особо оговаривалось, что на пути следования новобранцев запрещено брать у населения продовольствие сверх установленной меры, делать остановки в деревнях на 2—3 дня и, намечая маршрут, останавливаться в одной и той же деревне дважды. Сборщиков предупреждали о необходимости выбирать кратчайшие пути, избегая окольных, не отбирать имущества подданных султана в пользу новобранцев и не совершать поборов с местного населения61. Призыв не брать лишнего продовольствия во время постоя содержится и в указе от 1584 г., посланного в связи с набором-девширме, проводившемся в области Трабзон62.
При проведении набора-девширме рекрутированию подлежали по закону лишь христиане. Однако имелось одно исключение. В Боснии практика девширме распространялась и на мусульманское население. Автор «Мебде-и канун» объясняет это желанием самих боснийцев, попавших под власть турок при султане Мехмеде II (1451–1481). Согласно рассказу анонима, присоединение Боснии к Османскому государству привело к быстрой добровольной исламизации населения этого края. По этой причине Мехмед II, в знак благоволения к жителям Боснии, согласился на выраженную ими просьбу производить среди них набор в янычары. В результате при проведении в Боснии девширме мальчиков забирали как из христианских, так и из мусульманских семейств63.
При запрете производить набор среди мусульман, каковыми в Османском государстве были главным образом сами турки, под видом мусульман-босняков в число рекрутов за взятку могли зачислить и сыновей турок. Это было нарушением «чистоты» института и порождало явление, которое получило особую силу к концу XVI в., — появление в янычарском корпусе «чужаков» (эджнеби), как правило, турок. Сведениями об этом полна «История» Мустафы Селяники, писавшего свой труд в последней четверти XVI в. Появлением в корпусе «чужаков» османские историки, составлявшие свои хроники, объясняли многие нарушения норм жизни внутри янычарского корпуса, его недисциплинированность и уменьшившуюся военную эффективность. Предупреждения о недопустимости производить набор среди турок содержит, в частности, «Мебде-и канун». Привлекательность янычарского корпуса в глазах турецкого населения, стремившегося отдать своих сыновей в янычары, во многом объяснялась демографическим взрывом, наблюдавшимся во второй половине XVI в.64. Турецкие крестьяне, отдавая своих сыновей в янычарский корпус, получали возможность материально обеспечить своих детей, оказывавшихся «лишними» в крестьянских хозяйствах. Кроме того, военная служба в придворном войске, каким являлся янычарский корпус, не могла не привлекать турецкое население, лишенное возможности отдавать туда своих детей «на законных» основаниях, а военная служба всегда считалась среди турок почетной и престижной. И, наконец, следует добавить, что через набор-девширме в значительной своей части комплектовался состав придворных ич огланов, которые, после периода особого специального обучения, поступали на придворную службу, доходя в своей карьере порой до ранга великого везира. Все это заставляло турецкое население с завистью смотреть на наборы-девширме, длительное время остававшиеся ему недоступными.
Между тем в Боснии, где, по преданию, население участвовало в наборах-девширме, бывали случаи сопротивления набору. Об этом можно судить хотя бы по тексту указа, посланного кадиям Боснии, которые противились проведению девширме среди местных мусульман. В указе говорится, что в Боснии, Герцеговине и районе Килиса набор ведется главным образом среди мусульманского населения65. После прибытия боснийских рекрутов в Стамбул их не подвергали физической проверке, как остальных новобранцев, в резиденции янычарского аги66. Рекрутов-босняков не осматривал специально назначенный лекарь, который должен был выявлять мальчиков-мусульман, уже в детстве подвергшихся обряду обрезания. Поэтому вербовщики имели возможность (конечно, за деньги) включать в партии набранных в Боснии также и турок, идя навстречу пожеланиям их родителей. Автор трактата о янычарском корпусе предлагает производить обязательную проверку мальчиков, набранных в Боснии. «Когда прибывает партия [огланов], набранных [в Боснии], ее следует хорошенько проверять, с тем чтобы никто из турок не попал в их число за деньги», — пишет он67. Этот автор предлагает посылать в Боснию производить набор-девширме лишь отличающихся особой честностью лиц, ибо, как он пишет, в число рекрутов из Боснии «легко попасть человеку со стороны»68.
