– В следующий раз я прикажу леди обойтись свами покруче, – сказал ему Милос и обратился ко всем:– Вы слышали хорошуюновость. Завтра около полудня вы будете свободны. До этого придется немногопотерпеть. Первое: вы должны быть довольны едой, которая есть в наличии. Я недумаю, что будут жалобы. Второе: туалеты и душевые. Вы можете по очередипосещать туалеты: мужчины – передние, женщины – задние. До завтрашнего дняотложите основательное мытье. В этой тропической жаре вы будете сильно потеть,но подумайте, каково приходится нашим бойцам в джунглях. Третье: нам всем нуженсон. Часовые будут сменяться. Полагаю, никто из вас не вздумает глупить ночью.Каждый получит снотворное. Не очень сильное, но достаточное, чтобы спокойноспать до завтра.
Девицы из его окружения начали разноситьтаблетки.
– А если я не приму ваши проклятые таблетки? –спросил один пассажир.
– Думаю, что тогда ваш сон будет длитьсявечно, – ответил Милос.
– У меня слабое сердце, – запротестовала однаженщина.
– Мадам, в нашей жизни мы все время от временипоступаем вопреки своему сердцу. Проглотите вашу таблетку какдисциплинированная девочка.
Когда Сандра взяла свою таблетку, он проследилза нею и улыбнулся как давней знакомой. Дональд тоже безмолвно взял своютаблетку и, как бы защищая, обнял Сандру. Таблетки были сильные и подействовалибыстро. Сандра чувствовала себя удивительно невесомой, словно укутанной в вату,погружаясь в глубокий сон.
Милос удостоверился в том, что все пассажирыуснули, и только тогда вздохнул с облегчением и развалился в кресле.
Когда Сандра открыла глаза, она не моглапонять, который же час. Яркий солнечный свет струился через иллюминаторы, всамолете была удушающая жара. Голова Дональда покоилась на ее плече. Немцы тожепроснулись, и их по очереди проводили до туалета. Стража была снова в полномсоставе. Пассажирам разрешалось вставать только для того, чтобы пойти в туалет.
Стюардессам кое-как удалось сварить жидковатыйкофе, который Сандра проглотила с благодарностью. До нее донесся голос Зулейки:
– Ибари нам только что сообщило, что нашитоварищи уже летят, через часа полтора они будут в Энтеббе.
Дональд устало покачал головой, выкарабкалсяиз сиденья и пошел в туалет. Вернувшись, он сокрушенно произнес:
– Там нельзя выдержать! Нет воды… Одногобеднягу стошнило. Еще минута, и со мной было бы то же самое…
Сандра рассматривала Леве. Он лежал совершенноспокойно и не издавал ни звука. Спал ли он? Никто не обращал на него нималейшего внимания. Время шло, и каждый внимательно прислушивался, чтобы непропустить шума моторов прибывающего самолета.
Луи Халефи лучше других справлялся с ожиданиеми страхом. По-еврейски терпеливый и выдержанный, он наблюдал за всем, чтопроисходило вокруг, зная тщету всякого возмущения. А шотландцы никак не моглиподавить возмущение в себе и взволнованно переговаривались. Он находил страннымповедение немецких военных советников. Не то чтобы они вели себя как-тонеобычно, просто со стороны казалось, что они принимают свое положение какнечто закономерное. Возможно, это был хитрый маневр и они выжидали нужногомомента.
Время шло. Посты сменяли друг друга. Всевглядывались через иллюминаторы в голубое небо. Сандра начала опасаться за тотсамолет. Прилетит ли он?..
Зулейка сообщила Милосу, что борт из Ибариприближается. Вскоре послышался отдаленный шум моторов. Какой-то пассажирпоказал на маленькую точку, которая показалась высоко в небе.
Прибывающий самолет снижался с таким ревом,что у Сандры возникло опасение, как бы он не врезался в них. Однако он пролетелмимо и скрылся за зданием диспетчерской.
– Проклятие! – вскричал Дональд в панике.Сандра была спокойна, потому что видела, как уверенно держался Милос. Вероятно,все было в порядке.
У прибывшего самолета остановились дваавтобуса. Все наблюдали за теми, кто выходил из них. Только Милос следил засвоими заложниками. И на одиннадцатом часу он не терял выдержки и бдительности.
Все послушно оставались на своих местах,подавляя растущее возбуждение.
Мужчинам из Саламба понадобилось не более пятиминут, чтобы покинуть самолет и занять в автобусах свободные места. От главногоадминистративного здания отошел Джип, на котором виднелся большой красныйкрест.
Милос отправился в кабину пилотов, чтобы черезгромкоговоритель отдать приказания. Зулейка заняла его место и наблюдала запассажирами.
Луи Халефи видел все, что происходило снаружи.Джип с красным крестом ждал рядом с автобусами. Среди мужчин, вышедших изавтобусов, была дюжина вооруженных солдат в военной форме Саламба. Когдасолдаты вернулись в автобусы и отъехали, освобожденные заключенные направилиськ «боингу».
– Всем пассажирам с первого по двадцать пятыйряд приготовиться покинуть самолет, – оповестил Милос.
– А как с нашим багажом? – спросила пожилаядама.
– Вы должны подождать, – ответила ей Зулейка.
– Это безобразие! Я буду жаловаться! –запротестовала женщина.
Халефи громко засмеялся. Еще пару часов назадона молила сохранить ей жизнь, а теперь возмущалась тем, что надо какое-товремя подождать чемодан. Как быстро люди забывают о своем страхе!
Милос приказал людям из джипа выйти и встатьтак, чтобы их хорошо было видно. Потом обратился к пассажирам.
– Вы воспользуетесь задним выходом, – сказалон. – Когда вам об этом скажут, пассажиры названных рядов покинут самолет черезэту дверь один за другим. Вы оба, – продолжал он, указав на Антонеску и Халефи,– понесете раненого. Внизу передадите его врачам. Понятно?
Трап медленно двигался к борту самолета.Ужасно медленно!
Сандра с утра не была в туалете. Удерживала ееот этого похода вонь, но больше сдерживаться было невыносимо. Она обязательнохотела присутствовать при последней сцене драмы, но все же встала и всопровождении одной из девиц поспешила в туалет. Выходя оттуда, увидела, какМилос распахнул дверь. Свежий воздух и солнечный свет устремились в самолет.
В это мгновение прозвучал выстрел. Пуля попаладевушке, которая сопровождала Сандру, в голову. Не сразу Сандра поняла, что танавалилась на нее, а теплая влага на лице и руках – это кровь умирающей…
В самолете затрещали выстрелы из всех видовручного оружия.
