Но я уже не слышала своего спутника, мои ноги сами собой двигались куда-то в сторону от Малефисента, незаметно ускоряясь. В какой-то момент я почувствовала, как стало обжигающе больно рукам и лицу – там, где ткань не закрывала оголённую кожу. Видимо я всё-таки вышла в какой-то момент из-под защитного купола Малефисента. Но я уже не обращала на это внимание, так как именно сейчас я осознала, что там, в тени другого валуна умирает живое существо. Позади громко выругался Малефисент, призывая меня вернуться.
Я бежала, что есть сил, ни на что не обращая внимания, дыхание сбилось, страшно хотелось пить и, судя по жжению кожи, ожоги будут. Но это всё такая ерунда! Неужели там лежит маленький ребёнок?
Его тощие ручонки раскинулись в стороны, он лежал на животе, подтянув колени под себя, и уткнувшись лицом в расщелину в земле, словно стараясь зарыться в сухую глину от палящего солнца, и как можно сильнее уменьшить площадь своего тела под солнцем. Не добежав до ребёнка, я попала ногой в такую же трещину и полетела кубарем, сдирая в кровь локти и колена. Гневный голос Малефисента раздался ближе, и это неожиданно придало мне сил. Я вскочила и бросилась на колени к ребёнку. То, что я издалека восприняла как дряхлые лохмотья, оказалось тонкими почти прозрачными крылышками, которыми прикрывался ребёнок. Наверное, некогда они имели белоснежный оттенок, сейчас же, порванные и местами сломанные пёрышки мелко вздрагивали, когда их обладатель судорожно пытался втянуть в себя воздух. Я увидела, как содрогнулось крошечное тельце, и раздался лающий не то хрип, не то кашель.
– Малефисент, он ещё живой, мы должны спасти его! – крикнула я срывающимся голосом, обернувшись на мужчину.
Но именно в этот момент мужчина схватил меня за талию и поволок в противоположную сторону от умирающего ребёнка.
– Нет, – жестко произнёс он, – нельзя!
– Как? – я забилась в истерике, вылезла из-под руки мужчины и закричала, так как вид ребёнка меня испугал, – Малефисент, мы обязаны его взять с собой! Он же здесь умрёт!
Я протянула руки к ангелочку на земле, будучи уверенная, что Малефисент просто не понял меня сразу. Разумеется, он сейчас возьмёт мальчика на руки, и мы все вместе переместимся в Сумеречный мир, где Малефисент ему поможет. Кожа ребёнка была на удивление холодной и влажной. Он даже не пошевелился, когда я до него дотронулась. Я почувствовала, как крупные слёзы сами собой потекли по моим щекам. Такое крошечное создание, наверняка никому и ничего не сделало плохого и вот… умирает на моих глазах. Я слышала, как подошёл сзади Хранитель, а потому не стала оборачиваться. Он положил руку на моё плечо и тихо произнёс:
– Лоли, извини, но я не могу его перенести в Сумеречный мир.
– Но почему? – я обернулась со слезами на глазах и посмотрела неестественно чёрные радужки Малефисента, которые расширились настолько, что заняли весь белок. Похоже, он уже пожалел, что взял меня с собой в этот мир, и сдерживал себя из последних сил.
Неожиданно мир вокруг нас стал расплываться, а через секунду мы уже вновь находились на горе в Сумеречном мире. Я сидела всё в той же позе на коленях, по моим щекам струились горькие слёзы, и я протягивала руки куда-то перед собой, но передо мной никого не было. От осознания, что Малефисент оставил маленького мальчика умирать там, в сухой и безжизненной пустыне, я не сдержала сдавленного всхлипа, а затем ещё одного.
– Почему? – пошевелились мои губы, хотя вслух я ничего не произнесла.
