В моем кабинете она бывала только в деловом настроении: никаких шуток, никакого легкомыслия. Она приходила ко мне с проблемой, получала лечение, и на этом отношения заканчивались. Не скажу, чтобы она бывала невежливой — но всегда прямолинейной, без всякой ерунды. Отчасти в этом был виноват я сам, потому что ощущал, что она хочет таких взаимоотношений, и уважал ее желание. Я всегда предпочитал строить свои отношения с пациентами согласно их потребностям.
Она ценила мою работу. Она была сторонницей работы компетентной и эффективной. Она симпатизировала хорошим врачам. Она видела в них не богов, а техников. Кем мы, в сущности, и являемся.
Я знал двоих подростков, которые вместе с отцом были очарованы этим объективизмом и романом Атлант расправил плечи. Мне нравились эти ребята, и я уговорил ее встретиться с ними. Она сказала мне: «Я сделаю это в том случае, если вы как-нибудь уделите мне час вашего собственного времени — поговорим».
Я сказал ей: «О’кей». Но до реализации договоренности так и не дошло, a потом она заболела и исчезла из моей жизни. Мои протеже побывали в ее квартире, и она провела с ними полтора часа. Потом они сказали, что это было удивительное время.
Нет. Я только сказал ей: «Вам придется простить меня, мисс Рэнд, но я не разбираюсь в вашей философии».
Примерно так: «Раз вы хороший доктор, то разбираетесь в моей философии».
Малкольм Фрейзер
Джон Малкольм Фрейзер являлся премьер-министром Австралии с декабря 1975 по март 1983 года. Возглавлял организацию CARE Australia[347] с 1987 до 2002 года. Познакомился с мисс Рэнд в Белом доме в июле 1976 года.
Дата интервью: 17 августа 1999 года.
Скотт Макконнелл: Как и когда вы впервые узнали об Айн Рэнд и ее произведениях?
Малкольм Фрейзер: Это случилось тридцать — тридцать пять лет назад, когда я прочел роман Атлант расправил плечи.
Как вы отреагировали на эту книгу?
Я решил, что в ней содержится ряд важных истин. Я прочел эту книгу в такую пору, когда многие страны и их правительства заходили слишком далеко, тратили слишком много денег и при этом считали, что подобным образом они разрешат все проблемы. И я подумал, что этот роман самым жестким образом подчеркивает некоторые из проблем и ошибок, кроющихся за подобного рода политикой.
Повлияла ли эта книга на ваш образ мыслей?
В какой-то степени да, однако я наслаждался ею потому, что соглашался с выдвинутыми в ней политическими тезисами. Я никогда не принадлежал к тем людям, которые полагают, что можно разрешить любые стоящие перед правительством проблемы, выделив на это достаточное количество денег.
В прессе часто цитируют ваши слова о том, что роман Атлант расправил плечи был вашей любимой книгой, а Айн Рэнд — любимым писателем. Расскажите об этом.
Моя симпатия объясняется упомянутыми уже причинами. Это очень объемистая книга, однако мне она показалась увлекательной. Любопытен сам сюжет, однако в него вплетены и весьма любопытные посылки.
Она до сих пор остается вашей любимой, a мисс Рэнд вашим любимым автором?
Ну, если и не совсем, то очень близко к этому.
В 1975 году вы одержали на выборах внушительную победу над кандидатом социалистической лейбористской партии и поставили перед правительством цель оздоровления австралийской экономики. Вдохновляла ли вашу политику или влияла ли на нее Айн Рэнд?
Сама она, безусловно, так полагала, потому что когда я познакомился с ней на приеме или обеде, дававшемся в мою честь в Белом доме, мы сумели недолго поговорить. Тогда она сказала мне: вы являетесь главой единственного правительства, которое проводит в жизнь мои идеи. Предшествовавшее моему австралийское правительство тратило слишком много денег, полагая, что таким образом можно, словно по мановению волшебной палочки, разрешить любые проблемы, так что нам пришлось урезать расходы и сократить активность правительства. Это происходило задолго до миссис Тэтчер и президента Рейгана. Мое правительство первым начало сокращать поток излишних социалистических или социальных расходов. Не могу утверждать, что подобная политика была рождена непосредственно чтением романа Атлант расправил плечи, однако эта книга и изложенные в ней мысли подкрепили мои собственные представления о том, чего могли, а чего не могли таким образом добиться правительства. Она также подкрепила мои воззрения в отношении роли личности в обществе и того, что люди должны пытаться делать самостоятельно.
И какова же эта точка зрения?
Правительство в высшей степени обязано проводить политику, направленную на поощрение самостоятельности в людях. Правительство не должно заботиться о тебе, это должен делать ты сам. Одним из наихудших недостатков социализма является мысль о том, что правительство способно заменить твою собственную инициативу, твою энергию, твое желание.
Было ли сложно реализовать эту идею в Австралии?
Во многих отношениях да, потому что многие бизнесмены привыкли к тому, что правительство распределяет крупные фонды, что позволяло им заключать больше контрактов. Они являлись в правительство со следующими словами: урезать расходы хорошая идея, иначе доходы не согласуешь с расходами, однако этого не следует делать в нашей отрасли. Нам пришлось изменить подобные умонастроения.
И вы считаете, что ваши усилия увенчались успехом?
Думаю, да.
Вы обращались к морально-нравственным аргументам или ограничивались практическими соображениями в части бюджета или ограничения на расходы?
И к тем, и к другим. У меня были практические аргументы, но имелись и нравственные — в отношении того общества, которого мы хотели достичь. И последние аргументы играли очень важную роль.
Читали ли вы другие ее книги?
Читал Источник. Книга мне очень понравилась. Замечательная вещь. Опять-таки, она выражала некоторые крайне важные истины. На самом деле в ней говорится о подвиге. Все ее произведения говорят о личности. И о том, на что эта личность способна: что может построить, что может сотворить.
Создавала ли эта книга в вас ощущение самооценки или предоставления полномочий?
Я, безусловно, усматривал в ней долгожданное отличие от всего того, что было написано за последние три-четыре десятка лет на основании совершенно других философских посылок. Когда ты в основном соглашаешься с чем-то, то радуешься, обнаружив великого писателя, выражающего подобные мысли, исповедующего подобные взгляды и ценности.
