Простыня открывала полушария ее бледной, словно лепестки магнолии, груди, и из-под тонкой ткани дерзко выглядывал розовый сосок. Алекс благоговейно прикоснулся к нему и почувствовал, как бутончик напрягся, будто распускаясь.
— Ты уже узнал меня насквозь, а я тебя совсем не знаю. Так нечестно! — пожаловалась она.
Он поцеловал ей запястье и медленно провел языком до ямочки у локтя.
— Алекс?..
— Ммм…
— Тебе по душе долгие прелюдии, верно? — Как будто она не поняла этого вчера вечером! Он поднял голову.
— Мне приятно, если я доставляю тебе удовольствие. Неужели ты хочешь сказать, что ты не…
— Да нет! — Она нетерпеливо взмахнула рукой, с порога отвергая его предположение. — Дело в том, что иногда чувствуешь… О Господи, я пытаюсь выразиться поделикатнее, но у меня плохо получается… Иногда чувствуешь, что чем скорее… Если честно, стоило мне увидеть тебя, как мне захотелось… Чего это ты веселишься?
— Кто, я? — с кошачьим самодовольством отозвался он. — Ничего подобного, продолжай, пожалуйста. Очень интересно.
— Ах ты, мистер всезнайка! — Она вздохнула и вдруг схватила его за руку. — Вот что я чувствую. — И она подвела его руку к жаркому средоточию своей страсти.
Внутренний голос уже вопил, что она потеряла всякий стыд, но Хоуп было море по колено.
— Я хочу тебя, сейчас же! — Она застонала, когда он ответил на ее призыв.
— Мне надо подумать о вашем предложении, мисс.
— Хитрец, — выдохнула она. — Я люблю тебя.
Они сидели на кухне и с удовольствием ели горячий омлет. Вдруг дверь распахнулась, на пороге появился Лоам и стал вбивать снег с высоких ботинок.
— Там чертовски холодно и… — Он осекся, заметив наконец, что Хоуп не одна.
Через Дару мгновений он кивнул и снял перчатки.
— Кажется, пахнет горячим кофе?
— Милости просим, — пригласила Хоуп и приготовилась выслушать ехидные замечания. Алекс, однако, ничуть не смутился, и она с завистью взглянула на него, когда он вилкой подцепил и отправил в рот порцию омлета. «Мне нечего стыдиться!» — повторяла она себе, но неловкость не проходила.
— Что, машина сломалась? — поинтересовался ее зять и, налив себе кофе, присел на разделочный столик.
— Нет. Тебя что-то удивляет? — Алекс оперся о стол и в упор посмотрел на друга. У него в голосе не было никакой враждебности — одно лишь любопытство.
— С какой стати? — резко вмешалась Хоуп. Адама ей только не хватало! Мало ей Анны, которая достала ее расспросами о намерениях Алекса. Что ответить, если она сама ничего не знает наверняка? Алекс сказал, что живет только настоящим! «Здесь и сейчас — вот что самое главное!» — разве не так он говорил? Прочных отношений на таких принципах не построишь!
Мужчины с укоризной дружно покачали головами — она-то, глупая, не поняла, что они оба хотят ее защитить! Хоуп кожей ощущала происходящий между друзьями молчаливый разговор.
— Омлет, кажется, еще не остыл… — протянул Адам.
— Угощайся, если хочешь, — не слишком гостеприимно предложила Хоуп. — Только не вздумай сыпать афоризмами, или я…
— Меня уже нет. — Адам торопливо поставил кружку на стол. — Понимаешь, Хоуп, сегодня я попросил Анну не садиться за руль, так что, боюсь, тебе придется поскучать.
— Ничего, переживу. Не пойму только, как тебе удалось ее уломать.
— Весь фокус в том, чтобы убедиться, что это ей в голову пришла такая замечательная идея, — ухмыльнувшись, ответил Адам. — Алекс, мне кажется, тебе понадобится помощь, если ты не хочешь откапывать свой джип до вечера.
— Скажу спасибо.
— Если ты видел машину Алекса, то заранее знал, что он тут, — с опозданием сообразила Хоуп. — Ты с самого начала…
— Поддразнивал тебя? — закончил за нее зять. — Ты у нас редкая умница, Хоуп. — Посмеиваясь, он открыл дверь на улицу.
— И ты знал, что он знал! — с возмущением упрекнула она Алекса, но тот и глазом не моргнул.
— Мой «лендровер» припаркован у самой двери — Адам просто не мог его не заметить, — с олимпийским спокойствием ответил он. — Ты сама говорила, что не важно, если Адам узнает, что я ночевал у тебя, — напомнил он.
— Еще как важно! — Удивительно, до чего мужчины непробиваемы!
— Тогда, наверное, ты бы предпочла, чтобы я тайком улизнул на рассвете? — Он не сводил с нее глаз, и она поежилась под его взглядом.
— Нет. — Хотя так, конечно, было бы лучше. С другой стороны, проще пережить допрос любящей родни, чем видеть, как он потихоньку уходит, будто они совершили преступление. — Понимаешь, мне просто не по себе. Я не привыкла завтракать с мужчиной.
Темная бровь вопросительно взлетела вверх, и Хоуп охватила паника.
— Я предпочитаю прогонять их еще вечером. — Она нервно рассмеялась. Как ни странно, Алекс был более склонен поверить шутке, чем правде.
— Не повторить ли нам?
— Ты имеешь в виду завтрак? Он нетерпеливо нахмурился.
— Алекс, какой ответ ты хочешь услышать?
— Да или нет.
— И все? — Да, похоже, для него это действительно было все. Его не будут мучить угрызения совести и сердечные терзания. Он всего лишь удовлетворяет заложенный в нем природой аппетит.
— Нам с тобой решать, «все» или нет. И это тоже ни о чем не говорит, раздраженно подумала она. Что это — приглашение к долгим, стабильным отношениям или предостережение, чтобы она не теряла головы? Что за страсть к загадкам! Впрочем, поздно размышлять. «Просто люби, Хоуп, — беззаботно решила она. — Люби и будь, что будет».
— Да.
Не сказать, чтобы он ожидал ее ответа затаив дыхание, но вид у него все же был довольный.
— Сегодня я не смогу остаться на ночь — у меня гости.
Хоуп едва сдержалась, чтобы не фыркнуть.
— Ничего, — спокойно отозвалась она. «Без истерик, Хоуп, ты уже не маленькая!»
— Я заеду часиков в девять проведать, как у тебя дела.
— Не стоит.
— Хоуп, если тебе предлагают помощь, полагается вежливо поблагодарить.
— Щас, как же! — озорно отозвалась она. Нет, надо что-то делать, иначе она сойдет с ума, ожидая его.
— Перед уходом я нарублю дров — их почти не осталось. Хотя, может быть, предпочитаешь сама бродить по колено в снегу?
— Смотри, — приложив пальцы к кончикам губ, она растянула рот в улыбке, — я вежливо благодарю.
Как он рано! Это было первое, что пришло Хоуп в голову, когда она услыхала требовательный стук в дверь. С бьющимся сердцем она заковыляла в переднюю, проклиная костыли. Ей удалось с первой попытки отодвинуть засов и почти удалось скрыть блаженную улыбку.