– Лоли, мне очень жаль, но я не имею права вмешиваться в жизнь других миров. Меня накажут, – раздражённо произнёс Малефисент. Очевидно, эта сцена с умирающим ангелом не доставила и ему никакого удовольствия, но он не ожидал, что я буду сопротивляться ему и пытаться забрать ангела с собой.
– Ах ты наказания испугался? – зло зашипела я, чувствуя, как ярость наполняет меня изнутри. – Там вообще-то ребёнок умирает от жажды под палящими лучами!
– Ты не понимаешь, – вновь произнёс Малефисент, приподнимая и тряся меня за плечи обоими руками, – если меня накажут, то у Сумеречного мира больше не будет Хранителя! Некому будет защищать этот мир, и его тоже кто-нибудь сможет использовать как донора. Я просто не имею права рисковать жизнями вампиров и оборотней ради спасения одного ангела из чужого мира! Да даже если я переместил бы его сюда, это ничего не изменило бы. Он умер бы ещё более мучительной смертью от голода, потому что в Сумеречном не растёт амброзии! К тому же этот ангел прожил не одну тысячу лет, он уже прожил свою жизнь, а его мир отжил свои годы! Смирись с этим!
Я потрясённо смотрела в чёрные глаза и оседала на колени, не зная, что и сказать. И это он мне пытался доказать, что Хранители куда как благороднее Создателей? Грош цена таким словам, если он побоялся наказания.
Всё смешалось в моих мыслях, слова Малефисента меня буквально оглушили. О какой тысяче лет сказал Малефисент? Это же маленький пятилетний ребёнок… с крылышками. Постепенно до меня доходили слова Хранителя. Аналитический ум подсказывал, что Малефисент поступил правильно, но вот сердце отказывалось принять такой поступок. Я чувствовала себя преданной, хотя не могла объяснить этого иррационального чувства. Всё-таки Малефисент ничего мне не обещал, да и знакомы мы были без году неделя. Всё, что нас связывало – магическая сделка, и только.
– Давай, я залечу твои ожоги и колени? – предложил мужчина спустя какое-то время.
Я упрямо мотнула головой. Нет, не то, чтобы они не болели, болели и очень даже. Колени щипало, а некоторые ожоги стали вспухать и вовсе превращаться в волдыри. Но ещё сильнее болела душа, и я посчитала, что не имею никакого морального права залечивать раны, полученные в Океанурии, ведь я не смогла спасти его маленького жителя.
Весь день я провела на вершине горы, глядя на океан, а Малефисент меня не трогал. Он понимал, что мне необходимо время, чтобы прийти в себя. Когда оба солнца стали клониться к горизонту, Хранитель вновь материализовался передо мной, чтобы продолжить работу над моей аурой. Я помнила, что оставалось совсем чуть-чуть. За весь день моя злость на Малефисента немного улеглась, хотя и простить я его так и не смогла.
– Продолжим? – спросил он тихо.
Продолжать не хотелось совершенно. После увиденного в Океанурии я ощущала себя опустошённой, но неохотно кивнула, понимая, что Малефисент и так великодушно мне дал почти целый день, чтобы я успокоилась после того, как посетила мёртвый мир.
Именно в этот момент небо полыхнуло золотой вспышкой, а затем ещё одной, раздался грохот, какой бывает только при сильной грозе. Малефисент громко выругался.
– А это что? – спросила я испуганно. На небе не было ни тучи, откуда взяться грозе и грому? Хотя возможно, я просто не знаю, как начинается гроза в Сумеречном.
– Это твой Дарион притащился, пытается прорвать мой купол, – недовольно произнёс Малефисент, к чему-то прислушиваясь.
– Что-о-о? – я удивлённо моргнула, приходя в себя.
– Я вот тоже удивлён, что он вообще рискнул на это пойти! Как ему вообще могло прийти в голову? Да ни один смертный не способен на это… – зло рыкнул Малефисент, а затем небо пересекла ещё одна золотая вспышка, и я почувствовала, как земля подо мной задрожала.
