Когда Клэр проснулась, потолок комнаты золотили первые лучи солнца. Маркос был еще здесь, рядом с ней. Несколько мгновений она лежала, разглядывая его лицо, стараясь запечатлеть в памяти каждую дорогую черту. Он открыл ей мир, который она не способна была представить даже в самых пылких фантазиях. А боль, которая так страшила ранее и которая была ценой за вход в этот мир, оказалась и вполовину не такой ужасной, как она думала. Да за пропуск в эту дивную страну можно вытерпеть и не такое!
Только без сожалений, велела себе Клэр. И не надо отступать от принятого ранее решения. Что сделано, то сделано, но и о реальной действительности забывать нельзя.
Она вдруг поняла, что Маркос тоже не спит. Улыбка его ласкала, как нежное прикосновение.
— Ты самая прекрасная, пылкая и чуткая женщина в мире, моя богиня, — тихо произнес он.
— Наверное, южная кровь сказывается, — пробормотала Клэр, и вдруг огоньки страсти вспыхнули с новой силой и разгорелись неудержимым огнем.
Первый раз был восхитителен, но второй затмил его. Крохи скованности, стеснения, что еще испытывала Клэр, были отброшены, точно ненужные одежды. Она самозабвенно отдавалась любовной игре, наслаждаясь силой, нежностью и даже властностью своего возлюбленного.
Потом они лежали в сонной истоме. Клэр первой приподнялась в постели.
— Мне надо в ванную, — прошептала она. Маркос поцеловал ее в кончик носа.
— А мне пора уходить, — с откровенной неохотой признался он. — Уже совсем рассвело.
Он сел, с веселым удивлением глядя, как Клэр целомудренно кутается в халат.
— Немножко поздновато, тебе не кажется? У тебя уже не осталось от меня никаких тайн.
Ну, положим, одна все-таки осталась, вздохнула Клэр.
— Назови это стеснительностью, — отозвалась она. — Я себе не льщу.
— Такое красивое тело не стыдно и показать. Впрочем, дело твое. — Он откинул одеяло, встал, ничуть не смущаясь собственной наготы, и начал собирать одежду, которую в спешке сбросил с себя несколько часов назад. — Ну что, сразу после завтрака едем смотреть, как делают масло?
Клэр с усилием отвела от него взор и направилась в ванную. Похоже, Маркос не догадался, что для нее все этой ночью было внове. А еще говорят, будто мужчина, мол, всегда заметит, если он у женщины первый. Правда, сначала он позаботился о том, чтобы как следует распалить ее, — должно быть, не всякий проявит столько терпения.
Недавняя эйфория понемногу испарялась. Жалеть о том, что произошло, Клэр все равно не могла, но невеселые мысли появились. А что, если теперь, познав его страсть, она уже не сможет взглянуть ни на кого другого? А что, если Маркос сочтет ее слишком легкой добычей и утратит к ней интерес?
Вернувшись в спальню, она удивилась, увидев, что он еще не ушел. Полностью одетый Маркос стоял возле кровати с выражением, от которого молодой женщине стало не по себе.
— Зачем ты притворялась? — негромко спросил он.
На миг Клэр подумала было, что он узнал, кто она такая. Но нет, тогда он не стал бы выжидать. А значит, Маркос может иметь в виду только одно… Не было никакого смысла тянуть время, но Клэр попыталась выиграть хотя бы несколько секунд.
— О чем это ты?
— Вот о чем. — Он указал пальцем на простыню.
Неохотно подойдя, Клэр в свою очередь уставилась на пятно крови. Об этом-то она и не подумала. Отрицай не отрицай, а нагляднее доказательства быть не может.
— Ну разве это так важно? В конце концов все равно рано или поздно мне предстояло потерять невинность.
— Но почему именно сейчас? И со мной?
Клэр иронично улыбнулась, хотя сама не знала, кому адресована ее ирония — себе или ему.
— Что толку говорить тебе то, что ты и сам прекрасно знаешь?
— Я такой неотразимый и ты не смогла устоять, да?
— Именно.
Маркос пристально смотрел на нее.
— Если ты ждала до сих пор, это может значить только одно. Ты берегла себя для того, за кого выйдешь замуж.
— Ничего подобного. Просто до сих пор не встречала никого, кто заставил бы меня этого по-настоящему захотеть.
— Или кто мог бы предложить тебе достойную награду?
Клэр растерянно провела рукой по волосам, растрепав их еще больше.
— Ты же не думаешь, что…
— Я думаю, что наш недавний разговор мог навести тебя на мысль, будто в подобных обстоятельствах я сочту своим долгом сделать тебе предложение.
— Это просто смешно! — Даже не верилось, что Маркос говорит всерьез. — Я вовсе не стремлюсь замуж!
— Что, неужто ты мне отказала бы?
— Даже не сомневайся! — Клэр так рассвирепела, что уже не следила, что и каким тоном говорит. — Может, ты и считаешь себя самым завидным женихом тысячелетия, но лично мне от мужа надо гораздо большее, чем способен дать ты! И если…
— Ловлю на слове, — сухо прервал ее Маркос. — Хотя и мог бы поспорить насчет того, что способен тебе дать.
Клэр смутилась, но не дрогнула.
— Шутить изволишь? Не смешно.
— А я и не шучу, — заверил он. — Просто констатирую факт. — Маркос немного помолчал. — Полагаю, поскольку до нашей встречи ты не собиралась заводить подобных отношений, то и не использовала никаких средств предохранения?
— Ну разве это так важно? — повторила она. — Ты же использовал.
— Привычка, весьма полезная в наши дни. Но, допустим, я тоже этим пренебрег бы. Ведь ты рисковала забеременеть.
— Я предполагала, что ты будешь осторожен, — солгала Клэр.
Маркос скривил губы.
— Вот уж опасное предположение. — Казалось, он хотел добавить еще что-то, но передумал, ограничившись коротким: — Поговорим об этом потом.
И ушел, оставив ее растерянно стоять посреди комнаты.
Завтрак стал тяжким испытанием. Олимпия не сводила с Клэр внимательных глаз, явно стремясь понять, верны ли ее подозрения. Хотя Маркос, похоже, ничего не заметил. Мужчины есть мужчины.
Элеана к столу не вышла, но никто этому не удивился. Должно быть, родные привыкли к ее выходкам и причудам. Клэр решила при первой же возможности поговорить с девушкой. Может, ничего хорошего из этого разговора не выйдет, но надо хотя бы попытаться.
Вчера вечером Клэр была слишком занята другим, но сегодня в голову ей пришла новая, неожиданная мысль. Не погибни ее отец в катастрофе, никто из этих людей не сидел бы сейчас за этим столом, а вот она бы как раз и сидела. Все богатства Стефанидесов достались бы ей. Однако, горюя о том, что не знала своего отца, она ничуть не сожалела об утраченном состоянии…
Поездка по имению оказалась донельзя скучной. Маркос показал ей все стадии изготовления масла, начиная от сбора оливок до розлива по бутылкам. Держался он исключительно сухо и сдержанно. Впрочем, наедине они не остались ни разу — их сопровождал муж Олимпии, Яннис.
