— Это уже неважно. Ладно, проехали. Всё, что ни делается, всё к лучшему.
— Да, — недовольно пробурчала сестра, — но это тогда, когда оно делается. А ты не сделала ничего!
— А что я могла?
Сёма ничего не ответила. Мы молча наблюдали за тем, как поджигают чучело лесового — выдуманного персонажа миитских мультфильмов, уже давным-давно ставшего символом закрытия лагерных смен.
Вокруг медленно перемещались магические светильники, и я провожала их взглядом, вспоминая о том, что совсем недавно, один единственный раз в жизни, сама сотворила такой благодаря Деймину Ратселу. И, возможно, на тот момент у меня ещё был шанс, который я бездарно упустила, постоянно опасаясь чего-то.
Я боялась, что Деймин слишком похож на своего отца, которого я записала в маньяки и до сих пор оставалась уверена в том, что права на его счёт. Я боялась того, что Дей лишь играет со мной, чтобы получить желаемое. Боялась, что если рискну, проиграю и перестану себя уважать. Боялась, что потеряю себя в нём. Боялась влюбиться, в конце концов. Потому что была уверена, что подобные отношения двух людей, между которыми пролегает огроменная социальная пропасть, не приведут ни к чему хорошему.
Деймин говорил о детях. О каких детях? Я никогда не простила бы себе, если б мои дети, рождённые от одарённого, не унаследовали источник из-за бездарной меня. Моя судьба — не Деймин Ратсел. Моя судьба — такой же, как я, бездарный, бесперспективный немаг. И это факт. Но как же хочется… Как же хочется узнать, что было бы, если…
Остаток ночи я жалела себя. Почти не спала и утром встала опухшая. Собственно, как и все после долгой ночи, поэтому внешний вид меня не особо волновал. Меня волновало то, что пора собирать вещи. А ещё то, что я, скорее всего, больше никогда не увижу Деймина Ратсела.
А он выглядел великолепно, как всегда. Сегодня, проходя мимо на завтрак, я рассматривала его, не таясь. Меня не волновало даже то, что парень заметил мой взгляд, слегка улыбнулся и подмигнул. Мне было невыносимо грустно, сердце щемило, к горлу подкатывал ком и в уголках глаз собирались предательские слёзы.
Я не плакала ни разу, покидая «Звезду». Даже когда все вокруг рыдали. А вот Сёма всегда наматывала сопли на кулак, а сегодня была на удивление довольна. Это потому, что они с Джоном уезжали парой и планировали продолжать отношения, так как оба, как оказалось, поступили в академии в одном городе. Вот только Джону ещё предстояло сдать тесты и выяснить, будет ли оплачивать государство его обучение.
За час до прибытия автобусов я отправилась в лазарет на традиционный последний медицинский осмотр, где доктор перед тем, как вернуть детей родителям, проверяет, здоровы ли они.
Я уже подходила к зданию, когда заметила его. Дей стоял, опершись плечом на угол дома, такой красивый и расслабленный, что я даже позавидовала. И снова почувствовала, как в районе груди что-то сжимается. Я глупо улыбнулась и хотела пройти мимо, но Деймин не дал мне такой возможности, схватив за запястье и притянув в свои крепкие объятия.
У меня перехватило дыхание. Я забыла, где нахожусь, голова закружилась, и из глаз всё-таки потекли слёзы. Его объятия были такими нежными и крепкими одновременно. Казалось, весь мир перестал для меня существовать. Я чувствовала себя абсолютно защищённой. Если бы на Магитар сейчас упал метеорит, то с нами бы ничего не случилось. Вся планета сгорела до тла, и только я осталась бы целой и невредимой благодаря объятиям Деймина Ратсела. Мы бы остались стоять на этом крошечном клочке планеты, а вокруг образовалась бы пустота. Открытый космос.
Я вдыхала аромат тела Ратсела-младшево, уткнувшись носом в крепкую мужскую грудь, а через пару секунд окончательно осмелела и обняла парня за талию, испытав при этом настоящее блаженство. А ещё через пару секунд белая футболка-поло Деймина намокла от моих слёз, и это не осталось не замеченным.
— Колючка, ты плачешь? — спросил парень, отлепляя меня от своей груди.
Я лишь шмыгнула носом. Не стала ничего отвечать, да и не смогла бы. Деймин обхватил моё лицо своими мягкими ладонями и стёр большими пальцами слёзы с моих щёк.
— Не надо плакать, маленькая. Иначе я тебя оближу, — Дей улыбнулся, но не так как обычно. Его улыбка на этот раз вышла какой-то грустной. — Я уезжаю через, — Деймин бросил взгляд на свои дорогие часы, всегда украшающие запястье его правой руки, — пять минут назад. У тебя алла с собой?
Я помотала головой, вспоминая, что уже упаковала аппарат в свой рюкзак, который сейчас дожидается меня на кровати в комнате.
— Тогда запоминай. ГО сорок восемь девятнадцать два триста сорок восемь. До встречи, Колючка.
Я настолько туго соображала в этот момент, ощущая лишь пальцы Деймина, продолжающие поглаживать моё лицо, что не сразу сообразила, что парень продиктовал мне номер своего хроновика. Мозг начал судорожно запоминать полученную информацию, и я стала повторять про себя цифры.
Деймин рассматривал моё лицо, а я всё повторяла «сорок восемь девятнадцать два триста сорок восемь», а потом его взгляд опустился на мои губы… «сорок восемь девятнадцать…»
И он меня поцеловал. Сначала глубоко вздохнул, а потом взял, и поцеловал. Выбивая почву из-под ног, а вместе с ней и все мысли из головы. Он лишь легко коснулся своими губами моих, не пытаясь углубить поцелуй, но мне хватило и этого, чтобы полностью потерять голову. Я шумно выдохнула, а Дей, кажется, рыкнул, оторвался от меня, целомудренно поцеловал в лоб и ушёл. Ушёл в сторону лагерных ворот, а я рухнула на землю, зарыдав так, как не плакала ещё ни разу в жизни.
ВТОРОЕ ЛЕТО ГЛАВА 6
— Вайерн хотя бы не выделывается. А эта сучка Найро постоянно тычит всех носом в дерьмо.
Я тихонько стояла за спинами эстадов Магаранской Академии Гуманитарных Наук и молча выслушивала мнение «элиты» первого курса о себе и своей сестре.
Девушки собрались напротив доски объявлений, куда сегодня утром вывесили итоги ежегодного IQ-теста. Этот тест надо было сдавать каждое лето после экзаменов, чтобы подтвердить своё место в академии. В нашем с Сёмой случае — бюджетное. Кто-то из «платников» спокойно мог за год прокачать мозг и отобрать у нас государственное пособие. Но этого не произошло.
А собравшиеся здесь куры, судя по их результатам, задержались возле таблицы так долго потому, что не могли найти строчку со своими именами.
Мозгов у них было мало, всё ушло в грудь и задницы. Эта компания подружек за год встала нам с Сёмой поперёк горла. И если я старалась не обращать на них никакого внимания, то сестра не умела смолчать.
Всё началось с самого первого дня обучения в академии. Осенью прошлого года. Мы с Семаной пришли на лекцию слишком поздно, и двух свободных мест рядом не оказалось. Мы вежливо подошли к предводительнице птичьей стаи и попросили пересесть. Тогда-то мы ещё не знали, что она — пернатая. Хотя могли бы догадаться по ногтям, свисающим аж до тощих колен.
